Страница 4 из 11
– Мам, ты чего?
– Чего? Я чего? Это ты, свинья неблагодарная, ни о ком, кроме себя, не думаешь! Мать должна и завтрак приготовить, и посуду помыть. Вон какая дылда вымахала, а помощи от тебя…
– Люда, Люда, – муж пытался успокоить разбушевавшуюся жену. Он тоже не понимал, что случилось: дочь никогда не давала повода для таких сцен. Послушная, спокойная девочка. Разве что готовить не любила, зато с остальной работой по дому справлялась легко и без напоминаний.
– А ты не вмешивайся, защитничек! – Людмиле теперь было все равно, на кого изливать гнев. – Вырастили на свою голову! Дармоедка!
И прежде, чем муж успел понять, что происходит, она залепила дочери звонкую пощечину.
Даша схватилась за пылающую щеку. Она поверить не могла, что мама подняла на неё руку! Слезы брызнули из глаз, и теперь окружающее виделось, как сквозь мокрое стекло.
– Даша! – отец попытался перехватить дочь, но та оттолкнула руку и кинулась в свою комнату.
Там, захлебываясь от рыданий, она быстро натянула одежду и выскочила из дома, не слушая разгорающийся на кухне скандал.
Даша не видела, куда бежит. Слезы застилали глаза, а обида подгоняла сильнее любого хлыста.
Постепенно бег замедлялся. Девушка остановилась, пытаясь отдышаться. Она схватилась за грудь, чтобы успокоить разбушевавшееся сердце, и огляделась.
Городской парк, излюбленное место отдыха горожан, в это время еще пустовал. Только кое-где виднелись сторонники здорового образа жизни. Они наматывали круги по дорожкам, делали гимнастику или занимались йогой.
Даша физкультуру ненавидела; понять, что заставляет людей сознательно издеваться над собственным телом, не могла, и теперь удивлялась, что убежала так далеко от дома.
– Наверное, адреналин, – пробормотала себе под нос.
– Простите, вы что-то спросили? – делающая растяжку женщина вынула ярко-розовую таблетку наушника. До Даши долетели ритмы самбы, а, может, и какой-то другой мелодии – она в этом не разбиралась.
– Нет, ничего, – ответив на вопрос вежливой улыбкой, Даша поднялась со скамейки и заковыляла к автобусной остановке. После дикой пробежки болели ноги, но оставаться в парке под любопытными взглядами прохожих не хотелось.
Автобус подъехал сразу. С легким шипением распахнулась дверь, и девушка нырнула в душноватый салон.
После случившегося идти домой желания не было, но заваливаться к Аньке в это время было просто самоубийством: та раньше обеда не вставала, отсыпаясь за весь учебный год. А ехать к Ольге… Даша покачала головой, сама себе отвечая на незаданный вопрос: посвящать подруг в семейные склоки не стоило.
Автобус тряхнуло, и девушка обратила внимание, что села не на тот маршрут. День явно не задался. Выйдя на первой же остановке, она в этом убедилась: прямо через дорогу щерилось выбитыми окнами старое кафе.
Первым порывом было бежать, но в ярком солнечном свете дом не казался страшным. Обыкновенная развалина, каких много на окраинах.
Осмелев, девушка достала смартфон: теперь-то никто не усомнится в том, что это кафе на самом деле существует! Но снимки получались размытыми, и Даша подошла ближе, выискивая удачный ракурс. А потом и вовсе осмелела, сделав селфи на фоне разбитого окна, и в этот момент на экране мелькнуло что-то яркое.
Забыв о фотографиях, девушка резко обернулась.
Из-под крыльца выглядывал рыжий кот. Он топорщил усы и смотрел на Дашу огромными зелеными глазами.
– Кис-кис-кис, – страхи тут же были забыты. – Ну, иди сюда.
Кот не слушался, но и не убегал. Однако стоило девушке протянуть руки, тут же скрылся с глаз. Лезть туда Даша не решилась – запах гнили всколыхнул забытые было страхи.
– Ну и сиди там, как дурак! – она выпрямилась и не поверила увиденному.
Хлама стало меньше.
Нет, не так.
Весь мусор – пыль, осколки, щепки, ошметки паутины – оказались сметены кем-то в кучи, которые громоздились на полу, словно уменьшенная карта неведомого мира. Даша постояла у окна, не смея войти, а потом махнула рукой: какая разница?
Обида так и не улеглась, порождая детское: «Вот исчезну, узнаете».
Половицы тихо поскрипывали. Стол, в прошлый раз лежащий у окна, теперь стоял на всех четырех ножках, а вокруг замерли стулья. Даша на всякий случай обошла их стороной. И застыла, глядя на утыканную гвоздями стену.
Полки, не успевшие упасть, теперь висели ровно-ровно, словно по линеечке. На некоторых даже стояли уцелевшие тарелки. И крохотная вазочка с выщербленным краем.
Из неё, чуть свесившись набок, торчал желтый цветок.
Даша отступила обратно к окну. Шаг. Другой. Каждый давался с неимоверным трудом, как будто вместо ног ей прицепили деревянные чурки.
Мир сузился до размеров цветка. Почему-то одуванчик пугал больше всего и, казалось, его сорвали не просто так. Что есть какая-то тайна, какая-то жуткая, кошмарная тайна.
А вдруг его сорвал не человек? Или… Или тот, кто стал жертвой этого дома вместо неё?
Резкий звук разорвал тишину. Даша подскочила на месте и схватилась за грудь, задыхаясь от неожиданности.
В кармане звонил телефон. Механическая мелодия развеяла морок, теперь в одуванчике не было ничего необычного. Простой цветок, который кто-то поставил в вазу. А кто – да какая разница? Наверное, бомжи тоже заботятся об уюте.
– Дочь, ты где?
– В парке, – бездумно соврала Даша. Говорить правду не хотелось.
– Дуй домой. На мать не обижайся – у неё просто нервы сдали, неприятности на работе. К вечеру успокоится.
– Хорошо, – буркнула в ответ Даша, совсем не желая слушать оправдания.
Неприятности на работе, а страдает она! Ни в чем не повинная, несчастная Даша!
Улегшаяся было обида всколыхнулась с новой силой. А вот не пойдет домой! Останется тут, и будь что будет!
С этими мыслями она занесла ногу, чтобы переступить через низкий подоконник, но из-под крыльца выкатился рыжий шар и бросился прочь, на дорогу, прямо под машины.
Не понимая, что творит, Даша кинулась следом.
Визг тормозов, удар… Крик…
Откуда все эти люди? Что им нужно?
Вокруг собирается толпа. Кто-то снимает на смартфон, кто-то судорожно тыкает пальцем в экран…
– Скорая! Да, тут человека сбили?
– Все в порядке, – объясняет Даша и сильнее прижимает к себе кота.
Тот дрожит и жмурится, пряча морду на груди девушки. Осмотреть его не получается – мешают люди, и Даша пытается отойти обратно к кафе. Её хотят удержать, ругаются, требуют назвать имя… Но стоит вступить в тень от дома, поведение толпы меняется.
Люди ошарашенно озираются, словно не понимают, что произошло. Их взгляды шарят по земле, деревьям, машинам. Дашу не замечают, как будто она исчезла.
А потом все расходятся. Даже водитель, жаждущий крови и возмещения за поцарапанную машину. Озирается, качает головой, словно не понимая, что он здесь делает, садится в авто и уезжает.
Даша только головой крутила. А потом, оглянувшись на вывеску, сделала шаг. На солнце.
Тут же в неё чуть не влетела спешащая на остановку женщина. Обругала молодежь, которая выпрыгивает под ноги, как черт из табакерки, и побежала дальше. К железному облупившемуся коробу как раз подходила маршрутка. Даша кинулась к ней, но кот, которого она так и прижимала к себе, зашипел и ловко вывернулся из рук.
– Куда ты, дурачок! Я бы тебя домой взяла!
Но рыжая животина ринулась обратно к кафе и нырнула под крыльцо.
– Ну и сиди там! – возвращаться в жуткое место Даша не собиралась. Даже ради дурацкого кота.
Квартира встретила уютом и тишиной. Засвистел на плите чайник, щелкнула микроволновка, сообщая, что горячие бутерброды готовы. И, вторя ей, заурчал желудок – время к обеду, а Даша еще не ела.
Сладкий чай был необычно вкусным. Сыр расплавился и тянулся за куском, приходилось ловить тонкие нити губами. Настроение улучшилось, и вскоре Даше было смешно вспоминать давешний испуг.
А еще захотелось сделать что-то хорошее. Да хоть полы помыть!
Но стоило войти в зал, как планы поменялись: окна изрядно запылились, и в комнате было не так светло, как обычно.