Страница 11 из 24
Мрачная атмосфера безмолвия подобна лёгкому и прозрачному покрывалу, которое можно сбросить в один единственный миг лёгким дыханием или снежным скрипом. Однако вот уже целую ночь суть беззвучия торжествовала над лесом, словно царь.
Но вот и ему пришёл свой логический конец. Внезапно вся безмолвная пустота и эфемерное подобие безжизненности леса разрывается дверным скрипом, что раздался подобно эхом по всему лесному массиву, оповестив само мироздание, что в лесу всё ещё есть жизнь и её двигательные процессы.
Можно было долго искать источник оглушительного для абсолютной тишины скрипа, но так и не найти, ибо место, откуда он исходил сделано так, чтобы слиться с мнимой безжизненностью и пустотой этого места. Да, огромная ирония и насмешка над глазами и ушами человека – безжизненность и пустота скрывают жизнь и наполненность пространства.
Весь звук и переполох исходил от визуально небольшой и одиноко стоящей постройки, что скромно встала посреди серебряного леса, как единственный представитель человеческой цивилизации, совершенно незаметный из-за определённых особенностей.
Это одноэтажный дом, с низкой, практический прямой крышей, выкрашенной в белые маскировочные цвета, на которую временами сыпался снег, ещё сильнее маскируя постройку. Стены, крыша, ступени и дверь: всё это не выкрашено в белый цвет, как может показаться, отчего вся постройка, просто сливалась с местностью, становясь белоснежным единым пейзажем. Специальное хамелионистое покрытие окутало дом, проецируя фоновые образа. Так дом максимально становился замаскирован, ибо умное покрытие эмитировало всё, порой даже создавая погодные эффекты, отчего домик облачался в полный плащ невидимости.
Сам дом располагается в небольшой котловине, что больше напоминает всё же огромную яму, внутри которой практически не росли деревья, разве только свои ветки раскинуло пара кустарников. Но вверх уходящие деревья плотной стеной стволы бережно опоясывают небольшой дом, отчего он становился ещё неприметнее и заметить его мог, только человек, знающий об этом строении, ну или же настоящий следопыт с по-орлинному зорким глазом.
Но вот только мало кто знает, что эта «котловина» всего лишь воронка от крупнокалиберного снаряда, что роком здесь взорвался несколько десятков лет назад, когда два «абсолюта» сошлись в смертельной войне идей. И сам этот лес получил это спокойствие словно в награду после тяжёлой войны, что практически не расколола сами Альпы, у подножья которых и раскинулся этот гипертрофированный лесок, взращённый на плодах и удобрении минувшей ядерной войны.
В эту секунду бытия на белоснежное крыльцо, что практически укуталось в снежные морозные барханы, дома, вышел высокий, полу атлетического телосложения парень.
Его разросшиеся волосы цвета свежей соломы небрежно лежат на голове, и вяло трепетались при каждом движении. Черты лица были отчасти вытянутыми и ближе к островатому подбородку становились намного изящнее. Из-под довольно высокого лба смотрят на мир два глаза, имеющих болотно-зеленоватый оттенок. Неширокие и не тонкие губы разошлись, и облачко пара вырвалось наружу, устремляясь в лесную даль, но развеявшись тут, же через полсекунды.
На парне только лёгкая одежда, не присущая для прогулок по морозному зимнему лесу. И открытые участки кожи тут же приняли свой гусиный облик. На крепкие и широкие плечи парня ложилась тёмная тканевая кофта с высоким воротником, что закрывало полностью горло. Нижняя часть кофты бережно прикрывала ноги, на которых были лёгкие бесцветные тканевые штаны, опускавшиеся на серые носки в тапочках.
Парень, широко повернув головой, осмотрел лесную чащу, всматриваясь в каждую деталь лесного пейзажа, словно выискивая что-то в его глуби. Юноша внезапно затормозил взгляд, как ему показалась на силуэте. Но через пару мгновений он понял, что это всего лишь сочетание веток, что сплелось в замысловатом узоре, став всего лишь пародией на человеческий образ. Такова лесная иллюзия.
Юноша устремляет свой взор наверх. Высокие кроны деревьев как будто упирались в небесную твердь и держали её от того, чтобы она не рухнула.
– Габриель, твою мать, закрой дверь! – послышался голос полный недовольства, исходивший из самих глубин дома.
Юноша прикоснулся худыми, но жилистыми пальцами к белоснежной двери. Его рука слегка дрогнула от ощущения необычного холода, и парень медленно прикрыл дверной проход.
Но дверь даже не успела прикрыться, как снова с распашкой и характерным скрипом отварилась, и на крыльцо вышел человек, которого парень хотел видеть меньше всего, но не подал и виду своей лёгкой, но двойственной неприязни.
И тут зазвучал мягкий женский голос, наполненный всё той же, но слегка приглушённой игривостью и некоторым подобием свободы.
– Габриель, может, зайдешь в дом? Тут так холодно.
– Нет, – тут же был дан твёрдый и убедительный ответ, в котором едва промелькнули нотки неприятельской обиды.
Парень даже головы не повернул. Он не увидел, что позади него стоит девушка среднего роста с карими глазами, тёмными волосами цвета дубовой коры, смуглой кожей и приятным округлым лицом. Но юноша прекрасно знал, кто за ним стоит. Парень знал, что это Элен. Именно эта прекрасная особа в своё время, больше недели назад терзала сердце юноши, и чуть не опрокинула его, практически доведя до микроинфаркта, и опрокидывая в небытие.
Но сейчас… Габриель всё ещё продолжал ощущать нечто. Это было странное остаточное ощущение, лишь подталкивающее парня к тому, чтобы он избегал девушку и старался неким образом игнорировать её, но при встрече с ней не подавал признака того, что его тяга сменилась на лёгкое отстранение. Однако не в этот момент, и быстро избежать её компании сделать было невозможно и парню пришлось терпеть присутствие сие особы.
– Как думаешь, он вернётся?
– Не знаю, – с нотками бессилия начал говорить юноша. – Он говорил, что вернётся примерно через три дня, но уже пошёл четвёртый. Я бы хотел знать, что с ним. И когда он придёт.
– Я надеюсь, он вернётся, так как без него мы можем пропасть, – заявила девушка и тут же скрылась в доме, прикрыв за собой дверь, стараясь как можно быстрее спрятаться от холода, оставив парня одного всматриваться в ледяную чащу.
Габриель же оставался стоять на крыльце, укрытым снежной массой, на настойчивом морозе, подставив своё слабо защищённое тело на терзание коварного холода. И не найдя ничего лучше, юноша обратился к собственным воспоминаниям последних дней.
Вот как уже целую неделю, они живут на стыке двух империй, в каждой из которой царит своя форма абсолютного идеологического абсурда, что продолжает отравлять души и жизни людей.
Дом, ставший прекрасным прибежищем, от глубокого подвала до потолков наполнен самыми различными средствами для комфортной жизни и долгого существования без какой-либо нужды. Сверху внутри это самый обычный одноэтажный дом, набитый внутри мебелью, с деревянными полами и радиоприёмником. Но даже тут начинались черты, присущие только специфической постройке.
Стены мастерами сделаны так, что не выпускали тепло и не пропускали внутрь холод, а специальный материал и конструкция делали их подобными броне танка. Крыша постройки оборудована специальными сверхчувствительными панелями. Когда на крышу попадала влага, они её конденсировали в специальные резервуары. В случае снегопада умная крыша, реагируя на авточувства, запускает процесс топки, тем самым обращая прохладную снежную массу и чистую воду. Но они не были бы умными, если не регулировали уровень воды, временами сливая затхлую и вводя свежую. И эти сверхчувствительные панели снабжены специальными датчиками «светоловли». Каждый солнца луч, пробившийся сквозь стену макушек деревьев, улавливался этими «светоловцами» и с необычной жадностью использовался для получения энергии.
Но самое примечательное начиналось внизу, под домом в подвале. Именно в этом месте связались все необходимые системы жизнеобеспечения, которые поддерживали существование в этом доме. Кроме того, подвал представлял собой огромный склад, с бетонными стенами и устройствами охлаждения в жаркие дни. И собственно здесь хранились все запасы продовольствия, от долго «живущих» пайков и чистой воды до боеприпасов и оружия.