Страница 4 из 16
Впрочем, казаки довольно трезво оценивали свои способности. Когда 27 мая на русскую армию была атака турецкой конницы – спаги, «донские казаки были атакованы ж, но спешась, с великим воздержанием ружейным огнем оборонялись. С нашей стороны никакого урону не имелось, а к вечеру неприятель из виду нашего отошел»[49].
Врукопашную съезжаться с турками и татарами они тоже не боялись. 3 июля 1738 года, согласно журналу боевых действий, к русскому лагерю в Крыму подходили 10 тысяч турецкой и татарской конницы. Навстречу им вышли 6 драгунских и 6 пехотных полков и нерегулярные, т. е. казаки. После стычек турки и татары отошли. «При помянутых с нерегулярными съездах неприятельских тел, окроме по их обыкновению увезенных, на месте осталось шестнадцать, с нашей стороны убито: донских казаков – четыре, малороссийский казак – 1, ранен донской хорунжий один»[50]. Соотношение погибших, как видим, явно не в пользу турок и татар.
Последующая война в Пруссии и Польше позволили казакам усовершенствовать наработанные навыки. Ю. Ненахов кратко определил тактику казаков в войне с пруссаками: «бей и беги»[51].
Слободские казаки к началу войны были разделены на пять полков: Сумский (1300 всадников), Ахтырский (1193), Харьковский (823), Острогожский (775) и Изюмский (740). Всего – 5116 человек. Каждый полк имел свою особую форму. Общими для всех полков были синие черкески с откидными рукавами, а чекмень и шаровары в Харьковском полку были желтые, в Сумском – светло-синие, в Ахтырском – зеленые, в Изюмском – красные и в Острогожском – красно-оранжевые[52]. В походы они выступали «о дву конь». Вооружены были ружьями, саблями и пистолетами. К огнестрельному оружию на каждого полагалось 18 снаряженных патронов, 50 пуль, по 1 фунту пороха и по 10 кремней на 4 человека[53]. На каждые 100 человек в особом ящике был запас по 3 фунта пороха, 80 пуль и 28 картечин[54].
Слобожане постепенно теряли свои боевые качества. Турки после двух недавних войн, Прутского похода 1711 года и войны 1735–1739 годов, считали слободские полки самыми плохими из остальных казачьих, и генерал-фельдмаршал Румянцев «также засвидетельствовал слабую боевую способность украинцев, но дисциплиною их он был доволен»[55].
В 1756 году вышел указ о сформировании Слободского гусарского полка. «Людей для него следовало брать из бывших драгун и казацких семейств, кроме реестровых казаков… Служба в гусарах была непопулярна среди слобожан. Назначенные в гусары разбегались, прежде чем их успевали обмундировать»[56]. В 1765 году полк ликвидировали.
На основании этих свидетельств военные исследователи XIX века пришли к заключению, что «по природным способностям украинцы, несомненно, уступали донским казакам»[57].
Кроме них, в Малороссии готовили еще 5 тысяч казаков «гетманского уряда», но вместо них взяли 10 тысяч малороссиян для офицерской прислуги[58]. Гетманцы тоже постепенно деградировали. Еще во время похода на Крым в 1736 году в журнале боевых действий за 8 мая отмечено: «А гетманских от несостояния их многих не явилось, кои побиты или в полон взяты, или в домы ушли – не известно»[59]. Их все чаще использовали как вспомогательную силу. Так, выстраивая войска в три шеренги, командование разворачивало четвертую шеренгу из драгун, «драгунам повелено было спешиватца, а для держания их лошадей в пятую шеренгу из малоросийских казаков приданы были»[60].
Немецкие военные, ставшие историками (Архенгольц), боялись казаков и преувеличивали их численность в 10 раз. «Войска их состоят из 700 000 человек, способных к бою. Это, собственно говоря, пограничная милиция, и назначение ее состоит в том, чтобы защищать южную Россию от нападений татар и других диких народов. Одежда у них польская, но она вечно в клочьях; оружие их составляет изогнутая сабля, винтовка, пара пистолетов и пика длиною от 10 до 12 футов, снабженная острым железным наконечником. Они православны, говорят по-русски и имеют только одно сословие, почему все у них равны… Они… торгуют лошадьми, которые очень невелики, но крепки, выдрессированы и отличаются быстротой… У этой нации существует также воинская честь, вследствие чего ни один казак не потерпит палочных ударов, но безропотно выносит, как почетное наказание, удары кнутом»[61].
Остальные иррегулярные части назывались «разнонародными командами» и состояли из калмыков, мещеряков, башкир, ставропольских крещеных калмыков и казанских татар.
Особенно среди них отличались калмыки, которым П.А. Румянцев дал следующую характеристику: «Калмыцкое войско, подобное хищным татарам, нельзя удержать в порядке, и лучше не соединять его, соблазна ради, с армиею»[62]. Немецкий историк Архенгольц считал калмыков «самым диким врагом», писал, что они более походят на дикарей, чем на варваров, но отмечал: «Вооружены они луками и стрелами, которыми необыкновенно далеко и метко стреляют»[63].
Русский офицер А.Т. Болотов тоже дал калмыкам характеристику: «Что принадлежит до сих калмыков, то сии легкие наши войска имели мы тогда (в 1757 году. – А.В.) впервые еще случай увидеть и порядочно рассмотреть. Они нам показались весьма странны, а особливо, когда они разъезжали мимо нас полунагими и продавали плетеные свои плети, которые они превеликие мастера делать. Платье на них было по большей части легкое, красное суконное, но они его никогда порядочно не надевали. На любимое их обыкновение – есть падаль лошадиную и варение лошадиного стерва в котлах – не могли мы смотреть без отвращения. А видели мы также и их богослужение, производимое в круглом особом шатре. Несколько человек их духовных сидело, поджав по-татарски под себя ноги, вокруг шатра, и всякой из них бормотал, читая книжку, и в том едином состояло у них все богослужение. Впрочем, думали мы сперва о храбрости их весьма много, но после оказалось, что если б их и вовсе не было, так все равно, ибо они наделали нам только бесславие, а пользы принесли очень мало»[64].
Отличительной чертой иррегулярных частей были выносливость всадников и лошадей, навыки действий на любой местности, чем они превосходили регулярную кавалерию.
Кого ж мог противопоставить этим лихим воинам Фридрих II?
Армия Фридриха Великого
Прусская армия комплектовалась либо посредством найма, либо посредством насильственной вербовки. Служба в армии была пожизненной. С 1713 года король мог увольнять солдат из армии по своему усмотрению, а не по истечении определенного срока[65].
Прусская армия состояла в большинстве из завербованных иностранцев. До 50 % ее личного состава составляли подданные враждебных Пруссии государств. Процент насильно завербованных был тоже очень высок. «Офицеры принадлежали к дворянскому классу, а довольно большой процент солдат составляли добровольно завербовавшиеся подонки общества, бродяги, безработные и т. п.»[66]. Больше половины солдат были старше 30 лет, встречались 50- и 60-летние солдаты[67].
49
Журналы Крымских походов… С. 65.
50
Журналы Крымских походов… С. 209.
51
Ненахов Ю.Ю. Указ. соч. С. 191.
52
Масловский Д.Ф. Указ. соч. С. 181.
53
Масловский Д.Ф. Указ. соч. С. 180.
54
Масловский Д.Ф. Указ. соч. С. 181.
55
Масловский Д.Ф. Русская армия в Семилетнюю войну. Вып. 1. Поход Апраксина в Восточную Пруссию (1756–1757). М.: Типография окружного штаба, 1886. С. 49.
56
Потрашков С.В. Харьковские полки. Три века истории. Харьков: Око, 1998. С. 31.
57
Масловский Д.Ф. Указ. соч. С. 49.
58
Масловский Д.Ф. Русская армия в Семилетнюю войну. Вып. 1. Поход Апраксина в Восточную Пруссию (1756–1757). Приложения. М.: Типография окружного штаба, 1886. С. 132.
59
Журналы Крымских походов российской армии… С. 59.
60
Журналы Крымских походов российской армии… С. 60.
61
Архенгольц И.В. История Семилетней войны. М.: Аст, 2001. С. 85–86.
62
Масловский Д.Ф. Указ. соч. С. 179.
63
Архенгольц И.В. Указ. соч. С. 85.
64
http://az.lib.ru/b/bolotow_a_t/text_0080.shtml.
65
Разин Е. История военного искусства с древнейших времен до Первой империалистической войны 1914–1918 гг. Ч. 2. М.: Воениздат, 1940. С. 389.
66
Ненахов Ю.Ю. Указ. соч. С. 57.
67
Разин Е. Указ. соч. С. 389.