Страница 2 из 42
Судя по виду, вещь была увесистая и очень старая. Куда старше всех ее сувениров вместе взятых. И гораздо дороже.
— Я. Конечно же, я, — спокойно ответил вошедший. Им оказался щуплый, совсем молодой паренек в яркой майке и джинсах.
Встретившиеся были явно знакомы, от чего фрау Эльзе никак не стало легче. Она вообще не понимала, что происходит. Дверь было жалко — теперь не меньше двухсот евро надо. Придется заказывать новое стекло. Плюс работа.
— Я первый за ним пришел, — сказал грабитель и протянул руку с надетой на него гардой в сторону паренька. — Убирайся!
— Сам уходи. Это не тот дом, здесь пусто. Орден совсем спятил, если посылает кого-то к непосвященным!
Грабитель неприятно улыбнулся, одними губами. Взгляд оставался замороженным, злым, как у мертвой рыбы.
— Хотя бы ключ… Это — тоже добыча.
Парень неопределенно хмыкнул и приказал Эльзе:
— Поднимайтесь наверх, фрау! Вам ничего не угрожает, но отсюда надо уйти.
— Она должна продать мне… — начал кричать грабитель, но его противник строго посмотрел на него. Крик прервался, словно мужчине заткнули рот кляпом.
— Идите, фрау! — мягко повторил юноша.
Не дожидаясь продолжения, фрау Эльза скользнула в приоткрытую дверь, за которой вверх круто поднималась узкая лестница, словно стиснутая каменными стенами. Десять ступеней, поворот, еще десять — вот она, дверь квартиры.
Запыхавшись, хозяйка магазинчика задвинула за собой тугой засов и почти без сил опустилась на небольшой пуфик. Где же мобильный телефон? Надо немедленно вызвать полицию, пусть они разбираются! Тут вам, слава Богу, не дикая страна, чтобы у почтенной фрау так нагло вымогали принадлежащую ей реликвию! Забавно, но у паренька, который ее, несомненно, спас, тоже был акцент.
Какие-то иностранные мафиози? Наверное, тоже итальянцы…
Внизу, прямо под полом, что-то громко засвистело. Раздались подряд несколько хлопков, и неимоверной силы удар сотряс весь домик. Приоткрытое по теплой погоде окно комнаты жалобно звякнуло, рама заскрипела и скользнула вниз, ударившись о подоконник. Что бы там, внизу, не происходило, лучше не присутствовать, грустно подумала фрау Эльза.
Раздался еще один громкий удар, сопровождающийся дрожанием стен. Внезапно пол под ногами сидящей хозяйки стал прозрачным, как стекло. Она посмотрела вниз и вскрикнула: ее магазинчика больше не существовало, сплошные обломки полок и прилавка, где в клубах белесой пыли валялись остатки ее товара. По центру показавшегося теперь огромным помещения, сплетаясь воедино и распадаясь, кружились два вихревых столба, белый и черный. Звуков слышно не было, и фрау Эльзе показалось, что она смотрит немой фильм.
Кино о гибели ее маленького бизнеса и надежд на более-менее сытое будущее. Да, если бы она согласилась использовать дар…
Черный столб был повыше, его пронизывали тут и там короткие багровые молнии, похожие на искрящую электропроводку. Белый же, пониже и потоньше, светил ровным ослепительным цветом, напоминая сошедшую с ума лампочку, мгновенно менявшую форму, размеры и положение в пространстве.
О, дева Мария! А ведь ей говорила Маргрет, что ключ не доведет до добра! Призывала ее избавиться от проклятого предмета, разбить его с молитвой и покаянием, а она отказалась… Наставница не простила бы такого, но ее здесь и нет.
Черный вихрь ударил особенно затейливой извилистой молнией в противника. Тот покачнулся и раздвоился, словно пропуская огонь сквозь себя, потом опять сложился вместе.
Фрау Эльза нашла в себе силы встать прямо на прозрачный пол и, придерживая подол платья, мелкими шагами пробежать в комнату. Сражение внизу и сильные удары не прошли бесследно: на пол попадали и раскололисьсувенирные тарелки, которые любила привозить Маргрет любимой тете. Упала картина с видом водопада, обнажив дверцу встроенного в стену сейфа. Именно там и хранился хрустальный ключ, за которым пришел этот страшный человек.
Впрочем, человек ли?
Снова глянув вниз, фрау усомнилась в своей мысли. Там продолжалось столкновение стихий. Ни черный, ни белый явно не могли взять верх, но от первого этажа уже почти ничего не осталось. Вместо угла витрины был зияющий пролом на улицу, которой, впрочем, не было видно — только серая клубящаяся мгла, словно дым. Остальное заслоняли кровать и стоявший в углу комнаты платяной шкаф, но Эльза не сомневалась, что и там все разрушено.
«А чью сторону выбрала бы ты сама?», — прозвучало в голове фрау Эльзы. Она уже не могла отличить — то ли это ее собственная мысль, то ли кто-то другой строго и печально спрашивает ее об этом.
— Я… Я не знаю! Всегда буду на своей стороне! — сварливо ответила она вслух. Слова прозвучали в мертвой тишине странно и напыщенно, как будто она ругалась сейчас на кого-то невидимого. — Мне не нужен этот сатанинский дар!
«Как знаешь, Эльхен, как знаешь…», — грустно откликнулся тот же голос. — «Тогда это сражение будет бесконечным. Но для тебя все кончится быстро, ведь ты так и не сделала выбор».
— Выбор?! — она почти кричит. — Какой выбор? Между добром и злом? Они неразличимы! Любое действие — для кого-то благо, а для другого — вред. Я хотела никогда ни во что не вмешиваться!
«Если есть дар — им необходимо пользоваться… Так или иначе. Иначе он уйдет от тебя. А кто ты без своего дара, девочка?».
Деваться некуда. Придется сделать это прямо сейчас, хотя бы для того, чтобы выжить.
Фрау Эльза открыла сейф и достала ключ, не обращая внимания на бой внизу. В небольшом, сантиметров десяти в длину, предмете кружилась метель. Внутри изящного, старинной работы, полупрозрачного ключа шла какая-то своя жизнь. Полно, да хрусталь ли это?! Густые хлопья белого, чистого снега, сквозь которые то там, то здесь били черные молнии. Видимо, поздно…
Она зачарованно смотрела внутрь и даже не обратила внимания, как по стенам ее уютного домика зазмеились трещины.
…как рухнули перекрытия, погребая под собой ее маленький мирок…
…как взорвался на кухне газовый баллон, превращая жизнь, в которой она боялась сделать выбор, в черное клубящееся ничто с брызгами пламени…
…как ключ выпал из уже мертвой руки, свалился на заваленный пылающим мусором пол, словно пытаясь убежать из ада…
Как он растаял, чтобы возникнуть снова, но — не здесь. И не сейчас.
1. Кукольник
Небо было ярким, летним. Вот только много в нем, синем, белого: облака комками ваты, паутина следов самолетов. Неправильное небо, совсем непривычное.
К тому же — здесь на севере довольно холодно для середины сентября. Конечно, не Сибирь, солнце ласково грело черепичные крыши, брусчатые мостовые. Да и лежащих в теплых местах котов не забывало. Но осень не только по календарю. Если встать в тени, то непривычно свежий ветерок трепал волосы, старался продуть насквозь майку с портретами ребят из twenty one pilots — любимой группы прошедшего лета. По коже бежали мурашки, но девочка не сходила с места.
Агата задумчиво взяла аккорд на гавайской гитаре — подарке отца.
Осень… Звуки всех четырех струн рассыпались, словно хрустальные бусины, по уютному дворику дома, который решили купить родители здесь, в Римауте. Как капли росы легли на торчащие между плиток травинки.
Ей нравился дом. Было в нем что-то для нее непривычное, присущее только этим землям. Не южная неторопливость и лень, а строгость, нотка недалекой отсюда Германии. Красиво и стильно. Но одновременно он и пугал ее чем-то. Казался больше, чем был на самом деле. Притягивал и отталкивал, словно уродливые абстрактные фигуры в галерее родного Глобурга. Там она так же стояла, дрожа. И боясь, и любуясь.
А вот дворик отличный, только украшенная резьбой собачья будка в углу почему-то выглядела неприятно. Пустая, она напоминала брошенный хозяином дом, осиротевший и печальный. Собаку, что ли, завести? Это идея.
Правда, мама будет против. Не любит она животных. Она и людей-то не очень…
Сам домик вовсе не заброшен. На низком, из пары ступенек, крыльце у входной двери стоял его прежний хозяин. Он что-то деловито объяснял ее отцу. Павел Фроман терпеливо выслушивал немного нелепого, в расстегнутой рубашке и с всклокоченными волосами, человечка. Нависал над ним из-за большой разницы в росте. Голиаф и продавец.