Страница 19 из 23
Мое сердце изранено, а разум в замешательстве. Хантер не сделал ничего такого. Это его работа. Но, черт побери, ему обязательно было так сильно этим наслаждаться? Его прикрытые веки были настолько убедительны. Он бы трахнул Алиссу, если бы представилась такая возможность. Как у него может не встать от всего этого трения и полуобнаженки? Когда наступает перерыв, я пытаюсь убраться как можно быстрее. Иду сразу в библиотеку в подвале, рядом с тренажерным залом. Я так и не осматривалась тут, а сейчас, кажется, подходящее время. Моя комната отпадает. Впервые с начала съемок взгляд Хантера встретился с моим, когда я уже уходила. Не могу говорить с ним сейчас. Мне нужно подумать, побыть одной. Если быть откровенно честной с собой, видеть его с кем-то другим очень неприятно. Мне должно быть наплевать, но это не так. Я испорчу наш уговор, если не возьму себя в руки.
Библиотека небольшая. Лишь маленький деревянный стол у окна, компьютер, полка с книгами о бизнесе и фотографии. Ни следа романтической литературы, но я все равно осматриваю их. Прохожусь по книгам на полке в поисках чего-нибудь, что сможет отвлечь меня от мыслей.
— Что-то мне подсказывало, что я найду тебя прячущейся здесь, — заявляет Хантер, когда медленно заходит в комнату. Детское масло блестит на его прессе, отражая солнечные лучи.
— Я не прячусь, — настаиваю я. — У меня перерыв, и перед следующей съемкой мне хотелось посмотреть, какие книги здесь есть.
— Значит, это не имеет отношения к тому, что в моих руках ты видела другую пташку?
— Нет. И почему ты называешь женщин пташками? Это так странно.
— Не меняй тему, милая, и не лги. Тебе не идет. Я вижу боль у тебя на лице. Каждый раз, когда я сжимал ее голую задницу или прижимался к ней членом, ты дергалась. Как сейчас. По тебе видно, — говорит он. — Ты прищуриваешься, слегка дергаешься и прикусываешь нижнюю губу, когда ревнуешь.
Я перестаю кусать губу. Тьфу, он слишком наблюдательный.
— Да похрен! Что ты хочешь, чтобы я сказала? Мне должно это нравиться? — Хантер подходит ко мне, а я отступаю, пока не упираюсь спиной в стол. — Что ты делаешь? — спрашиваю я с придыханием.
— То, чего мы оба хотим. — Он прижимает меня к себе, подчеркивая свои слова, и я чувствую его эрекцию у своего живота. Черт возьми, чувствую его сквозь джинсы. Он чертовски твердый. Хантер прав. Я ревновала, но сейчас не могу побороть переполняющее меня желание, чтобы он трахнул меня. И не хочу. Я хочу, чтобы он сделал мне приятно. — Хочешь что-то сказать, Финли?
— М-м-м, — стону я, чувствуя его длину.
— Скажи это! — требует он.
— Да-а-а-а, — стону я. Откуда во мне взялась эта озабоченная женщина?
— «Да», что? — Хантер не собирается так просто меня отпускать. Не будет доволен, пока я не произнесу это.
— Трахни меня, Хантер, — уверенно говорю я. Другие слова не нужны.
Хантер разворачивает меня и толкает на стол. Расстегивает мой комбез, и он падает на пол, выставляя напоказ мою попу в стрингах.
— Чтоб меня, — рычит он, не веря своим глазам, и шлепает меня. У меня есть только несколько стрингов, одни я решила надеть сегодня, полагая, что мы вернемся ко второму раунду. Он просовывает под ткань руку и срывает их с моего тела одним резким движением. От его дикости между ног покалывает сильнее, а желание почувствовать его внутри усиливается. — Я прямо чувствую запах того, как сильно ты хочешь, чтобы я трахнул тебя, милая. От того, насколько близко моя рука, нет сомнений, насколько твоя киска мокрая. — Одним пальцем он раскрывает мои складки. Они скользкие, что подтверждает его слова.
— М-м-м, Хантер, — снова стону я.
От его поддразниваний я ерзаю в предвкушении. Это срабатывает. Слышу позади отчетливый звук открытия упаковки презерватива. Кажется, мы снова вернулись к презервативам, но мне плевать. Мне нужно это. Нужно стереть все следы ревности.
— Раздвинь ножки, дорогая.
Я быстро подчиняюсь. Едва Хантер прижимается членом к моему входу, как я почти готова кончить. После вчерашнего у меня там все болит, но мне не хочется его останавливать. Он медленно толкается внутрь, позволяя мне привыкнуть к его размеру. Обратного пути нет. Он скользит внутрь и наружу несколько раз, а моей киске хочется большего. Я начинаю толкаться на его член, и от этого внутри Хантера что-то срывается. Он врезается в меня, и приходится схватиться за стол, чтобы не упасть.
— Ты хочешь мой член полностью, Финли? Тогда именно это ты, черт возьми, получишь.
Он наматывает один мой хвостик на кулак и наращивает темп толчков.
— Да, — кричу я. Другой рукой он проскальзывает под меня и обхватывает мою грудь, не теряя темпа. Покалывание усиливается многократно. Моя киска сжимает его член, и я приближаюсь к оргазму. Он рычит и чередует быстрые толчки с медленными и методичными. От этих перемен я держусь на самом краю.
— Ты сможешь кончить только с моего разрешения, — сообщает он мне. Этого я в нем не видела. Властный и чертовски сексуальный.
— Пожа-а-а-алуйстааа. О-о-о-о-ох. — Я с радостью буду умолять. Мне это нужно.
— Ну, раз уж ты сказала «пожалуйста». — Хантер еще раз в меня врезается.
Руками удерживает мои бедра, врываясь в меня снова и снова. Потом удивляет, подняв мою ногу и уперев ее коленом в стол. Матерь божья, от этого его огромный член входит еще глубже. Когда он начинает играть с моим клитором, я кончаю, заливая соками его член. Хватает сил лишь держаться за стол, пока меня накрывают волны умопомрачительного оргазма, до которого он меня довел.
— Черт! — выкрикивает он, кончая следом.
Чувствую, как пульсирует член, и Хантер кончает вместе со мной. На мгновение мы замираем. Наконец, он выходит из меня, отчего я чувствую себя опустошенной. Не знаю, что сейчас говорить. Как, черт возьми, нам продолжать сегодняшний день после этого? Половина моего перерыва прошла, и ноги меня не держат.
— Это было бомбически, — говорю я, когда перевожу дыхание.
— Кто ж знал, что ты так течешь, когда кончаешь? Я буду наслаждаться, заставляя тебя так истекать снова и снова. — Хантер снова шлепает меня по заднице. — Ты, наверное, захочешь подняться наверх и привести себя порядок, пока мы не вернулись к съемкам. Если только не хочешь пахнуть сексом. — Он улыбается.
— Да. Я пойду помоюсь.
— Не забудь свои трусики. Ну, то, что от них осталось, — усмехается он. Потом стягивает презерватив, завязывает узлом и убирает в джинсы.
— Спасибо, — говорю я, застегивая комбинезон. Хватаю трусики в его руке, но он не отпускает.
— Мне не интересна Алисса, — внезапно серьезно говорит он. — То, что было наверху, это работа. У тебя нет причин ревновать. Лишь ты получишь это. — Он шокирует меня, прижав мою ладонь к своему все еще полутвердому члену.
— Хорошо. — Не знаю, что еще сказать, но каким-то образом он сказал именно то, что мне нужно было услышать.
— Сегодня ночью мы продолжим, если ты согласна. Я бы посоветовал тебе немного полежать в ванной. Твоя киска уже начала опухать.
— До вечера, — говорю я и ухожу, оставляя его стоять на месте.
Когда поднимаюсь по лестнице, на моих губах появляется улыбка. А ведь все было совсем по-другому, когда я спускалась полчаса назад. У меня точно проблемы, но сил остановиться нет. Дело даже не в сексе, хотя он просто крышесносный. Я, наконец, понимаю, из-за чего вся шумиха. Нет, дело в нем. Загадка в Хантере. Меня тянет к нему и тянуло с самого первого дня. Разумом понимаю, что это плохая идея, да и Валери меня предупреждала, что такие интрижки не для меня. Однако же, мое сердце примитивно все еще хочет Хантера, несмотря на красные флаги и его честное предупреждение о том, что он не хочет большего. Я буду придерживаться нашего уговора. Не буду менять условий. Это признание перед собой, что для меня это не просто интрижка. У меня есть чувства к Хантеру, о которых никогда не смогу ему рассказать. Он будет моим в тех рамках, которые мы обсудили, и в конце лета, кода я уеду с разбитым сердцем, мне придется постараться и забыть его. Эх, если бы у меня лучше получалась эта фигня с разделением чувств.