Страница 20 из 29
«Я подожду», — решил я, направляясь к дому, вместо того чтобы без предупреждения заскочить в любое из возможных мест, где он мог быть. Может быть, я свяжусь с его мамой позже, почувствую ее настрой и потом решу, куда двигаться дальше.
«Господи, как жарко», — подумал я, увеличивая поток воздуха, когда послеполуденное солнце обжигало меня со всех сторон. Пытаясь выглядеть хорошо перед Ридом, я надел рубашку с наглаженными брюками, но сейчас в такой одежде было душно, и я расстегнул воротник, наконец, в состоянии дышать. Я был более чем готов надеть потертые джинсы и чертову футболку. Когда я подъехал к своему району, зазвучала песня «Укус любви» Дефа Леппарда, и я прибавил громкость, подпевая. Боже, слова припева были настолько актуальны прямо сейчас. Любовь причиняет боль и ставит тебя на колени, не так ли? Когда я добрался до своего дома, я уже пел высокие ноты, и тут мой голос дрогнул при виде открывшегося передо мной зрелища.
На моем крыльце сидел Рид.
Я закрыл рот и выключил радио. «Ну черт бы меня побрал».
Увидев, что я въезжаю, он встал, отряхивая шорты. Я не думал, что когда-либо видел его таким непринужденным, но белая майка, шорты и шлепки определенно делали его таким. Черт возьми, он был великолепен, независимо от того, что бы на нем не было надето. Или не надето. «Не думай об этом, черт возьми». Я вышел из машины, не снимая солнцезащитных очков, не желая, чтобы он прочел слишком много в моем взгляде, потому что я не был уверен, что он увидит. Тоску? Желание? Боль? Сочетание всех трех?
— Привет, — сказал я, когда подошел к нему, стараясь не акцентировать на себе внимание, когда остановился перед ним и оценил его настроение. — Скучал сегодня по твоему уроку. Ты заразный?
— Какой я?
— В объявлении на двери говорилось, что ты болен.
— О. Я солгал. У меня день психического здоровья, — наклонив голову к двери, он спросил: — Мы можем поговорить?
— Конечно.
Он последовал за мной внутрь, и я пытался заставить свои руки не дрожать, но, черт возьми, я нервничал. Я не знал, хорошо ли, что он здесь, или этот визит не приведет ни к чему хорошему, но я предпочел бы не думать об этом. Когда мы вошли в гостиную, я бросил ключи на развлекательный центр, а когда обернулся, Рид оглядел меня.
— Ты выглядишь, — казалось, он с трудом подыскивал слово, — отлично.
— Спасибо, — удивленно сказал я, но старался не придавать особого значения тому факту, что он заметил, во что я одет, или тому, что, по его мнению, я выглядел «отлично». — Вообще-то, здесь немного жарковато, так что я собираюсь переодеться во что-нибудь более удобное. Можешь дать мне минуту?
— Окей, — он стоял посреди гостиной, не делая ни малейшего движения, чтобы сесть, поэтому я жестом показал вокруг.
— Чувствуй себя как дома. Располагайся.
Я быстро переоделся, а когда вернулся, дверь, ведущая на заднее крыльцо, была открыта, и я наполнил пару стаканов холодной водой, прежде чем присоединиться к Риду. Без солнечного света и с включенными вентиляторами было не так уж плохо, и я был рад, что он решил прийти сюда. Внутри было слишком тесно.
— Спасибо, — сказал он, принимая предложенный стакан.
Я уселся в одно из садовых кресел напротив него, поставил стакан на стол и стал ждать, когда он сделает первый шаг.
— Спасибо, что не захлопнул дверь у меня перед носом. Я бы не стал винить тебя, если бы ты это сделал.
— Хлопать дверьми не в моем стиле.
— Нет, конечно, нет, — он поерзал в кресле, скрестил лодыжки, а потом опять выпрямил их. — Олли, я хочу извиниться за свое поведение. Сказать, что я был шокирован, было бы преуменьшением года, и я ужасно отреагировал. Я знаю, что, возможно, сказал тебе что-то обидное, и мне очень жаль, — он сцепил пальцы на коленях. — Я вел себя как придурок. Не только с тобой, но и со всеми. Я больше не хочу быть таким.
— Я бы сказал, что это первый шаг к выздоровлению.
— Я не собираюсь убегать или нервничать, — легкая улыбка тронула его губы. — Ну... я все еще могу волноваться, не знаю. Но я хочу понять.
Я мог читать между строк: он хотел понять меня. Может, даже нас. Если он не слышал, как колотится мое сердце, я был бы очень удивлен.
— Хорошо, — выдавил я. — Я принимаю твои извинения.
— Хорошо. Это очень хорошо, — его плечи опустились от облегчения.
Мы погрузились в тишину, и только жужжание вентиляторов и отдаленные крики и смех детей, играющих по соседству, заполняли пространство между нами. Я знал, что его мысли заняты чем-то другим, но я был рад сидеть с ним так долго, сколько ему было нужно.
— Могу я задать тебе вопрос?
— Ты можешь задать мне много вопросов.
— Меня тянуло к тебе, потому что ты был мне знаком. Так сказала моя мама.
— Ты говорил мне то же самое.
— Я так говорил?
Я кивнул.
— Но, — он сморщил лоб. — Я не совсем понимаю. Как может кто-то, кого я никогда не встречал, быть знакомым?
— Ну, мы виделись у Джо.
— И это все? Мы были знакомы, потому что я проходил мимо тебя каждое утро, чтобы выпить кофе?
— Это и, ты знаешь, что мы вытаскивали тебя из разбитой машины. После аварии ты был достаточно вменяемым, чтобы помнить меня.
— Ох. Я понимаю, — Рид откинулся на спинку стула. Он барабанил пальцами по подлокотнику. — Надеюсь, я поблагодарил тебя за это? За то, что ты спас меня в тот день.
— Конечно. Много раз, — я улыбнулся.
— Хорошо. По крайней мере, я никогда не забывал о хороших манерах, — пошутил он.
Я решил поддержать его шутку, чтобы успокоить нервы, которые, как я видел, проявлялись в его движениях.
— Да, ты всегда был очень вежлив, даже когда приглашал меня на пробежку.
— Нет, не может быть, — его глаза округлились.
— Может, — сказал я, хихикая.
— Боже мой! — застонал он, закрывая лицо руками. — Мне так неловко.
— Не стоит. Я хотел, чтобы ты был рядом. Поверь мне.
— Но это похоже на поведение паразита. Ты уверен, что не просто жалел меня?
— Определенно нет, — ответил я, когда он поднял голову. — Мне льстило твое внимание. Я хотел большего.
Рид глубоко вздохнул и прикусил нижнюю губу, и я подумал, что зашел слишком далеко. Должен ли я напоминать ему о своей привязанности к нему? Или сохранять дружелюбие? Не было никакого навигатора, который бы направил меня в верном направлении «как не отпугнуть твоего бывшего с поврежденным мозгом», поэтому я делал все, что было в моих силах.
— Я тут подумал, — медленно произнес он. — Я бы хотел познакомиться с тобой, Олли. Снова. Если ты позволишь.
Мне пришлось смотреть вниз, так как жжение в глазах ясно давало понять, что слезы уже на подходе, и я подумал, что мне понадобится дефибриллятор, чтобы мое сердце снова забилось. Никогда не думал, что услышу от него такие слова. Я никогда не думал, что он будет сидеть напротив меня, готовый снова открыться, и, хотя он все еще казался нерешительным и немного застенчивым, тот факт, что он был здесь, значил все.
— Олли, я не могу ничего обещать...
— Остановись, — сказал я, поднимая руку. — Просто остановись. Я ничего не жду от тебя, Рид. Я не собираюсь заставлять тебя проводить со мной время, если ты этого не хочешь.
— Ты этого хочешь?
— Конечно, это так, — я с недоумением уставился на него.
— Окей. Ну, теперь я точно знаю, что мои сны о нас означают, и то, что ты не будешь отговаривать меня от этого, так как насчет того, чтобы просто начать прямо сейчас? — сказал он, и я открыл рот от его прозаического тона. — Ох, и еще кое-что — я бы хотел, чтобы ты взял меня с собой покататься.
Моя челюсть отвисла еще больше.
— Я больше не хочу бояться, и что может быть лучше, если у меня вдруг начнется приступ паники, а ты будешь рядом, верно?
Я потерял дар речи. Совершенно, черт, онемел.
— Если ты не против, может, поможешь мне как-нибудь вечером на этой неделе после работы? — должно быть, ему пришло в голову, что я еще не согласился, потому что он нахмурился. — Я шокировал тебя, ты онемел? Кивни, если понял.