Я угнала его машину

Я киваю, кладя голову Зандеру на грудь, и ценя ощущение его, живого и сильного, больше, чем когда-либо. Вытираю глаза, но еще больше безмолвных слёз заливают лицо.

- Уже дважды я считала тебя погибшим. Дважды ты обманул смерть, - говорю ему дрожащим голосом.

- Я был уверен, что тоже потерял тебя. Давай больше не делать такого друг с другом, ладно? - Он прижимает меня к себе. Его слова произнесены с легкостью, но значение их довольно весомо.

- Хорошо.

Сирены теперь звучат громче, остаются считанные минуты до появления первых полицейских машин. И вот они уже с визгом останавливаются возле нас.

Нам говорят поднять руки вверх, и Зандеру приходится опустить меня на землю, пока он объясняет, что происходит. За это время прибывает ещё больше полицейских машин, а так же две пожарные. Мне не видно ни одной скорой, но позже мне объяснят, что они ожидают на безопасном расстоянии, пока не будет установлено, что тут безопасно.

Я указала, что здесь бомба, пожар и заложники. Плюс они слышали выстрелы в конце моего звонка до того, как теперь уже мертвый мужчина разбил мобильник и прервал связь.

В душе я застонала от того бардака, который устроила, солгав о слишком многом во время звонка на номер 911, и о факте, что этот кошмар закончится в ближайшее время.

Когда место преступления очистили и ситуацию в каком-то роде прояснили, меня засыпали бесчисленным количеством вопросов. Не только на складе, но также и в ближайшем полицейском участке. Зандера и Деклана так же забрали, но, по крайней мере, женщин осмотрели медики и доставили в больницы. Сомневаюсь, что их душевное состояние когда-либо будет прежним, но хотя бы их тела вылечат. Мы добрались до них вовремя.

Все остальное размыто. Вопросы, еще больше вопросов, и, наконец, доктор пришел, чтобы проверить мои раны. У меня только синяки и ссадины, ничего серьезного, но они ещё больше подтверждают мою историю.

Меня разделили с Зандером, но как только мне позволили увидеться с ним снова, он рассказал мне, что Джерри отправил часть видео, там, где Брайан хорошо виден, в каждый полицейский участок по электронной почте, чтобы не было, ни единого шанса скрыть, что он не был таким уж хорошим.

Я не слышала ничего о его самочувствии, и мне на самом деле просто плевать на это. Я надеюсь, его член отсох, и он проведет весь остаток своей никчемной жизни в тюрьме.

Прошли практически целые сутки, прежде чем нам наконец-то позволили уйти, и я просто валюсь с ног.

Джоуи забрал нас, и я смутно помню, как ехала на заднем сиденье вместе с Зандером, потому что стоило мне опустить голову на плечо Зандера, как я тут же задремала.

Следующее, что я помню, - как мы находились уже у дверей Вана в доме Сашиных родителей. Он подпрыгивал от восторга, что увидел меня.

- Ван, пожалуйста, успокойся. Она спит. Я просто хотел, чтобы ты убедился, что мы оба в порядке. Скоро мы отправимся домой, - прошипел Зандер, разрываясь между раздражением и желанием быть тихими.

- Но уже позднее утро. Может, поедем уже сейчас? - молит Ван тихим голосом.

- Пока нет.

- Можем мы разбудить Аву и что-нибудь сделать?

- Нет, ей очень нужен сон, приятель. Так же как и мне. Саша сказала, что собирается взять тебя погулять позже. Она хочет, чтобы ты помог купить игровую консоль.

- Правда? - выдыхает Ван, и я понимаю, что теперь он более восторжен этой новостью, чем мыслью разбудить меня.

- Ага. Можешь помочь ей ради меня?

- Черт, конечно же! - тихо восторгается он. - А игры она тоже будет покупать?

- Уверен, что да, и ей может понадобиться твоя помощь.

Наступает момент тишины, прежде чем снова начинает ощущаться напряжение в воздухе.

- Ты уверен, что Ава в порядке?

- Она в порядке. И потом вечером, если Ава согласится, закажем пиццу на ужин.

- Да! - Ван забывает приглушить голос, и я слегка вздрагиваю от того, что слышу громкий возглас.

- Тише, - предостерегает Зандер. - Отправляйся на кухню, Саша приготовила тебе завтрак.

Я молчу, не желая сообщать Вану, что проснулась. Не уверена, что уже готова столкнуться с ним лицом, хотя я и рада, что он больше походит на прежнего себя.

Зандер был опять так близок к тому, чтобы умереть, и Ван снова был невероятно близок к тому, чтобы потерять последнего члена своей семьи. Будем надеяться, он никогда не осознает, насколько близко это было.

Зандер относит меня в спальню, которую мы использовали раньше.

- Тебе нужно в душ и переодеться, - говорит он мне, очевидно осведомленный, что я уже не сплю, а только притворяюсь спящей.

Я киваю и позволяю ему отнести меня в ванную. Он не закрывает дверь. И нет уже того отчаяния, которое мы испытывали в прошлый раз будучи здесь. Просто усталость.

Он методично раздевает меня, останавливаясь только для того, чтобы осмотреть свежие синяки и ссадины. Затем, когда я раздета, он проделывает тоже самое с собой.

Когда он ждет, пока нагреется вода, я пялюсь на его темные синяки на виске и лбу. Они выглядят воспаленными, болезненными, и я сомневаюсь, что они пропадут в ближайшее время. Каждый раз, когда он будет смотреться в зеркало, он будет видеть предательство Кена.

Ему повезло, что ему не причинили больше вреда. Он мог запросто получить травму головы или даже умереть от этих ударов.

Просто… как много у нас удачи? Будет ли ее достаточно, чтобы пройти оставшийся путь? Или мы вне подозрений сейчас?

- Что случилось с Кеном? - бормочу я, мой голос хриплый из-за всех этих бесконечных и беспрерывных допросов.

Глаза Зандера сужаются от злости при упоминании его имени.

- Он вернулся назад к себе и обнаружил, что я пропал, а ещё - полицейских в штатском, ожидающих его возвращения. - Он заводит меня под воду, теплые струи успокаивают мои ноющие мускулы. - Выяснилось, что он остановился в баре напиться. Полагаю, я должен быть польщен тем, что он не мог спрятать мое тело, будучи трезвым, - ярость Зандера очевидна.

Я поглаживаю его по груди, в надежде успокоить его.

- Это не твоя вина, что он стал плохим человеком.

- Я понятия не имел, что у него финансовые проблемы. Я должен был больше общаться с ним. Я даже не знал, что Имоджен оставила его, узнал только спустя несколько месяцев. Я так и не потрудился узнать, почему она ушла. Думал, что это просто из-за смерти их сына.

- Это не твоя вина, - повторяю я.

- Знаешь, он даже не имел ни малейшего понятия об этом дерьме. Впервые он услышал об этом, когда я позвонил ему. Потом просто использовал информацию, которую я дал ему, чтобы связаться с Брайаном и придурками, которые были с ним, и они заключили сделку. Если бы я не позвонил ему, он бы никогда не впутался во все это.

- Хороший коп никогда бы не сделал то, что сделал он. Ты, может, и поставил его перед дверью, но он решил войти в нее. Если бы он не связался с этим, то сделал что-то другое. Ты не можешь винить себя за это.

Он кивает, позволяя каплям воды намочить волосы на голове, затем отходит назад и намыливает их. После он моет меня, а я делаю тоже самое для него.

В этот раз никакого развлечения или флирта. Никаких жаждущих прикосновений или поддразнивающих поцелуев. Вместо этого я ощущаю себя чистой, любимой и в безопасности. Это то, что мне нужно. Я даже позволяю Зандеру вытереть меня полотенцем, когда мы выходим из душа.

Он подводит меня к кровати и стягивает с неё покрывала. Оба голые, мы забираемся в постель и вырубаемся, поскольку сильнейшая усталость берет верх. Я засыпаю в его руках, обнимающих меня, желаю, чтобы этого было достаточно, чтобы оградить меня от плохих снов.

Но этого недостаточно.

Я просыпаюсь в слезах. Я просыпаюсь с криками. Я просыпаюсь от картин этих клеток и состояния этих бедных женщин. Мне снится, что меня мучают; что людям, которых я знаю, и о которых забочусь, причиняют боль, а я не могу ничего сделать. Иногда я просыпаюсь и не помню, что видела или слышала. Я просто знаю, что мое сердце готово вырваться из груди, и мне безумно страшно.