Страница 135 из 169
- К-какие деньги? – обдав волной тошнотворного перегара, пролепетала она.
- Мои деньги! Из коробки!
- Не знаю я ничего, ничего не брала я, - забубнила, явно испугавшись. - Ко-оль, Коль… - толкнула сожителя в бок. Тот лишь что-то хрюкнул, больше ни на что не реагируя.
- Деньги лежали в моей комнате! Наверху! В коробке! – прокричала ей в лицо, будто выплёвывая каждое слово. Руки трясло мелкой дрожью, в горле пересохло.
- Не видела, не брала! Коля! Коль! – повторяла как заведённая мать, расталкивая невменяемого любовника. Щёки и шея покрылись алыми пятнами, глаза бегали, выдавая очевидную ложь.
Впервые в жизни мне захотелось ударить собственную мать, и стало страшно от подобной мысли.
- Это же были мои деньги… на дом… - губы задрожали. Медленно села на табурет, уставившись на испорченный палас.
Два года я копила эту сумму, откладывала каждую копейку ущемляя себя во всем. Ездила по всей Москве, обучая избалованных деток столичных толстосумов. И вот так, разом, потеряла всё, что имела.
Теперь стало ясно, откуда столько дорогой выпивки, закуски, новая одежда… Дура! Как же я сразу не догадалась! Надеялась на порядочность родных людей. Мы же не чужие, она же мать!
Надо было положить деньги на книжку сразу же, а я всё откладывала на потом. А теперь всё… Как теперь быть? Что делать? А как же дом, моя мечта…
Слёзы жгли глаза, я вытирала их рукавом, размазывая тушь. Мать в полголоса причитала, не оставляя попыток разбудить Колю.
У меня нет дома, нет денег, и я скоро останусь без работы. Мать меня ненавидит, сестра видит во мне врага, директор вставляет палки в колёса. Есть Ян… Но ведь никто и никогда не даст нам быть вместе.
Кажется, теперь я начинала понимать, почему спиваются люди. Они просто устали, перестали бороться.
Не знаю, сколько я так просидела. Мать уснула, неудобно привалившись к подлокотнику дивана, а я сидела напротив, утирая слёзы и жалея себя.
Потом поднялась, положила в чемодан все самое необходимое и, так и оставив в своей комнате хаос из разбросанных вещей, молча покинула коммуналку.
***
- Иванникова? Ты чего тут делаешь? Господи, что это с тобой? – Инна стояла на пороге своей квартиры, в домашнем халате и смешных тапочках с меховыми помпонами.
Половину её головы украшали термобигуди, на лице маска из чего-то белого, с налепленными дольками огурцов.
- А... что со мной? – глупо спросила я.
- Ну у тебя всё лицо в разводах туши! Ты так в транспорте ехала, что ли?
Безразлично пожала плечами. Я бомж, нищая и безработная, какое мне дело до разводов какой-то туши?
- Проходи же скорее, чего стоишь, - Инна посторонилась, помогая мне затащить чемодан.
***
- Ну дела-а, - протянула Инна, дослушав до конца мою сбивчиво рассказанную историю.
Выдала практически всё: о расставании с Тимуром, правда, не назвав истинную причину разрыва, об украденных деньгах, о разговоре с Курагой, опустив лишь деталь о Заболоцком.
– Да ты пей чай, пей! И коньяк подливай! Да не жалей ты, чего накрапала как кот наплакал, – Инна от души плеснула янтарной жидкости мне в чашку.
Мы сидели за столом в её маленькой уютной кухне, где кругом кружевные салфетки, забавные солонки и сахарницы, вазочка с конфетами в центре стола. Среди этих милых сердцу мелочей, таких обыденных, и таких для меня недоступных, я чувствовала себя ещё более несчастной.
Не нужны мне миллионы долларов на счету, богатые ухажёры, заграничные путёвки. Я просто хочу жить спокойной жизнью, в своём маленьком доме. Встречаться с парнем, который мне нравится, и не бояться осуждения окружающих. Я хочу кружевные салфетки и вазочку с конфетами.
Инна, слегка захмелевшая, качала головой, честно пытаясь войти в моё положение. Остатки бигуди плавали в остывшей воде на дне ковшика – волосы до конца она так и не накрутила.
- Ситуация, конечно, патовая, врагу не пожелаешь. А точно это мать стащила?
- Или мать, или алкоголик её. Больше некому. Не Ника же, - отпив горький чай с коньяком, поморщилась, ощутив разлившееся внутри грудной клетки жгучее тепло.
- Да уж… Я попрошу бабулю, может, она как-то войдёт в твоё положение и подождёт деньги ещё пару месяцев, а ты потом заработаешь и…
- Инна! Очнись! – перебила, невесело усмехнувшись. - Я эти деньги два года копила, впахивая на двух работах и во всем себе отказывая. Я не заработаю здесь столько за пару месяцев, даже если буду с утра до ночи стоять на панели.
- Нет, но на панели так-то неплохо зарабатывают…
- Инна! – возмутилась я, и мы обе рассмеялись.
- А к Тимуру вернуться? Совсем без вариантов?
- Без.
- А может, тот, из-за кого ты от Тимура ушла, чем-то поможет?
- Да нет у меня никого! – возразила, осознав, что подруга меня уже давно раскусила.
- Ой, брось! Я же вижу, как у тебя глаза светятся! Даже сейчас, стоило только о нём упомянуть, ты буквально расцвела. Так кто он? Я его знаю? – заговорщицки подмигнула Инна, и даже голос понизила, будто кто-то нас мог услышать.
- Нет, он не сможет помочь, есть на то свои веские причины.
- Ну не хочешь говорить – как хочешь, - немного огорчилась Селиванова. – Ладно, что уж. Живи пока у меня, а как Сергеевна в свой пансионат отчалит – этажом ниже переедешь, будем соседками.
- Это, наверное, неудобно… К тебе парень приходит… - замялась я.