Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 5 из 52



— Тогда мы не зря так старались! — сказала Элспет. — Пора на уроки. Я выйду первой.

Она выглянула из-за двери и вышла. Тори вздохнула, желая пойти с ней. Элспет говорила, что была не против публичного презрения.

Но Тори так не могла.

ГЛАВА 3

Три ночи в неделю в Лабиринте проходили занятия, и одна из таких ночей настала. Несмотря на усталость, Тори ждала встречи с Нерегулярами. Особенно с Аллардом. Они с Синтией пошли вместе, тихо выбрались через подвал здания с классами.

Они закрыли за собой дверь, и о ноги Тори тут же потерся кот, с которым она подружилась. Она почесала его шею.

— Да, я принесла тебе немного ветчины с ужина, — кот величаво взял кусочек с ее пальцев.

— Зачем ты балуешь этого кота? — спросила Синтия.

— Коты защищают туннели от крыс и мышей, — сказала Тори, выпрямляясь и создавая огонек мага, чтобы пройти по Лабиринту. — И мне нравятся коты.

— А я бы хотела себе лошадь.

Синтия зашагала, и Тори шла рядом с ней. Древние туннели были истоптаны поколениями учеников. А до этого — монашек. Проход был достаточно широким, чтобы девушки шли плечом к плечу, если хоть одна из них была небольшой.

— Ты обнаружила, что магия стала сильнее с возвращения?

— Я не использую магию в аббатстве, потому что чары подавления раздражают. Посмотрим, что будет, — Синтия создала в руке шар света. Он ослепительно вспыхнул. Она пискнула и отпустила свет. Шар завис перед ней, тускнея, пока она приглушала силу. — Небеса! Обычно мне нужно сосредотачиваться для света мага, но было просто.

— Мы с Элспет заметили, что стали сильнее, — задумчиво сказала Тори. — Я смогла согреть себя магией ведьмы очага в аббатстве, и я не могла этого раньше.

— Я рада слышать, что от похода сквозь зеркало есть польза! — воскликнула Синтия, они пошли дальше. Когда они завернули за угол, стало слышно голоса. Она нахмурилась. — Думаешь, это еще одна облава?

— Надеюсь, нет! — Тори обнаружила зеркало Мерлина, убегая от облавы. Не самое приятное открытие, хоть оно пригодилось. Она склонила голову. — Голоса радостные. Они празднуют?

Синтия медленно улыбнулась.

— Возвращение героев! Нас.

Они добрались до комнаты, где группы ребят смеялись, болтали и ели. Они пришли последними. Тори привыкла опаздывать, ведь все время ждала Синтию.

Джек Рейнфорд подошел к ним, улыбаясь, с кружкой в руке.

— Вы вовремя! Мы рассказывали остальным о своих приключениях. Я принес бочку сидра, чтобы мы отпраздновали.

— Это сидр, который может сбить быка с ног? — с опаской спросила Тори.

— Попробуй, — он дал ей кружку. — Он новый, всего несколько недель назад мы сделали его из своих яблок. Он еще не успел настояться. Моя мама не дала бы мне принести крепкий сидр.

Тори сделала глоток, и в сидре оказалась лишь нотка алкоголя среди вкуса яблок.

— Вкусно! — она отдала кружку. — Все слышали о Дюнкерке?

— Да, — Аллард подошел к ним и тепло посмотрел на Тори. — Мы рассказывали всем, как вы обе постарались.

— Мы работали все вместе, — смутилась Тори. — Те, кто прошел сквозь зеркало, не справились бы без занятий здесь.

Синтия ткнула ее локтем в ребра.

— Расслабься и цени это, Тори. Мы постарались, и было непросто!

— Да, но Тори тоже права, — отметил Аллард. — Мы поклялись тут своими силами защищать Британию. Теперь мы доказали, что маги могут повлиять на ситуацию. Наш успех — общий успех. Это важно для тех, кого учили стыдиться магии.

— Не всем повезло жить в деревне, где семьи рады нашим талантам, — сказал Джек бодрым тоном. — Но хватит теории. Идемте, леди. Пора послушать аплодисменты.

Он прижал ладонь к талии Синтии и повел ее в толпу празднующих учеников. Хоть Синтия бывала вредной, она расслабилась с Джеком. Как два самых талантливых мага погоды, они близко работали во время эвакуации. Может, Синтия начинала понимать, что человек может быть хорошим, не родившись аристократом.

Остались Тори и Аллард. Они не были наедине, но все же остались в стороне. Она криво улыбнулась ему.

— В 1940 было просто шутить об испорченной репутации. Тут это серьезно.

Он кивнул.



— Там было не наше место, так что не было репутации. Тут действия ведут к последствиям.

Она была рада, что их чувства совпадали. До возвращения они несколько раз целовались, что было неприемлемо для юной леди в 1803, хоть это не было пошлым.

— Тут и за руки держаться смело.

— Но позволительно, — он с пылающими глазами протянул руку.

Она сжала его ладонь, переплела пальцы с его, и связь с теплом охватили ее. С тихим вздохом Тори прильнула к Алларду. Ее макушка едва возвышалась над его плечом. С Аллардом она ощущала себя… безопасно. И не зря. Когда они были под обстрелом, он дважды закрыл ее своим телом.

Он гладил ее другой рукой от шеи до талии, где его теплая ладонь замерла на миг. Он шумно выдохнул и отошел на шаг.

— Я только что зашел за рамки приличия.

— Я это начала, — она хитро улыбалась. — И я хотела бы больше, но мне хватит просто быть с тобой.

— Да, — хрипло сказал он. — С нашего возвращения я ощущал тебя все время, но тенью вдали. Не так, как тут, — он сжал ее руку. — Не так сильно, как когда мы соприкасаемся.

— Я всегда ощущаю связь с тобой, — медленно сказала Тори. — Мы с Элспет и Синтией обнаружили, что наша магия стала сильнее. Ты это заметил?

Аллард удивился, а потом стал задумчивым.

— Посмотрим. Лучше всего я умею двигать вещи… — он повернулся и посмотрел на потертый диван в стороне. Он был у стены и был пустым.

Диван поднялся в воздух.

— Ого! — он не дал дивану удариться об потолок. Некоторые посмотрели на парящий диван и вернулись к общению. Такое не было странным в Лабиринте.

— Хорошо, что на нем никто не сидел, — сказал Аллард, опуская диван на пол. — Теперь я ощущаю разницу в магии.

— Наша теория — что магия усилилась от того, что мы ее много использовали, — сказала Тори. — Даже в школе под чарами давления у меня больше сил.

— Мисс Уитон и мистер Стефенс будут заинтересованы, — теплая ладонь Алларда крепче сжала ее руку, они прошли по комнате. Тори усиленно ощущала его хватку. Они открыто заявляли, что были парой.

Аллард был красивым, им восхищались, и, как наследник герцога, он был самым высоким по рангу учеником в школе. Он был хорошим уловом, как сказала бы сваха. До Тори он не заигрывал ни с кем в Лэкленде.

Конечно, остальные завидовали. Тори подозревала, что они не понимали, что он в ней нашел. Она была милой, но не красавицей. Не как Синтия. Но после их приключений в другом веке они с Аллардом знали друг друга больше, чем обычные молодые люди, встречающиеся в бальных залах Лондона.

Они шли по комнате, и Аллард сказал:

— Я буду скучать по тебе на Рождество, но ты будешь рада вернуться домой. Я всегда хочу быть там, несмотря на сложности из-за того… какой я.

Она прикусила губу.

— Я не поеду. Отец не позволит. Я… пропущу свадьбу сестры.

— Ты не можешь поехать домой? — Аллард замешкался с болью в глазах. — Я тоже могу остаться. Мы сможем побыть вместе дольше, ведь уроков не будет.

Хоть это было заманчиво, Тори покачала головой.

— Ты очень щедрый, но я не хочу, чтобы ты пропустил визит домой. Я справлюсь.

Он не был убежден.

— Уверена?

— Уверена, — он мог ощущать ее эмоции, как она — его, и Тори призвала уверенность и удовлетворение. Его выражение лица стало спокойнее.

Она могла справиться без него. Но это будут долгие три недели.

* * *

Дни перед каникулами быстро стали обычными с уроками, приемами пищи и прогулками среди стен. Тори нравилось заглядывать в бреши в стене, что разделяли сады девушек и игральную площадку мальчиков.

Ограда была с чарами, что не давала закрыть дыры. Чары не давали перебраться через ограду, но мальчики и девочки могли говорить сквозь нее и даже соприкасаться. Когда мальчишки играли в мяч, что было чаще всего после уроков, девушки смотрели.