Опасный босс

Сказать, что у меня съезжает крыша, ничего не сказать. Даже если Полина сейчас попытается захлопнуть дверь, ей это не удастся, я уже ввалился в квартиру вместе с букетом и с одним-единственным желанием: стиснуть девушку в объятьях. Как же я соскучился!

Но сначала я должен многое ей объяснить. Я ведь не просто так отсутствовал эти две недели, мне пришлось изрядно попыхтеть, чтобы вывести на чистую воду хитрого айтишника. А сейчас я хочу сказать Полине, что то, что между нами происходит, нам обоим неподвластно. Я, по крайней мере, за две недели разлуки очень хорошо понял, насколько нуждаюсь в этой вредине. Надеюсь, Полина сможет меня простить.

Как ни странно, моя колючка вовсе не выглядит обиженной или злой!

— Егор, Егор, — повторяет Полина.

— Я сейчас все тебе объясню! Нет, лучше потом.

Букет уже лежит на тумбе с зеркалом, а я в бешеном темпе срываю с себя пальто, пиджак, бросаю все на пол, а Полина вдруг наматывает на кулак шелковый галстук и притягивает меня к себе. Я подхватываю драгоценную добычу, Полина с готовностью обвивает мою шею руками, а я сразу же впиваюсь в ее губы яростным поцелуем. Наши языки сплетаются, мы жадно терзаем друг друга, как два измученных путника, которые, в конце концов, нашли источник с водой.

Не прекращая целоваться, мы передвигаемся к спальне. Я уже знаю, куда нести сладкую ношу. Но на нас все еще слишком много одежды. Раздеть мою девочку проще простого — в две секунды я срываю с нее длинную футболку и крошечные трусики. Все, теперь она полностью обнажена, ее прекрасное тело все передо мной, и это сводит с ума.

Полина не церемонится с моей рубашкой, она рывком распахивает ее, заставляя пуговицы отлететь во все стороны. Она в этом деле уже настоящий мастер, да я и сам однажды отличился, порвав ту ее очаровательную блузку с воланом и перламутровыми пуговицами.

Полина стаскивает с меня брюки и все остальное, а я улетаю от прикосновений ее горячих проворных пальцев. У нее раскраснелись щеки, глаза горят лихорадочным блеском, а узел на макушке давно растрепался и висит над ухом. Прекраснее этой девушки нет никого на свете!

Теперь, когда преграды в виде одежды не существует между нами, мы сцепляемся в одно целое, в плотный кокон и падаем на подушки. Начинается настоящая гонка — кто успеет оставить больше поцелуев на партнере. Мы оба словно в лихорадке, перекатываемся по кровати туда и сюда, осыпая друг друга поцелуями. Наши движения хаотичны, мне хочется съесть Полину, мой возбужденный член упирается в ее гладкий живот.

— Обожаю твои татуировки, — шепчет малышка, обрисовывая языком узор на моем бицепсе, а я от этих прикосновений начинаю рычать.

Потом девушка закидывает ногу мне на талию, и я, посмотрев вниз, вижу, что малышка до такой степени мокрая, что ее бедра блестят от влаги. Всего одно движение, и я оказываюсь внутри нее. Это совершенно волшебный миг. Мы оба замираем, потрясенные взрывом ощущений.

Я изо всех сил прижимаю к себе Полину, она прогибает спину, ее упругие круглые грудки расплющиваются о мою грудную клетку. Я чувствую прессом ее живот, но апофеоз ощущений — это быть внутри нее, погружаться все глубже в шелковистое и горячее лоно, умирать и возрождаться от того, как тесно оно меня обхватывает. Полина стонет прямо мне в губы, она выдыхает мое имя, и еще раз, а я ловлю этот звук, как награду.

После короткой паузы на старте я начинаю двигаться. Опрокидываю девушку на спину, подсовываю ладони под ее ягодицы и начинаю вбиваться в нее с яростью изголодавшегося дикаря. Малышка стонет, всхлипывает, захлебывается воздухом, а я утыкаюсь лицом в ее нежную шею и продолжаю безумный забег: жестко, страстно вколачиваюсь между распахнутых бедер, будто хочу протаранить Полинино тело. Это чистое блаженство, эта девушка — само наслаждение. Никогда и ни с кем я не испытывал таких острых и ярких ощущений.

А потом Полина превращается в натянутую струну, впивается ногтями в мою спину, хватает ртом мои губы, и несколько заключительных толчков заставляют ее закричать. Волна жгучего наслаждения окатывает наши тела, мы содрогаемся в экстазе.

— Я тебя люблю, — шепчу Полине прямо в ухо.

— Что? — удивленно переспрашивает она одними губами.

— Я тебя люблю.

Полина смеется и обхватив мою голову ладонями, притягивает к себе, чтобы еще раз поцеловать в губы. Наверное, ей трудно поверить, что сейчас я говорю совершенно искренне.

— И не спорь! — сразу же предупреждаю я. — А то получишь.

— Я уже получила, — шепчет Полина, и вид у нее совершенно счастливый.

— А я добавлю! — грозно заявляю я.

За этой фальшивой угрозой пытаюсь скрыть свою растерянность. Шквал эмоций меня сметает, я сам себя не узнаю. Ни одна девушка в мире не заставляла меня испытать благодарность за секс. А сейчас я лежу, весь опустошенный, и ощущаю нежность к этой маленькой женщине, которая только что билась и вздрагивала подо мной.

Мы точно созданы друг для друга. Нам надо просто признать этот факт.

ПОЛИНА

Полмесяца я так страстно мечтала снова встретиться с Егором. Сначала фантазировала, как оболью его презрением, брошу в лицо какие-нибудь проклятия. Потом поняла, что сгораю от желания просто его увидеть. Обида исчезла, растворилась.

А в голове засела картинка: я видела, как Егор играет в бассейне с маленькой племянницей, смеется, подбрасывает ее вверх в пене брызг… Наверное, именно в тот момент я вдруг остро поняла, насколько глубоко Егор вошел в мое сердце. Поняла, что люблю, что душа до краев наполнена этим чувством.

Но реальность навалилась темной тучей. Мы с Буланским расстались, нас больше ничего не связывает. Сердце сжималось от горечи, я не могла избавиться от ощущения потери.

Сегодня, когда Егор появился на пороге моей квартиры с огромным букетом роз, я едва не умерла от счастья. Это было как праздничный салют, как яркий фейерверк. Еще немного — и я сама начала бы фонтанировать искрами. После всего того, что рассказала Ксюша, я была готова броситься Егору на шею. В принципе, я как раз это и сделала.

Весь вечер мы занимались любовью. Сначала жадно, торопливо и яростно. Впивались друг у друга и не могли утолить голод. Потом, когда наши тела ныли от истомы, а все мышцы тянуло сладкой усталостью, движения стали плавными и медлительными.

А потом, когда мы уже и вовсе не могли пошевелиться, и лежали в обнимку, измученные и счастливые, Егор сказал:

— Хочу, чтобы ты вернулась в офис, Полина. Без тебя очень плохо. Бардак и разгром, невозможно работать. Вернешься?

- Сначала требую моральной компенсации за увольнение! — тут же сориентировалась я.

— Я постараюсь организовать и моральную, и материальную компенсацию. Мы поступили с тобой несправедливо, поэтому обязаны загладить вину.

— Ладно, я не обижаюсь, — сейчас я была готова простить что угодно, потому что витала в облаках от счастья.

— А еще… Полина, я хочу, чтобы ты переехала ко мне.

— О-о-о… — изумленно протянула я.

— Давай попробуем жить вместе? Давай попробуем превратить наш головокружительный секс в дополнение к чему-то более серьезному и глубокому.

— Егор…

— Знаю, что порой веду себя как придурок…

— Довольно часто!

— Но и ты не сахар, — Егор зажал мне рот ладонью. — Не перебивай, когда говорит босс.

— М-м-м-м, — промычала я, вращая глазами.

— Вот и умница. Значит, решено! Ты переезжаешь ко мне.