Страница 15 из 1411
— Ха! Вот это мне нравится! Мы за тобой следим, Гарри Дрезден!
Вот это мне уже совсем не нравилось. Я вдруг живо представил себе дюжину фэйерских соглядатаев, вьющихся у меня перед окнами и заглядывающих внутрь. Пожалуй, стоит принять меры к тому, чтобы этого не допустить. Не то, чтобы я их боялся, или чего такого. Так, на всякий случай.
— Выкладывай, Тук, — вздохнул я.
— Иду на посадку! — взвизгнул он, и я послушно вытянул руку открытой ладонью вверх, а он приземлился на нее. Веса его я почти не ощущал, но его поле, его аура пронизала меня легким электрическим разрядом. Он бесстрашно встретился со мною взглядом — души у фэйри нету, так что заглядывать некуда, да и сами они, хоть и видят человеческую душу насквозь, но постичь ее не могут — и не хотят.
— О'кей, — заявил Тук. — Я говорил с Колокольчиком, а тот говорил с Красноносым, а тот говорил с Мэг О'Аспенс, а та сказала ему, что Златоглаз обмолвился, что проехался на машине развозчика пиццы, когда та приезжала сюда вчера вечером! — Тук гордо хлопнул себя по груди.
— Машина развозчика пиццы? — в некотором замешательстве переспросил я.
— Ну да, пиццы! — торжествующе вскричал Тук. — Пицца! Пицца! Пицца! — крылья его снова затрепетали, и я постарался выморгать из глаз эту чертову волшебную пыльцу, пока не начал чихать.
— А что, разве фэйри любят пиццу?
— Ну, Гарри, — поразился на этот раз Тук. — Ты что, сам пиццы никогда не пробовал?
— Разумеется, пробовал, — ответил я.
Тук принял уязвленный вид.
— И ни разу не поделился?
— Послушай, — вздохнул я. — Может, я как-нибудь вскоре и угощу вас, ребята, пиццей. В благодарность за помощь.
Тук восторженно подпрыгнул, перескочив с кончика одного пальца на другой.
— Да! Да! Только подожди, пока я им расскажу! Мы еще посмотрим, кто посмеется в следующий раз над Тук-Туком!
— Тук, — произнес я, пытаясь утихомирить его. — Скажи, он никого больше не видел?
Тук состроил хитрую мину.
— Он сказал, тут были смертные. Они занимались спортом, поэтому пицца нужна была им, чтобы восстановить силы!
— Откуда пицца, Тук?
Фэйре зажмурился, потом уставился на меня так, словно я сморозил какую-то особенную глупость.
— Ну, Гарри! Я же сказал: из фургона, — он взмыл с моей ладони вверх и исчез в кронах деревьев.
Я со вздохом кивнул. Тук все равно не видел разницы между «Домино» и «Пицца-Хат». Он и читать-то не умел: у большинства фей и фэйре существует стойкое отвращение к письменной информации.
Ну что ж, я узнал две вещи. Первое — то, что кто-то заказывал сюда пиццу с доставкой. Из этого следовало два вывода. Во-первых, то, что вчера вечером здесь кто-то был. Во-вторых, то, что этих кого-то кто-то видел и говорил с ними. Возможно, мне удастся найти развозчика пиццы и спросить его, не видал ли он Виктора Селлза.
Второе, что я узнал — это упоминание Тука насчет занятий спортом. В общем-то само понятие спорта у смертных мало интересует фэйри — если это не связано с наготой и похотью. Излюбленное фэйерское занятие — это подглядывать за подростками и разыгрывать их. Значит, Виктор был здесь с любовницей... или любовником. Вот вам и «спорт».
Я понемногу начал склоняться к мысли, что Моника Селлз получила отставку. Ее муж катался в эти края вовсе не для того, чтобы учиться колдовству, и все эти зловещие талисманы со скорпионами здесь ни при чем. Он просто развлекался в этом своем гнездышке с подружкой — подобно любому другому мужу, уставшему от заботливой клуши-жены. Одобрения это, само собой, не заслуживает, но понять его тоже можно.
Зато возникала другая проблема: как сообщить об этом Монике. Мне почему-то казалось, что ей не захочется слушать о том, что мне удалось узнать.
Я поднял с земли блюдце, чашку и миску, и вместе с серебряным ножиком убрал обратно в черный нейлоновый рюкзак. Ноги ныли от долгой ходьбы и стояния. Мне не терпелось добраться домой и завалиться спать.
Мужчина с обнаженным мечом в руках возник вдруг из темноты — ни шелеста, ни даже хлопка магической энергии я даже не услышал. Как и я, он был высокого роста, но массивнее, и выступал с этаким тяжеловесным достоинством. На вид ему было лет пятьдесят с небольшим, так что в каштановых волосах проглядывали седые пряди. Его длинный черный плащ покроем напоминал мою куртку, только без капюшона. Брюки и пиджак его тоже имели темную окраску: угольно-серый и темно синий. Только рубаха сияла крахмальной белизной — такую даже странно видеть без галстука. Серые глаза его с красными прожилками по углам излучали угрозу. Лунный свет отражался в них таким же бликом, как от серебряного клинка. Он шагал прямо ко мне.
— Гарри Блекстоун Копперфилд Дрезден, — негромко произнес он на ходу. — Целенаправленное использование истинного имени для призывания посторонних и сковывания их чарами в собственных интересах является нарушением Четвертого Закона Магии. Напоминаю тебе, что ты находишься под Дамокловым Проклятием. Мы не потерпим больше ни одного нарушения закона с твоей стороны. Карой за такое нарушение будет смерть через отсечение головы мечом, и приговор будет приведен в действие на месте.
Глава 7
К вам когда-нибудь подходил зловещего вида мужчина с обнаженным клинком длиной миль этак в десять в руках? Тем более ночью, под звездным небом на берегу озера Мичиган? Если подходил, вам необходима помощь профессионала. Если нет, уж поверьте, это может напугать вас до усера.
Я втянул в себя воздух и с трудом удержался от длинной фразы на квази-латыни — той, которая испепелила бы его на месте. Я плохо реагирую на страх. Обыкновенно мне не хватает ума бежать или прятаться — вместо этого я пытаюсь уничтожить то, что меня напугало. Все это достаточно примитивно, так что я не особенно люблю распространяться на эту тему.
Впрочем, чисто рефлекторное убийство даже мне представляется мерой экстремальной, поэтому, вместо того, чтобы испепелить его на месте, я кивнул.
— Добрый вечер, Морган. Вам не хуже моего известно, что эти законы распространяются на смертных. Не на фэйри. Особенно в таких тривиальных случаях, как мой. И я не нарушал Четвертого Закона. У него имелась свобода выбора: идти или не идти на сделку со мной.
Кислая мина на костлявой Моргановой физиономии сделалась еще кислее, а складки в уголках рта — еще глубже.
— Это все казуистика, Дрезден. Пара жалких уверток, — мускулистые руки его перехватили меч удобнее. Его неровно седеющие волосы были стянуты на затылке хвостом как у Шона Коннери в каком-то там фильме, только вот лицо у Моргана, худое и угрюмое, вряд ли привлекло бы к себе столько взглядов.
— Чем обязан? — я изо всех сил старался казаться невозмутимым и бесстрашным. Сказать по правде, я был далек и от того, и от другого. Морган служил моим Надзирателем, которого приставил ко мне Белый Совет, дабы я не нарушал Законов Магии. Он мешался у меня под ногами и шпионил за мной, особенно досаждая мне после того, как я пользовался теми или иными чарами. Будь я проклят, если позволю сторожевому псу Белого Совета увидеть, как мне страшно. И потом, как и положено параноику, он расценил бы это как доказательство вины. Поэтому мне ничего не оставалось, как сохранять лицо и отделаться от него прежде, чем ляпну от усталости что-нибудь такое, что он смог бы использовать против меня.
В мире вряд ли найдется заклинатель смертоноснее Моргана. Конечно, он был слишком туп, чтобы идти наперекор Совету, но по части всяких грязных магических штук с ним мало кто мог сравниться.
Достаточно грязных, чтобы, например, вырвать сердца из груди Томми Тома и Дженнифер Стентон, если захочется.
— Тем, — хмуро буркнул он, — что мой долг проверять, как пользуешься ты своими силами, и следить, чтобы ты не злоупотреблял ими.
— Я занят поисками пропавшего человека, — заявил я. — Все, что я сделал — это вызвал фэйре, чтобы узнать от него кое-какую информацию. Ну же, Морган. Нынче все время от времени вызывают фэйре. В этом нет ничего страшного. Я же не собираюсь подчинять их своей воле. Я просто советуюсь с ними.