Страница 1239 из 1411
— Лилия, — начал я. — Послушайте, это не сложно. Хват собирается ко мне подкатить. Я не хочу его крови. Поэтому я пришёл с миром, пытаясь договориться не допустить этого. Что я такого сделал сегодня, из-за чего вы убеждены, что я маниакальный психопат, которому нельзя доверять?
— Да ничего вы не сделали, — ответила Лилия. — Это не связано с тем, на что вы можете повлиять. Просто вы не понимаете.
Я вскинул руки вверх:
— Не понимаю чего?
Лилия нахмурилась, с видимым беспокойством изучая мою персону.
— Вы…
Она покачала головой.
— Боже, Гарри. Ты так похож на себя. Ты же не её раб?
— Нет, — ответил я. — Всё ещё нет.
Лилия кивнула и, казалась, в мгновенье приняла решение. Затем она спросила:
— Я причиню тебе боль, если прикоснусь?
— Зачем? — спросил я.
— Потому что я должна знать, — ответила она. — Я должна знать, что ты не покорился ей.
— Чего?
Она покачала головой:
— Я не могу рисковать и отвечать на твои вопросы, пока не буду уверена в этом.
Я хмыкнул. Этого и следовало ожидать. Пожалуй, я смогу удержать своего внутреннего дикаря на поводке, если за это получу некоторые ответы.
— Хорошо, — сказал я. — Можешь не стесняться.
Лилия кивнула. Затем подошла ко мне. Она встала на цыпочки и коснулась моего лба тонкими, тёплыми пальцами, как мать, проверяющая, нет ли у ребёнка жара. Она стояла так довольно долго, её взгляд был устремлён вдаль.
Затем внезапно ойкнула и обняла меня.
— Ох, — сказала она. — Надо же. Мы полагали, что ты полностью в её власти.
Сидит внутри меня пещерный человек или нет, но когда мужчину обнимает такая прекрасная девушка, да ещё прижимается всем телом, он вряд ли способен вести остроумный диалог.
— Э-э. У меня уже давно не было подруги.
Лилия откинула голову назад и рассмеялась. Этот звук порождал такие же приятные ощущения, словно одновременно лакомишься горячим печеньем, нежишься под тёплым душем и прижимаешь к себе пушистого щенка.
— Отбой, — сказала она. — Всё в порядке, выходите. Он друг.
И, откуда ни возьмись, отовсюду выскочили фэйре. Из кустов выпорхнули эльфы, крошечные человечки ростом не более двух футов. Со стропил моста сползла змея длиной с телефонный столб. Из-за ствола ухоженной восточной туи появились семь или восемь волшебных собак с серебристой шерстью. Два массивных кентавра и полдюжины сидхе Летнего двора просто стали видимыми, убрав завесу. Все они были вооружены луками. Бр-р. Стоило мне захотеть причинить Лилии вред, и моё тело стало бы похожим на дикобраза. Вода в озере забурлила, и вынырнуло несколько бобров, которые были слишком крупными для родившихся после последнего ледникового периода.
— Ё-моё, вот это да, — сказал я. — Ну ничего себе. Всё это в мою честь?
— Только дурак не будет уважать твою силу, — сказала она. — Особенно сейчас.
Лично я думал, что она переборщила с вооружёнными луками эльфами, но не хотел, чтобы она это знала.
— Итак, — сказал я, — ты коснулась меня. Теперь ответь на кое-какие вопросы.
— Бесспорно, — сказала она.
Затем она взмахнула рукой, и открытое пространство стало неожиданно казаться маленькой комнатой. Когда она заговорила, её голос звучал нечётко, как из рации. Она повесила полог тишины, и теперь никто не сможет нас подслушать.
— Что бы ты хотел узнать?
— Эмм… да, — сказал я. — Зачем ты хотела прикоснуться к моей голове? Что ты там увидела?
— Болезнь, — ответила она. — Паразита. Яд.
— Не могла бы ты повторить ответ, только не так поэтично.
Лилия посмотрела прямо на меня, на её лице читалась решимость.
— Сэр Рыцарь, вы должны были это заметить. Вы должны были заметить распространение инфекции. Она была у вас перед глазами годами.
— Я должен был заметить… — сказал я и замолк. Кусочки паззла в моей голове начали складываться. — Ты… ты ведь говоришь не о физическом заболевании, не так ли?
— Конечно нет, — сказала Лилия. — Это разновидность духовной болезни. Ментальная чума. Инфекция, медленно распространяющаяся по Земле.
— И… эта чума. Что она делает? — спросил я.
— Она меняет то, что не должно изменяться, — сказала она спокойно. — Она разрушает отцовскую любовь к своей семье, превращая её в маниакальное стремление. Она развращает и искажает благие намерения служителей закона до жестокости и смерти. Она разъедает опасения не слишком талантливых колдунов, удерживающие их от получения большей силы в независимости от того, как ужасна цена.
В мою голову словно запустили клюшкой для крокета, а в животе у меня всё перевернулось.
— Виктор Селлз — Тень, — прошептал я. — Агент Дентон и оборотни. Леонид Кравос и Кошмар. Первые три моих больших дела.
— Да, — прошептала Лилия, — каждый из них был заражён этой инфекцией. Она разрушила их.
Я опёрся на перила и наклонился над ними.
— Четвёртым делом была Аврора. Борец за мир во всём мире, который собрался ввергнуть мир дикой природы в пучину хаоса.
На глазах Лилии заблестели слёзы.
— Я видела, что это сделало с ней, — сказала она. — Я не знаю, что случилось с моей подругой, но я видела, что это меняло её. День за днём. Я любила Аврору как сестру, сэр Рыцарь. И в конце концов даже я смогла увидеть, во что она превратилась.
Слёзы сорвались с ресниц, но она и не попыталась их смахнуть.
— Я видела. Я знала. И наконец ты смог убить её, Гарри. Но также ты принёс ей облегчение.
Я покачал головой:
— Я… я не понимаю, почему ты не захотела мне об этом рассказать.
— Никто из тех, кто знает, не распространяется об этом, — сказала Лилия.
— Почему?
— Разве ты не видишь? — отвечала Лилия. — Что, если ты был заражён, а? И я показала бы тебе то, что узнала о происходящем?
Я пинком вернул свои мозги на место и подумал.
— Э-э… тогда… — я почувствовал себя больным. — Ты бы оказалась под угрозой. Я должен был бы убить тебя, чтобы заставить молчать. Или сделать следующим обращённым.
— Точно, — сказала Лилия.
— Но почему меня подозревают в том, что я заражён..?
Только собственный срывающийся голос дал мне понять, как сильно меня задело недоверие Лилии.
— Сохраняй спокойствие, — сказала Лилия вместо ответа и поманила.
И долбаная Мэйв, Зимняя Леди, появилась на дальнем конце моста и неторопливо направилась к нам. Она была одета в кожаные тёмно-фиолетовые брюки и кофточку цвета барвинка с рукавами, свисающими с кончиков пальцев, а её рот собрался в крошечную, злую ухмылку.
— Эй, парень, — промурлыкала она. — Лилия дала тебе информацию?
— Ещё нет, — сказала Лилия. — Мэйв, это не та вещь, которую нужно вколачивать другому в горло.
— Ну разумеется, — улыбка Мэйв расширилась.
— Мэйв… — начала Лилия.
Мэйв сделала небольшой пируэт, который завершился, когда её ноги практически касались моих, и улыбнулась мне, сверкнув ослепительно белыми, слишком острыми зубами.
— У тебя есть фотоаппарат? Хочу, чтобы кто-нибудь сделал фото.
— Ну-ну, дорогуша, — сказала Лилия.
Мэйв наклонилась ближе, её улыбка сделалась ещё шире.
— Мэб, — выдохнула она, — моя мать, Королева Воздуха и Тьмы, и твоя повелительница… — она ещё сильнее наклонилась и прошептала:
— Mэб была заражена и совершенно сошла с ума.
Мой хребет превратился в тонкий лёд.
— Что?
Лилия смотрела на меня с грустным, трезвым выражением.
Мэйв разразилась хохотом.
— Это правда, — сказала она. — Она собирается разрушить мир смертных, чародей, и сделать это сегодня ночью, спустив с цепи такие хаос и опустошение, какие не были известны со времён падения Атлантиды. И не сомневайся, он разрушит его.
Лилия кивнула, её глаза сверкали болью.
— Если только, — начала она. — Если только не…
Я закончил мысль Лилии, которую она, очевидно, не хотела закончить.
— Если только, — прошептал я, — кто-то не уничтожит раньше её саму.
Глава 25
А день так просто начинался: я едва не был убит в свой день рождения, и Мэб приказала мне убить бессмертного. Я пережил первое, и если бы я счёл за благо заткнуться и приступить к выполнению второго без лишних вопросов, сейчас я мог бы где-нибудь читать хорошую книгу или что-то вроде, дожидаясь, пока часы не покажут, что пришло время «выпороть Мэйв».