Страница 15 из 30
Вместе с тем, бои в районе были отнюдь не окончены – на 1 декабря партизанское командование назначило общее контрнаступление по линии Пецка – Крупань – Столица. Информации о тех боях имеется мало, и в источниках с обеих сторон она отличается крайней неточностью. По имеющимся сведениям, партизанская рота Лале Станковича должна была атаковать гарнизон РГЗО, размещавшийся в школе в Раджевской Ставе, а роты Живорада Любичича и Мике Вуйковца получили задачу захватить Томню (первая должна была наступать фронтально, а вторая – зайти с тыла через Кржаву). Кроме уничтожения гарнизонов все эти части имели цель забрать запасы муки, хранившиеся на сельских мельницах. О роли других повстанческих групп в этом нападении информации найти не удалось.
В Ставе партизаны вечером 30 ноября скрытно подобрались и заняли позиции на высотах вокруг школы, а утром 1 декабря с пением «Интернационала» открыли огонь по вышедшим на построение «белогвардейцам». Последние, однако, смогли контратаковать и отбросить нападавших. Получив подкрепление (вероятно из состава Раджевского батальона), повстанцы вновь вынудили бойцов РГЗО укрыться в школе, но, понимая бесперспективность продолжения боя, были вынуждены отступить в село Царина, потеряв одного человека – командира отделения Миле Сремковича – убитым. Томня была взята партизанами, но утром части РГЗО предприняли три контратаки и заставили их отступить на Рупавце [176].
Насколько можно понять, в последующие несколько дней установилось затишье, которое было прервано 8 декабря атакой повстанцев на Столицу. В послевоенных эмигрантских источниках этот эпизод описывался достаточно часто и подробно, обрастая подчас имеющими мало общего с реальными событиями подробностями. Наиболее правдоподобную картину боя оставил его участник Владимир Гранитов-младший, который приводит и подробное описание самого рудника. Его наземная часть размещалась в лощине и состояла из нескольких промышленных строений на гребне с юго-восточной стороны, каменного дома директора у поворота дороги к западу и двух бараков, нескольких домиков и электростанции вдоль идущей недалеко от дна дороги.
Основной состав гарнизона расквартировался в бараках, а также в строениях между ними и электростанцией, за исключением 2-го взвода 1-й сотни, разместившегося в домике директора. План обороны был составлен с учетом, что ключевыми позициями являлись перевал и гребни юго-восточнее и западнее его, в случае занятия которых атакующие могли беспрепятственно забрасывать гранатами бараки и вести прицельный обстрел всей территории рудника. Для их удержания были созданы сторожевые посты № 1 (на гребне над электростанцией), № 2 (на перевале) и № 3 (над директорским домом). В штабелях дров были оборудованы стрелково-пулеметные гнезда. Занятие противником доминировавшей с запада вершины Козья стена рассматривалось как второстепенная угроза, так как огонь там мог вестись лишь с большой дистанции[177].
Ударную силу партизан во время атаки составляла рота одного из лучших командиров Подринского отряда Вука Цвияновича, которую должны были поддерживать Лозницкая рота того же отряда (к месту боя не прибывшая) и рота Богослава Митровича по прозвищу «Лесник» из Раджевского батальона. Около 4.00 утра 8 декабря рота Цвияновича (два взвода общей численностью примерно 70 человек и два ручных пулемета) выдвинулась из Узовнице на Бораню. По пути, у Мачванского камня, они соединились с ротой «Лесника» (около 30 человек с одним ручным пулеметом) и сделали примерно получасовой привал. Там же их ждали четыре человека из руководства Подринского отряда, во главе с заместителем командира Данило Лекичем «Испанцем»[178]. От Борани объединенный отряд выдвинулся на Столицу.
Для атаки партизаны разделились на четыре группы: 1-й взвод роты Цвияновича под командованием Живана Витомировича наступал на нависающую над бараками косу, а 2-й (командир – Милорад Спасоевич) занимал позицию на расположенной справа от протекавшего по дну лощины ручья горе, юго-западнее бараков. Сам Цвиянович с несколькими партизанами из 1-го взвода занял гребень с левой стороны от ручья. Эта позиция позволяла ему управлять действиями обоих взводов, и с нее открывалась возможность ведения флангового огня по баракам. И наконец, рота Митровича разместилась на Козьей стене, что давало возможность эффективного огня по территории рудника. Но, с другой стороны, протяженный крутой и хорошо простреливаемый склон и овраг, по дну которого протекало русло ручья, крайне затрудняли активные действия на данном участке.
Лозницкая рота, согласно плану, должна была, наступая вдоль ручья и дороги, занять северо-восточный гребень и развивать атаку на рудник. Их же командир должен был голубой ракетой известить о готовности и дать сигнал к началу атаки, которая была запланирована примерно на 15.00. Но, как было сказано выше, в район развертывания рота не вышла, хотя партизаны продолжали напряженно ждать ее[179].
Сказать точно с чего начался бой – достаточно сложно, известно только, что это произошло вскоре после 16.00. Гранитов вспоминал, что первым выстрелом незаметно подползших к посту № 2 партизан был ранен юнкер 2-й сотни Александр Редькин, но пуля лишь скользнула по скуле, не причинив серьезной травмы и тот сразу выпустил пулеметную очередь по нападавшим. По словам же Анатолия Янушевского, первым с близкой дистанции был атакован пост № 1, с которого открыли ответный пулеметный огонь. После этого начался обстрел бараков, но прицел был взят слишком высоко и пули летели с перелетом[180].
В югославских источниках утверждается иначе: партизаны на Козьей стене были замечены часовым, который поднял тревогу, после чего «Лесник» и его люди открыли огонь. Перед бараками возникла сутолока, но затем «белогвардейцы» перешли в атаку на гребень, занимаемый взводом Витомировича. Винтовочно-пулеметным огнем и гранатами с дистанции в 30 м партизаны смогли остановить первую контратаку, но затем русские, усилив натиск, повторили удар[181].
4-й взвод 1-й сотни получил задачу занять небольшой загон юго-западнее рудника, но во время наступления попал под фланговый огонь с севера, заметно замедливший атаку. Вырвавшийся вперед командир одного из отделений Петр Гатенбергер и сопровождавший его юнкер Сергей Шауб, в свою очередь, натолкнулись на группу партизан (вероятно, из взвода Спасоевича). Последние, отступая, произвели несколько выстрелов по ним, одним из которых был ранен Шауб, но до ближнего боя дело не дошло[182]. По собственным воспоминаниям Шауба, он был ранен пулеметной очередью (партизаны особо отмечали действия в тот день пулеметчика взвода Спасоевича Станимира Марьяновича)[183]. Но более правдоподобной представляется версия о винтовочном выстреле. Ее подтверждает и Александр Янушевский[184].
На перевале, по воспоминаниям Гранитова, залегший за кустом на гребне косогора партизанский пулеметчик вел «дуэль» с укрытым в дровах пулеметом поста № 2. Сам мемуарист оказался отрезанным огнем от своего отделения и залег в 30–40 шагах левее и ниже данной позиции: «Откуда-то оттуда умело работает пулеметчик противника. То с одной, то с другой стороны куста появляется кончик его пилотки, в тот же миг оттуда раздается короткая очередь и снова нет никого. Я выпустил по нему три патрона, но безрезультатно. По-видимому, он тоже заметил меня, т. к. в полутора метрах передо мной легла очередь; следующая просвистела над головой». Чтобы заставить пулеметчика отступить, Гранитов решил занять вершину косогора, куда поднималась углубленная тропа, на которой он лежал. Приняв на себя командование несколькими оказавшимися рядом юнкерами 2-го взвода, он смог, не встретив сопротивления, осуществить свой замысел, чем заставил бежать пулеметчика и еще нескольких партизан. Развивая успех, Владимир начал атаку цепью вдоль тропы к плато, по которому беспорядочно бежали преследуемые 1-м и 2-м взводами 1-й сотни повстанцы[185].
176
Пармаковић Д. Мачвански партизански одред… С. 687–688.
177
Гранитов В.В. Боевое крещение 1-й юнкерской // Верные долгу… С. 75.
178
В третьей части документального фильма «Русский корпус. Свидетельства» Алексей Тимофеев, похоже, путая Лекича с Цвияновичем, утверждает, что последний был ветераном Гражданской войны в Испании (46:35), но каких-либо подтверждений данной информации из серьезных источников нам найти не удалось. Цвиянович родился в 1917 г. в Земуне, серб, сын адвоката. До войны работал сельскохозяйственным техником в Загребе и имел звание подпоручника запаса югославской армии. Член КПЮ.
179
Пармаковић Д. Мачвански партизански одред… С. 694–695.
180
Янушевский А. Боевое крещение юнкеров / «Наша страна» № 2922, 20 августа 2011 г. С. 3; Гранитов В.В. Боевое крещение 1-й юнкерской // Верные долгу… С. 80.
181
Пармаковић Д. Мачвански партизански одред… С. 696.
182
Гранитов В.В. Боевое крещение 1-й юнкерской // Верные долгу… С. 80.
183
Шауб С. Воспоминания и мысли бойца Русского корпуса / «Наша страна» № 2771, 14 мая 2005 г. С. 4; Пармаковиб Д. Мачвански партизански одред… С. 696.
184
Письмо Александра Янушевского автору от 17 апреля 2015 г. / ЛАА. Непосредственного участия в бою Янушевский не принимал, так как находился в командировке, но после возвращения, сослуживцы рассказывали ему именно о винтовочном выстреле, ранившем Шауба. Принимая во внимание короткую дистанцию, с которой велся огонь, сложно не согласиться с его мнением о том, что при пулеметной очереди имело бы место не одиночное поражение.
185
Гранитов В.В. Боевое крещение 1-й юнкерской // Верные долгу… С. 78–79.