Человек идет
(Повести)

Им встретились какие-то ярко-красные ягоды, наподобие смородины, которые росли среди ползучего кустарника. Ягоды эти были знакомы туземцам: из них они умели приготовлять хмельной напиток.

Женщины и дети остались собирать ягоды, а мужчины пошли дальше, туда, где виднелся лес.

Впереди шел Манг. Он только и думал о том, как бы раздобыть себе материал для кану.

Лес, к которому приблизились наши путешественники, состоял из миртовых и буковых пород, растущих только в теплых странах. Но здесь деревья выглядели низкорослыми, жалкими — они словно пригнулись и съежились от постоянного холода. Такова уж природа здешних мест: тут встречается растительность как умеренных поясов, так и суровых полярных широт.

В этом лесу нетрудно было насобирать дров, но зато Мангу пришлось побегать в поисках подходящих жердей. Потом он надрал коры. Юноше помог складной нож, которым он уже научился владеть.

— Ты все еще не оставил своей затеи? — недовольно ворчал отец.

— Да ведь все равно нам понадобятся жерди, — оправдывался Манг.

Особенно трудно было перетащить все собранное в лесу через кустарниковый настил, а затем по прибрежным скалам доставить к лодкам. До вечера люди успели принести только по одной вязанке дров.

— Ох, нет больше сил! — проговорил утомленный Тайдо, подойдя к лодке. — Лучше уж класть в костер морскую траву, чем так надрываться.

— Раз мы приехали сюда, надо запастись топливом, — настаивал Кос.

Наступившую ночь провели на берегу у костра, большего, чем обычный. После многодневного сидения в лодке люди с удовольствием растянулись на земле.

Утром принесли еще по нескольку вязанок, а Манг переправил к берегу все свои материалы.

— Что же ты теперь будешь из них делать? — усмехнулся Тайдо.

— Лодку, — ответил Манг и стал укладывать свои жерди.

Старики молча переглянулись и покачали головами.

— Вот упрямец! — с напускной строгостью произнес Тайдо. Однако было заметно, что он вовсе не сердится.

— Дело неплохое, — поддержал Манга Кос. — Не сейчас, так на будущий год, а делать кану все равно придется.

На другой день обе семьи уже трудились над сооружением лодки. Мужчины связывали из жердей каркас, женщины сшивали кору. Кос пожертвовал и то, что у них уже было приготовлено для постройки кану. А Манг летал, словно на крыльях.

Все — и старики и даже дети — считали, что это готовят дом для Манга и Мгу. Один только Манг не хотел думать об этом.

Через несколько дней рядом с двумя лодками появилась и третья. В ней, как и в первых двух, не было ни одного железного гвоздя.

— Пусть потешится пока, — толковали между собой родители, — все равно Мгу еще рановато замуж.

Знала ли сама Мгу, что судьба ее связана с новой лодкой? Конечно, она и прежде не раз слышала об этом и считала все простым и обычным: если старшие говорят, значит, так и должно быть. Да она ничего и не могла иметь против. Их семьи издавна жили дружно и нередко чувствовали себя единой семьей. Другие соседи встречались редко, так как условия не позволяли жить вместе. Даже и две лодки рядом были в этих местах редкостью. Только Тайдо и Кос встречались часто и давно уже порешили поженить своих детей.

Лодки вышли в море. Манг носился в своей кану, словно молодой китенок: он то обгонял своих, то отставал, то отплывал далеко в сторону. Он был свободен, он мог отлучаться, когда захочет, плыть, куда пожелает! В этот момент юноша чувствовал себя самым счастливым человеком на свете.

Через некоторое время люди заметили еще одну лодку, которая, по-видимому, направлялась к ним.

— Кажется, это Нгара, — предположил Кос.

— И похоже, что у него к нам дело, — добавил Тайдо.

— Эй, постойте! — крикнул им издали стоявший в лодке.

Лодки остановились. К ним подплыл Нгара. Это был человек лет двадцати пяти, одетый в необычную одежду: она вся состояла из птичьих шкурок. Такое убранство выглядело отнюдь не хуже, чем одежда из шкур, но все-таки каждый мужчина алакалуф мечтал приобрести себе настоящую, — из шкуры сухопутного зверя. Беда в том, что добыть зверя здесь было не легким делом. Убить, например, моржа трудно даже хорошо вооруженным людям, а об этих и говорить нечего.

— У Белой горы появились моржи, — сообщил Нгара. — Давайте поплывем туда!

Мужчины с радостью согласились.

— Хватит ли у нас народу? — спросил Тайдо. — Сколько там моржей?

— Я видел трех. Вчетвером, я думаю, мы справимся.

И челны снова направились в проходы среди скал.

Часа через два они уже были у крайних утесов, выдававшихся далеко в океан.

— Тише! — подал знак Нгара. — Смотрите, вон они.

Лодки остановились. Мужчины выбрались на берег и стали осторожно выглядывать из-за камней.

У подножия скалы была ровная площадка, обращенная к морю; по обе стороны ее возвышались утесы. На площадке грелись на солнышке два моржа; третий, совсем еще молодой, плескался в море.

— Если напасть на них внезапно, прямо из-за скалы, — шепотом заговорил Нгара, — и отрезать им путь в воду, то можно будет захватить обоих.

— Так ведь к ним не подобраться отсюда, придется на лодках…

— Ну что ж, можно и на лодках.

Охотники стали готовиться. Женщин и детей высадили на берег. Выгрузили и хозяйственную утварь. Теперь в каждой из четырех лодок находился охотник. Лодки выстроились в ряд и по команде с гиканьем вылетели из-за скалы. Они быстро окружили площадку и преградили моржам путь к морю.

Моржи были так ошеломлены и напуганы, что в первое время бросились прямо на скалу, охотники же в это время стали выпрыгивать из лодок на берег. Но не прошло и минуты, как моржи, опомнившись, неуклюже двигая ластами, опираясь о землю клыками и ударяя по ней хвостами, с ревом двинулись прямо на людей.

У лодки Коса показался моржонок. Увидя его, моржиха, напрягая все свои силы, неуклюже подпрыгнула и покатилась к воде. Не успевший выбраться из челна Кос должен был посторониться и уступить ей дорогу.

Тайдо бросился на моржиху с топором, но удар, пришедшийся ей в спину, оказался слишком слабым. Моржиха плюхнулась в море, задев лодку Коса, перевернула ее и сама вместе с детенышем скрылась под водой. Тайдо бросился на выручку к Косу, и оба они на мгновение забыли про другого моржа.

А тот в это время устремился в сторону Нгара. Берег в том месте был отлогий, и Нгара никак не мог вплотную пристать к нему. Между его лодкой и берегом оставалась узкая полоска воды; к ней и направился морж. Нгара выпрыгнул из лодки у самого берега, чтобы не упустить зверя; стоя по колено в воде, метнул в него копье. Оно вонзилось моржу в бок, но сам Нгара поскользнулся и упал в воду, а разъяренный зверь кинулся на него.

Манг в это время находился уже на берегу и сразу же поспешил на помощь. В руках у него был тот самый тяжелый кусок железа, который мы видели в лодке Тайдо.

Удар по голове — и зверь завертелся на месте, сбив хвостом самого Манга. Но тут подскочили Тайдо с Косом, а вскоре и Нгара, — и через минуту все было кончено.

После этого к месту охоты были перевезены семьи и все вместе с радостью принялись свежевать добычу.

Однако вскоре общая радость была омрачена. Встал вопрос: кому отдать шкуру моржа? Казалось бы, она по праву должна принадлежать Мангу, но Нгара никак не соглашался с этим.

— Ведь это я заметил моржей и привел вас сюда, — доказывал он.

— Но ты не смог бы в одиночку взять зверя, — отвечали ему.

— Я первый всадил в него копье, он был ранен, и вам только осталось добить его, — не сдавался Нгара.

— Но ведь морж чуть не съел тебя самого вместе с твоим копьем!

— А если бы не я, то вы вовсе ничего не имели бы!

— А если б не я, то тебя сейчас уже не было б в живых! — рассердился Манг.

— Будь благодарен, что тебе спасли жизнь, — добавил Тайдо.

— Вы пользуетесь тем, что вас трое против меня одного! — выходил из себя Нгара.

— Никто никому здесь не желает зла, — примиряюще сказал Кос, — мы охотились все вместе и добычу нужно делить по справедливости: кто убил — тому и шкура.