Эффект Берковича

– Да, ты горишь вся! – ладонь Стаса живительной прохладой накрыла ее лоб. – Лежи, не вставай, я быстро.

Словно она могла пошевелиться! – тело ломило, выкручивая суставы, горло раздирали острые колючки… Маринка всхлипнула от жалости к себе и тут же провалилась в сумрак беспамятства.

Следующий раз она «вынырнула», услышав тихие голоса:

– Я бы все же рекомендовал ее госпитализировать…

– Вы напишите, что надо, я сам…

– Пить, – прошептала Маринка и попыталась встать, но пол выпрыгнул из-под ног, опрокинув ее назад на кровать.

Голоса сплелись в неясный шум и закружились вместе с Маринкой в бешенном хороводе, унося ее во тьму. А потом ей приснился сон: они со Стасом бегут по пшеничному полю, держась за руки, смеются, как дети. Маринка босиком, отчего ноги покалывает, но она не обращает внимания, потому что это и есть счастье – бежать рядом с любимым. Она поворачивается, чтобы сказать Стасу об этом, но вдруг видит, вместо его лица, искаженное злобой лицо Киры. Она пытается выдернуть ладонь из ее цепких пальцев, но та притягивает ее к себе, хищно обнажив клыки. Маринка попыталась закричать, но из горла вылетело только сипение. Яркие вспышки прогнали страшное видение, погрузив Маринку снова во тьму. Следующий раз из сумрака ее выдернул липкий страх, который сковал ее тело, тогда она дернулась и…свалилась с кровати.

Несколько секунд пыталась сориентироваться. В голове мелькали разрозненные картинки, пока не сложился весь пазл – она у Стаса, уснула и …

– Ты решила перебраться на пол? – голос Стаса раздирал своей нежностью, а он сам бросился к ней, подхватив ее на руки. – Очнулась, спящая красавица? – он слегка покачал ее, как ребенка.

Маринка покивала, потому что горло отказывалось воспроизводить звуки.

– Еще пару дней говорить будет трудно. Лучше молчи. – Стас усмехнулся, – ты сейчас мечта любого мужчины!

Маринка нахмурила брови, легонько стукнула его кулачком, а потом обняла за шею и с наслаждением вдохнула аромат его кожи. Он пах гелем для душа, свежестью… Она в ужасе распахнула глаза, представив, чем несет от нее! Поэтому вывернулась из объятий и нырнула в кровать, натянув одеяло до носа. Образ Стаса расплылся неясными очертаниями. Маринка моргнула. Линз не было.

– Я, как настоящий хирург, провел трепанацию твоих глаз, – размытый Стас явно смеялся.

Маринка, чувствуя себя беспомощным новорожденным котенком, не могла удержаться от смеха. Слепонемая женщина! Вот уж, и правда, находка для любого мужчины.

На удивление, кроме отсутствия голоса, чувствовала она себя превосходно, поэтому ей хотелось немедленно смыть с себя остатки болезни и «съесть быка». О чем она и сообщила Стасу, отчаянно жестикулируя и двигая губами. Стас недоуменно качал головой и пожимал плечами, отказываясь понимать ее. Маринка отчаянно применяла все свои навыки актрисы, пока не догадалась, что он ее разыгрывает. Запулив в него подушку, она уверенно встала и пошла наугад. Стас хохотнул и, взяв за плечи, сопроводил в ванную.

Ванная комната хранила аромат геля, которым пахло от Стаса. Воздух чуть влажный, на душевой кабинке искрились капельки воды. Совершенно неприличные картинки принялись дурить голову и Маринка на секунду зажмурилась, позволив себе окунуться в это безумство…

В дверь несколько раз стукнули и в открытой щелке появилась рука с пакетом.

– Это тебе переодеться, – мурлыкнул Стас. – Прости, пришлось тщательно изучить твое тело, пока ты была в отключке…

Маринка шлепнула его по руке и, улыбаясь, забрала пакет.

– Потом спускайся вниз, будем завтракать! – крикнул Стас из-за двери.

А Маринка погладила ее матовую поверхность. Она не знала, что с той стороны Стас тоже приложил ладонь к двери, в этом же месте…

В пакете оказались новые очки, которые Маринка тут же надела, контейнер с линзами, мягчайший велюровый спортивный костюм изумрудного цвета, теплые носочки и комплект нижнего белья. Вспомнив слова Стаса, Маринка вспыхнула, хотя в глубине души знала, что не мог он воспользоваться ее беспомощностью. И от его подшучиваний становилось еще теплее.

Ей казалось, что она никогда не смоет с себя остатки болезни, которые пропитали кожу, поэтому она долго стояла под горячими струями, чувствуя, как окончательно выздоравливает. Вода всегда действовала на Маринку «оживляюще», поэтому она любила купаться и если дорывалась до воды, то вытащить ее было не просто. Близкие за это прозвали ее Русалочкой. И Маринке нравилось это сравнение. А вот теперь Русалочка встретила своего принца. Принца, который ждал ее на кухне и готовил завтрак.

Одежда подошла идеально, словно на нее шили. Особенно нижнее белье! Как только появится голос, она обязательно выяснит подробности этого шоппинга. А пока она наслаждалась прикосновением шелка и велюра, изумленно смотря на свое отражение. Костюм подчеркивал зелень ее глаз, которые, даже за стеклами очков, загадочно мерцали. Маринка решила обойтись без линз. Уж очень красивая оправа была у новых очков. Слегка подсушив волосы, хотела стянуть их резинкой в хвост, но не обнаружив никаких заколок, оставила их распущенными.

Стаса она нашла по аромату бекона, вьющегося снизу. Слегка удивилась, как она оказалась на втором этаже, но тут же догадалась, что он принес ее на руках. Такой заботы Маринка не получала ни от одного мужчины. Все ей было ново и щемяще от нежности.

Кухня совсем крошечная. Для двоих. От этого Стас смотрелся слишком по-домашнему, слишком по родному. И в носу сразу защипало и захотелось обнять его. Что Маринка и сделала, неслышно подойдя и прильнув к широкой спине. Он на секунду замер, ловя ощущения, погружаясь в них, чувствуя, как сердце затапливают неведомые ранее чувства. Бекон на скороде недовольно подпрыгнул, брызнув капельками обиды, что его забыли, и Стас быстрыми, ловкими движениями переложил зажаристые ломтики на тарелку. Осторожно развернулся и притянул Маринку к себе, дурея от нахлынувшего.

«Вот так бы и стоять всю жизнь…»

– Мариш, – шепнул Стас, боясь нарушить то единение, которое возникло между ними.

– М-м-м? – отозвалась она, ловя ухом гулкие удары его сердца.

– Ты бы вышла за меня замуж? – совершенно неожиданно для нее и для себя, спросил он. – Не отвечай, – он прижал ее крепче. – Тебе нельзя говорить. Просто подумай над этим.

На самом деле он боялся услышать ответ. Впервые в жизни он боялся услышать от девушки – нет.

Он вообще не понимал, как эти слова вырвались наружу. Он даже не знал, что они жили в нем. Вот так. Зато он знал, что это не просто слова – это шаг в новую жизнь. В жизнь, где уже не будет одинокое «я», а будет счастливое «мы». И так радостно стало, что он приподнял Маринку и закружил ее по кухне, сшибая табуретки… А потом аккуратно, как фарфоровую куколку, посадил ее за стол и забегал, засуетился по кухонке, а Маринка подперла кулачками подбородок и смотрела, смотрела…

Оказалось, что глотать совсем не больно и Маринка от души полакомилась всем, что Стас «наметал» на стол. А ему кусок в горло не шел от гаммы чувств, и он только пил кофе, рассказывая Маринке все, что произошло за эти пять (пять!!!) дней.

– Страшнее всего было разговаривать с твоими родственниками, – он подмигнул в ответ на расширившиеся глаза Маринки. – Поэтому я просто писал твоей маме эсэмэс от твоего имени. Кстати, она там тебя спрашивала, приедешь ли ты на выходные, к Юле на день рождения? – Маринка закатила глаза и помотала головой. Юля – соседка, которая возомнила себя лучшей подругой ее мамы и вот уже четвертый год заявлялась к ним на все праздники, со свои вечно пьяненьким мужем и одолевала маму Маринки жалобами на несправедливость этого мира. – Я так и подумал, поэтому написал, что у тебя зачет, доклад и аттестация. – Стас довольно улыбнулся и, хитро прищурившись, добавил: – Хотел написать, что у тебя теперь еще и парень есть, но… – он поднял указательный палец вверх, – но оставил донести эту приятную новость тебе.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».