Шолох. Тень разрастается

Часть первая. Возвращение домой

Глава 1. Пленница побережья

Вернусь домой, приду в себя, 

И там, у жаркого огня, 

Я расскажу тебе о том,

Как всю дорогу видел дом –

И только дом во снах своих…

Путевая песня срединников

Я обмакнула руки в жидкую вулканическую грязь. Потом провела пальцами по лицу: от носа к вискам. Заглянула в мутную лужицу, блестящую между черных камней.

Отражение мне понравилось. В меру безумное, в меру воинственное – то, что надо для пленницы побережья.

– Их-ха! – для острастки завопила я и галопом бросилась вперед – туда, где ровными рядами темнели корабельные сосны. Прочь, прочь от штормового моря!

Бежала я, впрочем, недолго. Уже скоро в воздухе разнесся низкий, вибрирующий «оммм» – будто кто-то невидимый ударил в гонг – и меня, как тряпичную куклу, отшвырнуло обратно на прибрежную полосу.

Пару мгновений я лежала на песке, очухиваясь.

Потом со вздохом приняла сидячее положение и обратилась к молодому рыбаку, свидетелю моего позора:

– Видишь? Не пускает.

– Вижу, – он ошарашенно кивнул. Совсем молоденький парень, бледный, какой-то серокожий – как и все из народа шэрхен.

Рыбак еще раз подозрительно оглядел меня и уточнил:

– Ты правда уже неделю на пляже?

– Ага, – я вздохнула и угрюмо пошевелил пальцами на перепачканных ступнях. Эту грязь не сымитируешь! Дырки на плаще-летяге, слегка потухший взгляд и мочалка на голове – привет соленой морской воде – тоже были симптоматичны.

Рыбак неуверенно переминался с ноги на ногу. Синий чубчик челки покачивался у него надо лбом.

– Я даже и не знал, что у нас есть такая система охраны… – наконец, пробормотал он.

– Теперь знаешь, – я нетерпеливо тряхнула головой. – Ну что, поможешь мне? Ты понял, что надо сделать?

– Да, – юноша кивнул.

Потом он вытащил из-за ворота тельняшки монету на кожаном шнурке, прижал ее к губам и, закрыв глаза, начал заунывно нашептывать заклинание приветствия. Периодически рыбак спотыкался на полуслове, тотчас вспыхивал стыдливо-красным румянцем и… начинал всё заново.

О-о-о… Ну, это надолго.

Чтобы скрасить ожидание, я стала пускать по воде камешки. Глупая затея в шторм: серые и гладкие в свете слеповатого островного солнца, они не могли противиться волнам и сразу же проваливались на глубину.

Чую, за эти дни я нехило так повысила уровень морского дна своими подачками. Надеюсь, это не приведет к глобальному затоплению всей Шэрхенмисты. Мне бы не хотелось, чтобы к пестрому перечню моих достижений добавилось что-то вроде «зачинщица потопа». И так разномастных эпитетов хватает!

Посудите сами: государственная изменница, беглая Ловчая, доверенное лицо бога, путешественница по Междумирью, гроза падших хранителей, жуткая барахольщица и самая мечтательная из всех дурынд на свете…

Да-да, это все я – Тинави из Дома Страждущих.

Запутались? А я с этим живу. Причем последнюю неделю – живу в гордом одиночестве, в полной изоляции, попав в береговую ловушку народа шэрхен.

Помню, в годы учебы магистр Орлин целый семестр читал нам с Кадией и Дахху – моими лучшими друзьями – лекции про Шэрхенмисту.

Наставник воодушевленно рассказывал про эту загадочную страну молчаливых, бледнокожих шэрхен, которые испокон веку придерживаются политики невмешательства и набиты секретами, как манускрипт Вонойчи. Но это был первый курс нашего обучения… А значит, мы были ленивыми и жизнерадостными олухами, склонными скорее считать ворон за окном, нежели слушать старого мастера.

Поэтому, когда меня случайно выбросило сюда после одной невероятной стычки с иномирным чудовищем, я далеко не сразу вспомнила, что у шэрхен есть охранная береговая система, направленная против незваных гостей.

Ты не можешь просто взять и приехать в Шэрхенмисту. Кто-то должен искренне ждать тебя здесь. Или хотя бы номинально прочитать заклинание приветствия, чтобы «авторизировать» для острова.

Но, к несчастью, я оказалась на пустынном и далеком от цивилизации побережье. Некого было попросить о помощи. Так что я влипла по полной. Совсем как муха в янтаре.

Сколько я ни шла вглубь острова, к видневшимся вдали силуэтам сосен, они не приближались ни на йоту. Да и море никуда не девалось. Ехидно перекатывало свинцовые волны позади, как приклеенное. А если я особо усердствовала в побеге, то невидимая пружинистая преграда отбрасывала меня назад. Эдакий бесплатный вертикальный батут для отчаянных.

За неделю местный пейзаж стал для меня до отвращения знакомой декорацией.

Я научилась удерживать равновесие на скользких черных валунах, карабкающихся за горизонт. Я ловко перепрыгивала через илистые лужицы с моллюсками на дне. Я выяснила, что на пористые каменные губки лучше не наступать – они только кажутся надежными, а на деле крошатся, как безе.

И, конечно, заметка для вашей поваренной книги: ягоды оранжевики выглядят куда лучше, чем креветки, но на деле – та еще дрянь.

Я свыклась с пляжем так сильно, что уже боялась, что никогда не смогу его покинуть.

Никогда не вернусь домой, в Шолох, к друзьям, которые понятия не имеют, где меня носит. Никогда не узнаю, куда потрепанное битвой Междумирье выкинуло принца Лиссая. Никогда не увижу гордую скульптуру Полыни, моего куратора, которому должны были присудить высокое звание Генерала Улова…

Но стоило мне полностью утонуть в отчаянии, как ситуация кардинально поменялась.

Сегодня утром на меня наткнулся рыбак.

Он шел по пляжу, насвистывая и размахивая жестяным ведром: на этом удаленном побережье, оказывается, водятся какие-то очень редкие ядовитые рачки. Рыбак уже представлял, как станет героем-добытчиком в своей деревне. Но вместо раков юноша нашел меня: банально споткнулся о мою ногу, высунутую из пещеры, где я досыпала дневной сон (он же переходил в вечерний, в ночной и в утренний попеременно).

Когда я выползла из укрытия, удивлению и ужасу юноши не было предела: выглядела я паршиво. Но я быстро взяла ситуацию под контроль: начала трещать без умолку, перемежая сказ о своем пленении байками из прошлой жизни и щедрыми комплиментами рыбаку (ах, как удачно он здесь оказался, ах, какие чудесные перчатки для ловли раков, ах, как мило с его стороны спасти прекрасную – почти прекрасную – даму в беде…).

Юноша так обалдел от моего напора, что согласился помочь. Вот только попросил показать, как воочию выглядит «защита от чужаков» – мол, друзьям потом расскажет, обзавидуются. Ну, мне не жалко. Сталкиваться с препятствием страшно только первые раз двадцать. Потом это больше похоже на спорт, чем на неудачу.

– Готово! – радостно воскликнул рыбак, выдергивая меня из моих мыслей. Монетка на шнурке у юноши засветилась золотым, а потом медленно, с достоинством угасла.

Я резво вскочила на ноги. Внешне ничего не поменялось: все тот же вулканический пляж, все та же курносая физиономия незнакомца. Ну, разве что очень гордая теперь – после завершенного-таки заклинания.

Я прислушалась к себе. Хм. Не чувствую никаких изменений… Бестелесные духи острова не спешат петь мне приветственные гимны, в душе не разливается жар вседозволенности.

– Думаешь, не получилось? – в волнении спросил юноша, углядев тень сомнения на моем лице.

– Сейчас узнаем!

Я хрустнула пальцами, покрутила головой, как на разминке, и, глубоко вздохнув, снова побежала…

Черный песок взрывался фонтанчиками под моими пятками. Ядовитые рачки, спрятавшиеся было от рыбака, заинтересованно повылезали из-за валунов. Плотные тучи на небе опустились еще ниже – любопытно им, видишь ли.

Десять метров от берега, пятнадцать, двадцать, двадцать пять. Я зажмурилась, и… Ничего! Никакого сопротивления! Выдохнув, я открыла глаза, остановилась, обернулась.

– Спасибо! – крикнула я, рупором приложив ладони ко рту.