Страница 1 из 28
========== Пролог ==========
Вару засыпала лишь в моменты, когда теряла сознание от невыносимой боли в ногах. Ее раздробленные кости заживали медленно и мучительно, неустанно напоминая о всех разрушенных мечтах, о всех целях, которых она больше никогда не сможет достичь. Просыпаясь, шиноби стискивала зубы и сжимала кулаки, пока вновь не теряла связь с реальностью от бессилия, существуя в крошечном мире размером с больничную палату целых два месяца. Шестьдесят дней непрекращающейся боли, настойчиво пытающейся свести ее с ума. Поэтому, проснувшись под тихое шуршание песка, Вару решила, что ей снова снится кошмар.
Гаара сидел на подоконнике в терпеливом ожидании, глядя в открытое окно. Для кошмара он был слишком спокоен и задумчив, и стоило ему посмотреть на Кейджи, как она нахмурилась, понимая, что не спит.
— Что тебе сказали насчет травмы? — спросил он без каких-либо эмоций, но услышать подобный вопрос от него Вару не ожидала. Она даже не думала, что Гаара может прийти к ней в палату без желания убить. Если бы хотел, то не скрывал бы. Да и не смог бы.
— Благодаря связям меня еще поставят на ноги, но мой путь шиноби на этом окончен, — совладав с непониманием, выудила из себя ответ Вару, замечая перемены во взгляде старого знакомого и пытаясь предположить причины. — Как прошел экзамен?
Гаара на мгновение отвёл взгляд на стоящий на полу сосуд, прежде чем дать равнодушный, но крайне ценный для него же ответ.
— Я проиграл.
Вару улыбнулась настолько широко, насколько позволяла ей боль. Странное чувство злорадства овладело ею, но в то же время она была раздосадована тем, что проиграла ему, имея крайне большие планы на победу.
— Теперь понятно. Твоя теория об источниках силы оказалась в корне неверной. Любопытно, кем был твой противник.
Гаара скрестил руки на груди, смотря на Вару выжидающе. Без дикого гнева, который был бы тут уместен. И незнание причин этой странной перемены Кейджи сильно раздражало.
— Зачем ты пришел?
— Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо другой, и даже лучше, чем я сам.
Его ответ вновь вынудил ее улыбнуться. Теперь с иронией. Ей было приятно, что он оценил ее многолетний труд, но она не могла не чувствовать последствий своей неудачи.
— Нет, если бы знала, не осталась бы без ног. Я совершила ошибку, полагая, что моих знаний будет достаточно, чтобы управлять тобой.
Гаара не менял выражения лица, однако смена эмоций легко улавливалась в его голосе. И снова никакого гнева. Он был согласен с ней и ничего не собирался доказывать: ни словами, ни силой.
— Ты можешь попробовать снова.
— Это вызов? — чуть посмеявшись, спросила Вару и замолчала, вспоминая, что Гаара не умеет шутить.
— Нет. Это просьба.
Он не умел притворяться и скрывать свои эмоции, а ещё не знал, как правильно общаться с людьми, и не понимал их чувств. Он с трудом осознавал, что, лёжа на больничной койке и потеряв свое будущее, Вару не желала видеть его и вела диалог лишь из-за своей натренированной сдержанности. Она инстинктивно боялась боли, которую он уже причинил ей, но если Гаара и пытался представить ее мучения, выходило у него туго.
— У тебя действительно все запущено, раз ты смеешь просить меня о таком, — тихо сказала Кейджи, обращая взор к потолку и привычно погружаясь в раздумья. Она знала, чего он всегда хотел и что мешает ему обрести это сейчас. Что бы там ни произошло с ним на экзамене, в его положении измениться будет крайне трудно. — Какие перемены ты хочешь в себе увидеть?
Этот вопрос немного изменил его взгляд, зацепился за узелок раздумий и развязал его, разглаживая черты лица в едва заметном облегчении. Он ещё ни с кем не говорил об этом.
— Я хочу понять, каково это — защищать близких тебе людей.
Вару повернула к нему голову, чтобы окинуть его недоуменным взглядом. Она удивлялась тому, что Гаара нашел нечто, способное так радикально поменять его мнение о жизни. Два месяца назад он яростно доказывал ей смысл своего существования, и теперь говорит совершенно противоположное. Неужели после всего, что натворил, он и правда пришел к чему-то подобному? А впрочем, теперь ясна причина его появления в этой палате. Даже не зная того, что все-таки произошло с ним, Вару могла вычислить его проблему.
— Убийства в твоем представлении расходятся по смыслу с защитой? Ты никогда не избавишься от любви к виду крови. Как бы сильно ни старался, чужая смерть всегда будет приносить тебе удовольствие. Это неотрывная часть тебя, лишение которой не приведет ни к чему, кроме саморазрушения. Поэтому ты, не обладая никакими знаниями о человеческих чувствах, пришел ко мне. Гаара, ты ведь знаешь, что не вправе просто просить меня, — сказала Кейджи с нескрываемым раздражением, снова ловя перемены во взгляде бывшего заклятого врага.
— Я готов искупить свою вину перед тобой.
Он сказал это с неуверенностью и неискренне, понимая, что уже ничего не может исправить.
— У тебя нет такой возможности, — бросила Вару с неприязнью, и Гаара отвёл взгляд к окну, к виду поддетой ночной мглой Сунагакурэ.
— Я хочу защищать эту деревню, — сказал он на этот раз уверенно, и Кейджи перестала хмуриться, наконец понимая, к чему он ведёт. — Но для этого мне нужно совладать с самим собой, чтобы больше не быть угрозой.
Ему нужно было справиться со зверем, вскормленным ненавистью и болью, чтобы перестать тратить силы на разрушение. Вару подозревала, что ребенок внутри него уже давным-давно мертв, а, пострадав, стала думать, что убедилась в этом окончательно, поэтому удивлялась человеку, стоявшему рядом с ее кроватью и прекрасно осознававшему изначальные цели Кейджи. Человеку, способному здраво мыслить и оценивать ситуацию, что пару месяцев назад было ему совершенно несвойственно.
— Надо же, а просить ты умеешь, — наигранно усмехнулась Вару, понимая, что ее отказ будет означать лишь поражение.
========== Глава I - Липкая паутина прошлого ==========
Наблюдая за волнами ожившего песка, Вару невольно вспоминала о давно минувших временах, когда своим с рождения хрупким телом не могла добиться ничего, кроме неприязни со стороны человека, которого глубоко уважала и боялась. Какие бы усилия она ни прилагала, собственные успехи не вызывали восхищения и не возвышали ее над всеми остальными.
Пустыня вокруг оживала и приходила в движение, и Кейджи выпивала свою слабость до дна, всматриваясь в сосредоточенный профиль тринадцатилетнего мальчика, чьи способности, в отличие от ее, имели величественные размеры и не позволяли не воспринимать его всерьез. Она стискивала зубы, чтобы отвлечь себя от ненужных мыслей, но взгляд ее снова и снова впивался в кроваво-красные волосы, возвращая образы запылившегося детского кошмара, который больше не пугал ее так сильно, как раньше, но все ещё был неприятен.
Гаара не щадил себя, упиваясь состоянием невыносимой усталости. Он тяжело дышал, выжимая все силы и, несомненно, представляя при этом уже другую свою цель и другие обстоятельства, в которых он защитник, а не убийца. Прошлое не хотело соглашаться с ним, настойчиво постукивая по черепной коробке изнутри и заставляя его корчиться от боли, но Вару видела, что мальчик старается. Прислоняя ладонь к иероглифу на лбу и скалясь, Гаара снова складывал руки, чтобы повторить технику. Грудь его вздымалась от частых вдохов, но песок больше не шевелился, отказывался подчиняться, замерев в темноте безветренной, постепенно подводившей итоги ночи.
— Если ты потеряешь сознание, мне придется к тебе ползти, — предупредила Кейджи, зная, что ее подопечный израсходовал всю чакру. На сегодня он сделал более чем достаточно, и она открыто признавала, что его успехи немного пугают ее.
Гаара разомкнул руки и окинул взглядом изменившийся ландшафт. Равнодушно, словно ожидал большего. Его лицо почти ничего не выражало, кроме физической усталости и боли. Того злобного мальчика, ненавидящего все живое, он забыл где-то на территории Конохи и не планировал возвращаться за ним. Однако без этого мальчика Гаара был никем. Он был никаким: безэмоциональным, пустым и холодным. С кучей наивных вопросов в голове, которые не успел задать ещё в детстве.