Страница 8 из 16
До компьютеров, глобализации, либерализации рынка, мультикультурализма и постмодернизма у нас было достаточно четкое представление о том, кто мы такие и кем мы не являемся. Сейчас все стало сложнее. Растущая активность миграции населения означает, что многие люди, включая меня самого, не вполне точно знают, откуда они родом, и это относится как к месту, где они выросли, так и к месту, где они оказались. Возросший объем иммиграции также усложнил наши представления об общности и национальной идентичности, потому что некоторые исторически сложившиеся большинства становятся меньшинствами.
Аналогично, то, что некогда было научной фантастикой, стало научным фактом, хотя иногда трудно определить, в чем разница. Хороший тому пример – нашумевший план Amazon доставки товаров дронами. Был ли это просто продуманный пиар, или событие действительно имело место? Если достаточное количество людей хочет, чтобы это случилось, так, наверное, и будет.
Смартфоны, общемировые продажи которых в 2012 году начали превышать продажи ПК, оказали огромнейшее влияние на изменение нашего окружения. Хотя похоже в скором времени их могут потеснить wearable devices, носимые устройства. Это, в свою очередь, может стать началом эпохи дополненной реальности и Интернета Вещей, где большинство важных объектов будет подключено к интернету или иметь цифрового близнеца. Если что-то может быть оцифрованным, оно будет оцифровано.
Носимые компьютерные и интеллектуальные датчики – это тоже датафикация, при этом элементы повседневной жизни, которые ранее были скрыты или в значительной степени невидимы, преобразуются в данные, новые категории активов, и – в большинстве случаев – в деньги.
Встроенные датчики и связь между ними означают, что многие физические предметы будут привязаны к информации, а информация в некоторых случаях будет представлена в виде реальных предметов или даже запахов. Входящая информация, такая, как сообщения, в настоящее время поступает посредством звуков (свистит, пищит, исполняет музыку и т. д.), но может быть представлена и в виде, например, светящихся бус или даже запахов, источаемых одеждой или украшениями. Если вы носите очки дополненной реальности, сообщение от вашего босса может предваряться небольшим отрядом крошечных розовых слоников, пробегающих по вашему столу.
Тем не менее использование устройства дополненной реальности в качестве телесуфлера в личных отношениях или в работе может сделать искренность излишней. Люди не смогут понять, действительно ли вы знали что-то или заботились о ком-то или нет. Честность, оригинальность и даже искренность, так необходимые для человеческого общения, – все это может оказаться под угрозой. Имеется в виду, что стирается различие между физическим и цифровым (реальным миром и виртуальным у Ким Ю-Чула и Чой Ми-Сан) – все становится неким континуумом. Я ожидаю подобной путаницы во многих сферах общественной и личной жизни.
Приведу пример. Одна из учительниц моего сына написала в Twitter, что перед тем, как пойти на новую работу, она «выпивает несколько пинт пива и как правило напивается в стельку». Вы можете сказать, что мне не следовало добавлять ее в свою ленту и читать ее записи, на что можно также возразить, что она сама должна осторожнее высказываться в общественном пространстве.
Однако вернемся к тому, как мы меняем физическую реальность. Если вы не знакомы с понятием дополненной реальности, то знайте, что это, в широком смысле, наложение информации или данных (звуков, видео, изображений, текстов) на реальный мир, чтобы сделать повседневную жизнь более удобной и интересной. Опять же, возможно, слово «дополненная» вводит в заблуждение: в ряде случаев информация не дополняет реальность, а изменяет ее. Прежде всего, у нас постепенно исчезает четкое разграничение между тем, что реально и что нереально, при этом меняемся мы сами и даже, возможно, меняем человеческую природу.
Большинство людей утверждает, что человеческая природа оставалась неизменной в течение тысяч лет. Возможно, так и есть, ведь до сих пор внешние обстоятельства были достаточно стабильны. Я прекрасно осознаю и принимаю аргумент, что мы тысячелетиями использовали различные технологии, чтобы изменить окружающую нас реальность – мы создали инструменты, а затем инструменты сформировали нас такими, какие мы есть, – но сейчас можно говорить о повсеместности, масштабе и степени влияния этих преобразований.
Если носимые устройства станут столь же привлекательными, как смартфоны, многие люди вообще могут потерять связь с реальной жизнью. Постепенно становится все сложнее существовать без подобных технологий, и это только начало.
В первую очередь мы начнем подгружать то, о чем мечтаем, а затем можем перейти к попыткам загрузить впечатления и знания. До этого еще довольно далеко, если подобное вообще возможно. Однако мы уже вот-вот начнем покупать очки виртуальной реальности, способные обмануть наш разум, который полагает, что происходит некое событие, в то время как на самом деле ничего не случается. Я уверен, что и импланты не за горами.
В фантастике вовсю описываются попытки выяснить, что есть человеческое сознание, реплицировать его, а затем загрузить (имеется в виду личность) в машину, тем самым добившись своего рода бессмертия. Некоторые люди считают, что однажды это станет научным фактом, благодаря которому можно будет отправлять «нас» со скоростью света в глубокий космос, где мы сможем повстречаться с инопланетянами или даже с самим богом, перемещающимися в виде пакетов данных в обратном направлении. (Почему инопланетяне или бог не могут быть объектом на цифровой основе? Почему мы всегда предполагаем, что разумные инопланетяне обязательно будут иметь физическую форму и, как правило, двуногую?)
В то же время не стоит забывать, что, если корпорации могут в один прекрасный день предсказать все наши потребности и собрать наш индивидуальный жизненный опыт, правительства способны совершить нечто более зловещее – например, стереть нам память или имплантировать ложные воспоминания, тем самым развернув реальность в новом, выгодном для себя направлении.
Следует начать тревожиться о таких понятиях, как свобода личности, свободное волеизъявление, защищенность внутреннего мира, и в особенности о том, что происходит с личностью, за которой постоянно следят. Вполне возможно, что мы будем извлекать выгоду из решения правительства собирать о нас информацию в обмен на обещание безопасности, и в этом случае потеря конфиденциальности станет побочным эффектом. Однако все может измениться, если речь зайдет о крупных компаниях. На сегодняшний день мы, похоже, только рады обменять конфиденциальность на удобство и персонализацию, но где проходит граница допустимого, юридическая и этическая? Правильно ли, что Apple, Google или Facebook имеют беспрепятственный доступ к нашим персональным данным или знают о нас больше, чем органы национальной безопасности?
Возможно, писатель Брюс Шнайер прав, утверждая, что «первичная бизнес-модель интернета была выстроена на идее наблюдения за массами». Может быть, вы, как и все, что бесплатно в интернете, являетесь в нем продуктом?
Что если, заглянув дальше в будущее, мы увидим, как компании используют дистанционное сканирование мозга, чтобы перехватывать наши мысли или предсказывать действия? Дистанционное сканирование мозга, наверное, невозможно, но Facebook уже сейчас отлично научился читать мысли. Неудивительно, что основатель WikiLeaks Джулиан Ассанж назвал Facebook «величайшим механизмом шпионажа, какого свет еще не видывал».
Камеры видеонаблюдения, перехват телефонных разговоров – все это повсеместно воспринимается как факт современной жизни, но что если все, что вы говорите и делаете, фиксируется и сохраняется? Возможно, вы бы стали жить иначе, если бы знали, что все ваши действия могут быть однажды вытащены на всеобщее обозрение? Повальная прозрачность может коренным образом изменить наше поведение. Во что, например, превратится интимная близость, когда ни у кого нет никаких секретов, и все становится достоянием общественности? Что произойдет с неповторимой личностью отдельного человека?