Облицовка

Как же всё уютненько было устроено в этой чудо – квартире, ставшей для меня форточкой в дивный мир материального достатка и душевного равновесия! Оказывается, и так тоже можно жить! И не просто, где-то там, в непонятном фантазийном пространстве, а в городе – герое Москве, в соседнем доме, на пятом этаже! Перед неприметной, почти стандартной, входной дверью в этот персональный рай ты ещё стоишь в месиве серости и убогости тогдашней жизни, но достаточно переступить порог, как все твои неприятности и банальный всеобщий дефицит мгновенно забываются, и ты окунаешься в тёплое и мягкое нечто. Неважно, что это конкретно собой представляет, важно, как это! А это – хорошо… Оно тебя просто обволакивает и растворяет…

И не нужно для достижения максимального эффекта бежать, сшибая углы, скользить на половиках, и открывать холодильник – ты уже в нирване. Не секрет, что холодильник в городской квартире может многое рассказать о своём хозяине и является теми самыми "пирогами", которыми должна быть "красна изба". Впрочем, "углы" тоже смотрелись неплохо… Лучших "углов" я ещё не встречал, кроме, как в музее. Когда же холодильник, как бы невзначай, открылся и хозяйский мальчик без видимой надобности небрежно там начал покопаться у меня перед глазами, я мгновенно забыл, что являюсь почти комсомольцем. Достаточно было одного взгляда на эти прекрасные полки, заваленные всем тем, чего не было на других, общедоступных полках советских магазинов, чтобы мысленно второй раз покреститься в православие и истово, без дураков поверить в Бога. Нет – нет, не заваленные, а аккуратно забитые… Чувствовалось, что владельцы этой "скатерти – самобранки" приложили немалое усилие, чтобы вместить богатое и разномастное содержимое. Не удивлюсь, если в квартире имелся и второй холодильник, который был спрятан во избежание непредвиденной смерти от избытка чувств, какого-нибудь случайного гостя, вроде меня.

Этот холодильник всем своим вальяжным видом говорил, что является полноправным членом семьи. И даже немножко больше, судя по отчётливому трепету, с которым мальчик копался в его нутре. Наверное, этот трепет больше относился к содержимому, нежели к ящику… Юноша некоторое время отвешивал глубокие поклоны, но так ничего и не взял с этого сказочного развала. Гадёныш! Решил надо мной поиздеваться, продемонстрировать мою убогость!

Самое точное определение моего состояния – мгновенный культурный шок, от которого я не отошёл до сих пор. Настолько это изобилие не вписывалось в мою картину мира, что я надолго ушёл в себя и выходил изредка только пописать… Кстати, пописать… Нет! Не буду говорить обо всех своих мучениях и страхах при посещении этой элитарной туалетной комнаты! У вас разорвётся сердце от жалости к подростку, который оказался в положении, где каждая капля может стать смертельно опасной для репутации в школе! Это были мучительные минуты… Только снайпер в непосредственной близости от врага по достоинству оценит мою осторожность и аккуратное проворство в экстремальных условиях скорого разоблачения.

Холодильник был прекрасен и могуч со всех сторон, каждая его иностранная сторона была немножко лучше, чем следовало. Я бы взял на себя смелость обрисовать эту кладезь во всех красках и запахах, но вряд ли подберу слова, поскольку, большинство увиденных мною предметов не подлежало идентификации. Я тупо не знал, как называются эти заграничные и таинственные чудеса! Красивые коробочки, шуршащие пакетики, даже колбасные попки смотрелись интригующе! Принудительно закрыв рот рукой, я с сожалением и в состоянии предчувствия скорой клинической смерти отвернулся от белого ящика. Минуточку! Я уже не уверен, что ящик был именно белым! Нужно ли говорить, что и фирма – изготовитель в моём спёкшемся мозгу не сохранилась… В полубессознательном состоянии развернул жвачку, сунул её в рот, а вкладыш в карман, я поплёлся за остальными в главную комнату, не забывая при этом огибать дорогостоящую обстановку, чтобы ненароком не зацепить какую-нибудь вазу…

Пришедшие сразу же направились к святой тумбочке, на котором гордо покоили свои микросхемы японский видеомагнитофон с таким же, по-японски гордым, телевизором. Эта пара была восхитительна и недосягаема в своей божественности… Засветился экран телевизора, и мы с головой погрузились в хитросплетения сюжета какого-то шумного боевика. Предыдущее предложение следовало бы закавычить, поскольку никакого сюжета я не углядел – моя прострация продолжалась и углублялась. Было не до сюжета. Зачем нужен сюжет сказки, если ты сам попал в сказку?!

Уже не помню, какой шёл фильм – его действие было фоновым, все занимались другими мелочами, вроде дегустацией импортных сигарет, ликёров и просмотра порнографического журнала. Покурил такую сигарету – выпил стакан парного молока… Прошло пять лет, и все ларьки заполнились этой маркой. Но качество было другим… И ассоциаций с парным молоком после перекура совсем не вызывали. Такое, вот, светлое пятно о том дне рождения… Всё происходящее походило на что-то среднее между сходкой на бандитской "малине" и художественной попойкой декадентствующей богемы. Только в роли блатарей и свободных художников выступали советские школьники, оставшиеся без присмотра родителей. Очень-очень опасное сочетание! И на радушного "хозяина" ложится бремя вовремя выгнать своих гостей и не оставить следов их пребывания. Придут настоящие хозяева, они же родители, и следующего дня рождения может не состояться… И не только у этого мальчика…

Нужно соблюдать конспирацию и элементарную осторожность, что с каждым часом делать всё сложнее и сложнее, учитывая, что запасы ликёров в таком "шалмане" практически ограничены только внутренним объёмом помещения. Трудно даже себе вообразить, какой поднимется скандал, если "заместитель хозяина" расслабится и пойдёт на поводу у неспокойных гостей! Заходит мама или папа, а по квартире разбросаны тела перепившихся подростков вперемежку с пустой и дорогостоящей стеклотарой и журналами вышеуказанного содержания. А "поле битвы" окутывает дым, опять же, дорогостоящих сигарет, неумело затушенных о полированную мебель красного дерева… Недопонимание со стороны родителей и скоротечная расправа со всеми, вовремя не убежавшими с "места преступления", участниками мероприятия обеспечены. Страшно подумать, что может произойти, если потерять бдительность! Праздник дня рождения, плавно переходящий в кровавую бойню, а потом и в траурные мероприятия по нескольким адресам… Ужас… Ужас…

В процессе плавно-текущего "разврата" и моего блуждания в поисках собственного "Я" в этом новом и удивительном мире советского изобилия мы и разговорились с Олегом. Трудно сказать, что именно сподвигло нас на тесное и откровенное общение: то ли количество выпитого отвратительного ликёра (до глубины души ненавижу ликёры!), то ли постепенно наступившая апатия от постоянного восхищения… Как я и предполагал, для Олега ничего нового, вызывающего отторжение или зависть в этой квартире не было, ибо он сам жил в приблизительно похожей обстановке. За одним маленьким исключением – он нисколько не кичился своим благополучием и не старался плюнуть в окружающую и раздражающую "босоту".

Ещё одно занимательное наблюдение. Среди всех присутствующих только мы двое не состояли в комсомоле! Вся "элита" нашей школы успела проскочить в комсомол, а мы с Олегом не были удостоены этой чести! Прикольно! Среди элитарной (напрочь отсутствовала рабоче-крестьянская составляющая) первичной, почти партийной, ячейки нашей школы, собравшейся в полном составе на этой пьянке, только мы были "беспартийными". То обстоятельство, что он не торопится вступать в комсомол, Олег объяснил нежеланием своего отца (коммунист "по должностному положению" с многолетним стажем) и сынка тянуть по этой сомнительной дорожке. Прозорливый папаша! Или совесть ещё оставалась?

Но все остальные, эти барчуки в ультрамодных джинсах и с ежегодными каникулами на лучших курортах Болгарии?! Все они готовились стать достойной сменой своих отцов, уже основательно отдалившихся от простого народа. Коммунистической партии Советского Союза уже никто не верил, но наличие партийного билета предоставляло большие возможности и эти привилегированные хамелеоны активно этим пользовались. Уверен на сто процентов, если бы не скорая революция, все бы они стали ярыми коммунистами и смело потеснили бы своих предков в высоких кабинетах.