Страница 4 из 10
Измена
По безлюдной зимней улице холодной,В поисках ночлега и еды,Плёлся пёс, весь подранный, голодный,Оставляя красные следы.Скоро ровно год, как был он брошенТем, кто улетел на «материк»,При котором сыт был и ухожен,И ложился спать на половик.А теперь ни дома нет, ни крыши,Он познал и голод, и мороз.А ночует там, где бродят крысыИ кусают иногда его за нос.Часто вспоминает как годамиОн квартиру честно охранялИ хозяина весёлыми глазами,Чуть виляя хвостиком, встречал.Как любил он, выбежав из дома,Брошенную палочку искать.В клочья мог порвать любого,Кто пытался на хозяина рычать.И казалось ни конца, ни краяДружбе той не будет никогда,Но видать судьба собачья злая,Разлучила его с другом навсегда.До сих пор пёс не поймёт, за что жеВынес друг ему свой приговор,По которому он должен быть ничтоженИ бежать по жизни словно вор.Нам бывает больно и обидноВидеть подлость и предательство друзей,Но бог с ними, пусть им будет стыдноИ проклятья в след летят от всех людей.15.11.1995 г.Бродяга
Далеко на Севере далёком,Где пурга людей сбивает с ног,Возле речки, в домике убогомЖивёт бродяга, оттянувший срок.Часто тот бродяга выпивает,Прожигая жизнь свою, судьбу.Так напьётся иногда, бывает,Что попасть не может он в избу.Когда пьёт, тогда он вспоминаетКак ни за что попал на Колыму.В памяти вдруг сразу оживаетТот конвой, что вёл его в тюрьму,Тех этапов долгие скитанья,Где нередко смерти был приход,И тех дней мучительных страданья,Когда в Ванино грузился пароход.Как сжимал их в цепкие объятьяСолнечный далёкий Магадан,А они, обнявшись словно братья,Выносили умерших от ран.Как в тайге потом вели дорогуПо костям замученных друзей.Многие отдали душу БогуИ лежат под грудами камней.Но он выжил, вышел на свободуИ свободе долго был не рад,Долго снилось, будто на работуВновь шагает под конвой солдат.А потом жить стало ещё хуже,Вроде на свободе, вроде нет.После зоны никому он стал не нужен,Всюду перед ним один запрет.Ни родных, ни близких, ни знакомыхНе осталось в жизни у него.Он себе друзей завёл бы новых,Но мешало прошлое его.Он не мог найти себе работу,Завести нормальную семью.Власти вынуждали сделать что-то,Чтобы снова посадили на скамью.Но и это по плечу бродяге,Никого не стал он убивать.Оставалось просто бедолагеОт людей подальше убежать.У реки он поселился срочно,Там живёт с тех пор, не зная бед.И одно теперь он знает точно:В обществе любом свободы нет!04.04.1996 г.Перелёт
Повинуясь законам природы,Много дней и ночей подряд,По весне гуси разной породыВ край суровый на Север летят.Что их манит туда, не знаем,Только глядя на их полёт,Так печально порой вздыхаем,Что аж сердце в груди замрёт.Между скал, вдоль полей пролетая,Сквозь охотничьих ружей стрельбу,Много серых теряет стая,Разделив их печаль и судьбу.Да, не все доберутся птицы,Чтоб продлить своих предков род,Чтоб птенцы их могли научитьсяПрилетать сюда каждый год.Вот и мы порой вспоминаем,Как однажды, взмахнув крылом,Повзрослев, с тоской покидалиБлизкий сердцу родительский дом.И все, также как эти птицы,Мы спешим в туманную даль,Чтобы снова домой возвратиться,Когда станет самих себя жаль.Видно, люди, мы птицы тоже,Но зачем нам куда-то лететь,Неужели так жить не можем,Чтоб на родине помереть?Повинуясь, зову предков,Много лет уже подряд,В край родной, где сад с беседкой,Люди с Севера летят.20.05.1996 г.Рейс на Сусуман
Под колёсами дороги полотно,Убегая вдаль, скрывается в туман.Мокрый снег стучит слегка в окно,Снова выдался мне рейс на Сусуман.У меня в салоне музыка, тепло,Мой автобус как с цепи сорвался,Два часа от Магадана не прошло,А за спиною Карамкен уже остался.За окном морозно и темно,Пассажиры тихо в креслах засыпаютИ, сквозь запотевшее окно,Кто не спит, дорогу наблюдают.По обочинам доро́ги здесь стоя́тПамятники шоферам и нас встречают,Словно души павших тех ребятНам, водителям, заснуть в пути мешают.А ведь эту трассу КолымыЧеловеческие кости выстилают.Сколько ЗЭКов здесь легло, не знаем мы,Даже ангелы им счёт не точно знают.В Ларюковой остановка, и теперьВходим мы в столовую как в рай.Очень вкусно здесь готовят, мне поверь,Ну, а вид с наружи, будто бы сарай.Едем дальше, вдруг автобус заюлил,Пассажиры, слышу, в креслах голосят.Что за чёрт, опять баллон пробил,А за окном мороз под пятьдесят.Здесь ничто не ценится как то,Что зовётся дружбой шоферско́й,Не измерить и деньгами здесь всё то,Что поможет в ситуации любой.Вот и Бурхалинский перевал,Вновь рука застыла на сигнале…Друг один здесь жизнь свою прервал,В пропасть, улетев на самосвале.Ну вот, я вижу Сусуманские огни.Здравствуй, Сусуман! Ну, слава Богу!Ещё долго я не буду видеть сны.Пойду друга навещу, завтра в дорогу.Утром я уставший, но весёлый,Еду в рейс обратно в Магадан.Друг мой ЛАЗ на трассе закалённый,Сквозь морозный пробивается туман.Снова шестьсот вёрст крутить баранку,И не спать часов шестнадцать мне,Чтобы скоро снова спозаранкуВыйти в новый рейс по Колыме.Им при жизни я бы памятники ставил,Тем, кто в летнюю жару и по зимеТрассу Колымы собой прославил,Тем, кто в рейсах много лет по Колыме.25.05.2006 г.