Страница 28 из 76
- Мог не запомнить…
- Не мог! Ты забыла о написанном в отчётах. У соскользнувших память становится практически идеальной. Они способны вспомнить мельчайшие детали происходящего с ними с момента перехода их материального состояния в псевдоэнергетическое. Вот и смотри, что получается. Среди врагов объекта обнаруживаются Скользящие. Идиоты даже не замаскировались, не сменили лица по причине отсутствия мозгов! Ему известно место, где находится его друг, тот самый Рокотов. И та компания, которая используется как прикрытие. Проследить путь от неё до меня, а значит и до Корпорации сложно, долго, дорого, но не невозможно. А значит, объект обязательно раскопает, кто именно стоит за охотой на него. И он уже считает нас своими врагами. Только попробуй сказать, что я драматизирую ситуацию и переоцениваю нашего противника. Он уже успел доказать, что к нему следует относиться серьёзно. И вместе с тем он нужен мне сейчас как никогда раньше! Не озлобленным, а готовым сотрудничать. Не на долгий срок. Хватит лишь нескольких дней, может даже меньше. Как же он мне нужен! И его спутница тоже!
Обессилевший от столь яркой эмоциональной вспышки профессор откинулся на спинку стула. Запалено дыша, жадно хватая воздух. И один его вид, не говоря уже о словах, заставлял Мануэллу изо всех сил напрягать разум, пытаясь увязать концы с концами. Она не понимала причин столь серьёзной фиксации Тормасова на этом конкретном Скользящем. Пусть ему не подходили двое других, работающих на Корпорацию, но ведь это не являлось фатальным. Можно было нащупать выход на парочку других, можно подождать, пока не появится новая кандидатура. Да мало ли что можно было придумать. Но нет, Тормасов что-то недоговаривал. Ну и действительно боялся этого самого Макса, уж страх она умела чувствовать сильнее всех остальных эмоций. Была богатая практика даже не с юности, а с глубокого детства.
- Зачем это всё? Тут не только твоя… осторожность?
- Мои исследования. Произошёл прорыв, - выдавил из себя Тормасов, с трудом возвращая относительное спокойствие. – «Прокол пространства», оставленный этим Максом и его спутницей, кардинально отличается от тех, которые совершались Ондгсури, Хиллом… Совсем иные показатели, он более глубокий, затрагивающий саму мерность пространства и оставляющий очень долго не рассеивающийся отпечаток. Это как сравнивать взрыв бомбы на том ещё обогащённом уране, времён Второй Мировой, и современного оружейного плутония. Мне нужна полная спектрограмма, образец крови, томограмма, ещё кое-что. Результаты позволят осуществлять «скольжение» не случайным единицам с непонятно на чём основанной предрасположенностью, а большей части людей. Ты же понимаешь, Мануэлла, что такое «скольжение», что оно даёт?
- Здоровье, сила… власть. Потенциальное бессмертие, - роняла женщина одно слово за другим. – Эйб Лехман на этом не слабее тебя помешан. Но все говорили, что на это потребуется много времени. А ты сейчас…
- Именно я! Именно здесь, сейчас! – Тормасова словно пружиной вытолкнуло из кресла, он заметался по комнате взад-вперёд, говоря и помогая себе жестами, сбрасывая излишек слабоконтролируемых эмоций. – Появился уникальный шанс не ждать несколько лет, а то и целое десятилетие. Вместо этого можно сделать последние замеры, ввести их данные в разработанные мной и недавно скорректированные алгоритмы и… Должным образом откалиброванные «саркофаги» станут способны через сутки-двое непрерывного в них нахождения перебрасывать человека в один из нескольких существующих сейчас виртмиров. Тех, которые успели развиться до достаточной для «овеществления» степени. Ты понимаешь, что это нам даст? Понимаешь, не можешь не понимать! Но без Макса это все обречено на провал. А с врагами он даже разговаривать не станет. И что теперь делать, что?!
- Заткнись, проф! Устроил тут истерику. Как маленькая девочка, у которой куклу «Барби» отобрали, - рявкнула Гонсалес. – Сядь, не мелькай перед глазами. Я думаю… Мне нужно подумать.
Краем глаза видя, что профессор всё же сел, хотя о спокойствии и речи не шло, латина насиловала свои мозги, заточенные не под науку, а под интриги и умение использовать чужие проблемы себе во благо. И курила… нет, сжигала одну сигаретку за другой, жалея лишь о том, что перешла на легкие ментоловые трубочки. Хотелось чего-то выпить, но рисковать тем, что вместо обострения сознания получится совсем наоборот… Алкоголь штука коварная, способеноказывать влияние самым различным образом, тут раз на раз не приходилось.
И вот оно, смутное, но всё же оформляющееся решение. Придавив очередной, вроде как уже шестой, окурок в пепельнице, Мануэлла хищно улыбнулась, потянулась ухоженным, всё ещё упругим и вызывающим желание телом, после чего проворковала:
- Если этот Макс НАСТОЛЬКО ценен, то я знаю, как тебе его получить. Ненадолго, с риском для себя, но получить. Интересует ли это тебя, о великий учёный и гений всей Корпорации?
- Да!
Мануэлле Гонсалес было достаточно этого короткого слова. Тормасова можно было обвинить во многом, но только не в том, что он давал задний ход отказываясь от уже принятых решений… без чрезвычайно веских оснований. Собственно, поэтому латина и предложила ему план, который иначе как предательством интересов Корпорации и назвать было сложно. Зато их собственные интересы оставались в целости и сохранности. Более того, имелся очень хороший шанс сорвать банк, забрав со стола всё.
Рассуждала сеньора вполне логично. Если есть полная уверенность в том, что объект считает Корпорацию – пусть и не знает пока именно про неё – своим врагом, то остаётся лишь сделать так, чтобы они двое как бы выходили в его глазах из вражеской категории. Для этого и требовалось всего ничего – ценными подарками и поступками убедить клятого Скользящего в своей полезности и более того, незаменимости. Для начала – сбросив через того самого Рокотова выжимку по структуре Корпорации, её работе со Скользящими и самим явлением «скольжения», а также досье на трёх из пяти её директоров. Ну и о планах последних по поводу объекта не забыть напомнить, одновременно намекая, что сами они испытывают несколько иную в нём необходимость, основанную исключительно на добровольном сотрудничестве. И не по причине гуманизма или человеколюбия, а исключительно потому, что так уж сложилось.
- Натравить его на остальных директоров. Коварно и… перспективно, - Тормасов аж прикрыл глаза от широты возможных перспектив, что могли открыться в скором времени. – Я его изучил, он всегда идёт до конца, и решений не меняет, хотя может выжидать столько, сколько сочтёт нужным. Но если я получу от него нужные данные, то это уже не будет играть важной роли. Да, не будет. Но сначала подарок.
- Какой подарок? Ты о чём сейчас…
- Ему помешали расправиться со всеми врагами. Осталось двое. Отдай приказ их уничтожить после того, как я через Рокотова передам нашему Максу нужную информацию. Сможешь?
- Да… точно смогу, - малость опешила Гонсалес, но тут же пришла в себя. – А это действительно может подействовать. Информация о Корпорации и как особый подарок – жизни его врагов. Так делают те, кто не боится связывать себя современными ограничениями. Он русский, он это поймёт и оценит. И ты тоже русский, потом, если получится начать переговоры. Это стоит использовать.
Профессор Тормасов улыбался. И не стирая с лица этой улыбки, достал из кармана смартфон, чтобы связаться с Шульцем, дать ему все необходимые инструкции. Будущее обещало быть бурным, насыщенным и вместе с тем очень перспективным. Надо было лишь не бояться рисковать и не останавливаться на полпути.
Глава 7
Глава 7
Звонок во время беготни по магазинам дело житейское… в подавляющем большинстве случаев. Но не в моём. Уже потому, что, шёл на планшет, по электронке, защищённой от разного рода спама, а номер оной я никому не давал, за единственным исключением. Тем самым, которое однозначно находилось под контролем моих врагов.