Страница 12 из 113
"Белая овца..." - с отчаянием подумала она, стараясь избавиться от кома, подступившего к горлу. - "Белая овца на синем холме..."
Но воспоминание о детстве не произвело ожидаемого эффекта и не избавило ее от странного ощущения одновременно страха и радости, вызванных возвращением домой. Отдалившись от слабого утешения, которое ей давало пребывание в обители святого Джайлса, она почувствовала, как ее наполняют прежние ощущения и, прежде всего, чувство страха за свою душу, за душу Келсона - ей с трудом удавалось держать себя в руках, но она знала, что прежде чем она встретится с теми, кто поджидал ее в Ремуте, ей надо придти в себя.
А во дворе Ремутского замка, Келсон, стоявший на площадке лестницы, ведущей из двора к главному залу, тоже не испытывал ни малейших сомнений по поводу последствий возвращения королевы ко двору. Вместе с ним прибытия королевы ожидали только дядя Найджел, архиепископ Кардиель и двое младших сыновей Найджела. Келсон посчитал, что не стоит смущать ее большим количеством народа, встречающего королеву.
"Она так давно не была здесь," - прошептал Келсон на ухо дяде, стоявшему слева от него. - "Как Вы думаете, она сильно изменилась?"
Найджел посмотрел на племянника и ободряюще улыбнулся, но Келсон был уверен, что у него тоже есть какие-то предчувствия, возникшие из-за возвращения невестки.
"Я уверен, что она изменилась," - сказал негромко великий герцог. "Надеюсь, что она изменилась к лучшему. Боже, она будет удивлена тем, как ты изменился."
"Неужели я так сильно изменился?" - удивленно спросил Келсон.
Найджел пожал плечами. "А ты, Келсон, сам-то как думаешь? Пока ее не было, ты успел стать настоящим мужчиной - и магия здесь ни при чем. Ты воевал, ты убивал, тебе пришлось принять столько трудных решений, что я не хотел бы оказаться на твоем месте."
"А меня уверяли, что все это - часть моих обязанностей," - пробормотал Келсон, выдавив кривую усмешку.
"Ты прав, но некоторые люди справляются со своими обязанностями лучше, чем прочие," - ответил Найджел. - "Ты - один из них. Даже сечас, накануне новой войны, ты держишь свой гнев под контролем, а ведь многие из тех, кто гораздо старше и опытнее тебя, дали бы волю жажде отмщения. Лично я не уверен, что смог бы удержаться и не убить Лльювелла прямо в соборе после того, как у меня на глазах зарезали мою невесту."
Келсон, яростно теребя кольцо на своем мизинце, слегка отвернулся.
"Прежде всего, если бы я действительно держал ситуацию под контролем, она осталась бы жива."
"Ну сколько можно говорить об одном и том же?" - спросил Найджел. "Это все в прошлом. О случившемся можно сожалеть, но, продолжая упрекать себя в случившемся, ты все равно ничего не изменишь. От ошибок никто не застрахован. А вот о чем стоит подумать, так это о том, чтобы не повторять те же ошибки в будущем."
"Угу, а моя дорогая мамочка, зашоренная суевериями, здорово поможет мне в этом!"
"Господи помилуй, Келсон, она ведь твоя мать! Ты не сделал ничего, чего стоило бы стыдиться. Если она хочет считать себя грешницей, то это касается только ее и Господа. Не думай, что я буду поддерживать твое самобичевание."
Келсон фыркнул, скрестил руки на груди, затем поглядел на привратную башню и краем глаза уловил какое-то движение в полумраке ворот. Увидев, как через ворота рысью проехали кассанцы, оставленные для сопровождения королевы, король выпрямился и нервно затеребил нижний край своей туники.
"Боже правый, вот она и приехала," - прошептал он.
Во главе огромной процессии ехали две пары отборных уланов Дункана в пледах цветов клана МакЛейнов, на начищенных наконечниках их копий весело трепетали синие и серебристые шелковые флажки, их гарцующие кони позвякивали упряжью и косились в сторону конюшен. Следом появился сэр Алан Соммерфильд, закаленный в боях капитан из отряда МакЛейна, рядом с которым ехал молодой рыцарь, на белом плаще которого были изображены черный корабль и красный полумесяц - герб королей Бремани. Сразу же за ними во двор въехали две кареты. В первую были запряжены два серых жеребца, а рядом с дверцей кареты ехал молодой священник на белом муле. Следом за второй каретой ехали еще три бреманских рыцаря и четверо кассанских уланов.
"Пойдемте, Сир," - пробормотал Архиепископ Кардиель, тронув короля за локоть и направляясь вниз по лестнице. - "Она, должно быть, в первой карете. Мы должны подойти до того, как она выйдет."
"А почему она не поехала верхом?" - шепотом спросил Келсон у Найджела, пока они, следом за Кардиелем и сыновьями Найджела, спускались вниз. "Может, она больна, как Вы думаете?"
"Она проделала долгий путь," - ответил Найджел. - "Должно быть, поездка в карете для нее легче."
Карета королевы оказалась у подножия лестницы практически одновременно с королем и его свитой. Священник и оба рыцари мгновенно спешились, готовясь сопровождать пассажирку кареты, а остальные рыцари выстроились по обеим сторонам от дверцы. Бреманский капитан раздвинул тяжелые занавески и открыл изящную дверцу; в тот же миг склонившийся в поклоне священник предложил руку, помогая пассажирке выйти из кареты. Через мгновение из кареты появилась побледневшая Джеана, одетая в белое и казавшаяся еще бледнее из-за глаз, горевших на ее бледном изможденном лице.
"Матушка," - выдохнул Келсон, бросаясь к ней и удерживая ее, когда она собралась опуститься перед ним на колени прямо на пыльный двор. Когда он, выросший со времени их последней встречи на целую ладонь, прижал ее к своей груди, он почувствовал как застучало ее сердце и поразился насколько она высохла за прошедшее время.
Она, должно быть, почувствовала его удивление и, буквально вырвавшись из его объятий, сделала шаг назад и присела в официальном реверансе, приветствуя короля. Затем она подошла к Кардиелю, поклонилась, чтобы поцеловать его перстень, и знаком подозвала священника и моложаво выглядевшую монахиню, вышедшую из второй кареты.
"Разрешите представить Вам моего духовника, отца Амброса," - негромко сказала она, стараясь не встречаться глазами с Келсоном, - "и сестру Сесилию, мою компаньонку. Сэр Делри - командир моей охраны. Вот и все, кто служит мне," - запинаясь, закончила она. - "Прошу прощения, если я чем-то обидела Его Величество."