Лига Чистоты

Шагая на цыпочках, Магнус старался продвигаться в темноте как можно быстрее. Пошарив в поисках выключателя, он отыскал ощупью ступеньки, придерживаясь за стены, наконец добрался до первой площадки, не услышав за собой ни единого звука. Теперь второй пролет… а всего их три. В гостинице, как обычно, было тихо. Он прикинул, сколько жильцов может быть сейчас в отеле. Вопрос был не праздным; ему не хотелось нынешней ночью оставаться здесь в одиночестве.

Однажды, после поединка в среднем весе с пьяным коротышкой по имени Джадд, он уже встречался со спящим внизу человеком. Магнус познакомился с ним в присутствии переодетого полицейского офицера, и потом Джон Остин Кейн назвал его боевым героем. Это был Том Мередит из Кардиффа, на бицепсах которого над надписью «Virtus Vincit» («Добродетель побеждает») был изображен лев, вступивший в схватку со змеей.

Его комната выглядела так же, как раньше. Никаких оснований для противоположного заключения не было. Тем не менее, заперев дверь, Магнус принял меры предосторожности, поставив на дверную ручку стул и таким образом заклинив ее. Верхняя часть окна была открыта на несколько дюймов, но оно выходило во двор, и ночью было бы трудно открыть его снаружи.

Он разделся и лег, но не уснул. Он долго лежал без сна, прислушиваясь к стонущим звукам, которые издавали трубы водопровода, и однообразному шуму поездов.

Было далеко за полночь, когда Магнус наконец задремал, но всего на несколько минут. Он проснулся весь в поту, ринулся к столу за настольной лампой и уронил ее на пол. Ему показалось, что возле постели кто-то стоит.

Он нагнулся, поднял и поставил на место лампу, включил ее, подошел к умывальнику и выпил воды из-под крана. Он одурел от короткого сна и почти забыл о человеке внизу.

Когда он проснулся опять, прошло несколько часов. На этот раз он знал, что ему не мерещится. Было все еще темно, и несколько секунд он полулежал, опираясь на подушку. В коридоре были слышны шаги, и они приближались.

Шаги приблизились медленно, совершенно беззвучно, если не считать скрипа половиц. Кто-то поздно возвращается, подумал он, причем не хочет беспокоить других. Вряд ли это Скаммел или Берлинер со своей бандой.

Дошли до его двери. Он закрыл глаза в ожидании следующего шага. Вот скрипнула половица, очень тихо, – на этот раз, как ему показалось, совсем рядом с дверью – и наступила тишина. Он открыл глаза и услышал, как ключ поворачивается в замке соседней двери.

В тишине звук казался совсем близким. Потом несколько минут, длившиеся вечностью, ничего не было слышно. Наконец, ключ опять повернулся в замке: дверь снова закрыли.

Шаги удалялись быстрее, с большим шумом. На лестнице они стали стихать, потом наступила полная тишина.

Прежде чем снова лечь, он опять поставил стул под дверь и оставил свет включенным.

Магнус проснулся поздно. Лампа возле кровати по-прежнему горела, а за окном светило солнце. Первые несколько минут, пока он вставал и открывал кран с горячей водой, чтобы побриться, события прошедшей ночи были вытеснены ощущением головной боли. Вода, льющаяся в раковину, занимала его больше. Бритье получилось неудачным, и он потерял несколько минут, прижигая порезы по краям шрама.

Магнус убрал из-под дверной ручки стул только после того, как оделся, и, прежде чем спуститься вниз, запер за собой дверь. С площадки второго этажа он услышал внизу веселые уэльсские голоса. Они доносились из маленького холла, где накануне ночью он видел Мередита. Холл был залит солнцем, женщина натирала полы, а старик-портье подбоченившись стоял и наблюдал за ней. Он увидел Магнуса и подмигнул.

– Поздновато встаете, а, мистер Оуэн? Погуляли ночку?

В сопровождении портье Магнус подошел к конторке и увидел, что все ключи висели на своих местах. Он вручил портье свой ключ и полкроны.

– А теперь, только между нами, – сказал он, перегнувшись через стойку, – не могли бы вы оказать мне маленькую услугу?

– Услугу? – старый валлиец чуял скандал как собака кость.

– Насчет хиппи, – сказал Магнус и подбородком показал на монету, которую старик уже пододвигал к себе, накрыв ладонью. – Какие комнаты они занимают?

– Занимают? – старческие глаза хитро заблестели, когда он оглянулся на стойку с ключами. – Вчера вечером ни один из них не вернулся. Ни один!

– Комнаты за ними все еще числятся?

– Да, но, видите ли, они до сих пор не заплатили. Их вещи там, наверху, но это неважно. А если они сбежали, то ими займется полиция, уж будьте уверены. Мы всего лишь маленькая гостиница…

Магнус опять спросил:

– Какие комнаты они занимают?

Некоторое время старик беззвучно шевелил губами.

– Рядом с вами, – наконец сказал он. – Номера восемнадцать и девятнадцать, и один из них с девушкой.

– Сколько еще у вас жильцов?

– Жильцов? Есть еще несколько – как говорится, приезжают и уезжают.

– А есть среди них Мередит?

– Как? – Глаза старика рассеянно опустились на вторую полукрону, которую Магнус отправил через стойку.

– Высокий молодой человек со светлыми волосами. Том Мередит. Знаете такого?

– А-а-а! – портье поднял голову и издал такой звук, будто пососал что-то. – Вы не из полиции?

– Нет, это личное дело. С ним что-то случилось?

Старик немного подумал и сказал:

– Насколько я знаю, нет. А в чем он замешан? Авария?

– Он давно живет здесь?

Портье покачал головой:

– Он не живет здесь, он работает. Он новый сотрудник – ночной портье.

– Работает давно?

– Недавно… только временно. Я не так уж часто вижу его. Он предпочитает одиночество.

– Вечером он рано начинает?

– Совершенно верно, – ответил старик, энергично кивая. – Видите ли, я – старый портье и работаю только днем.

– Когда Мередит уходит?

– Полагаю, около восьми утра, – он почесал затылок и шмыгнул носом. – А зачем вам все это, сэр?

Магнус подмигнул ему и подвинул к нему третью полукрону.

– Маленький секрет, только между нами. О'кей?

Валлиец забормотал что-то и сел, изучая три монеты в своей руке, а Магнус вышел на улицу, где по-весеннему ярко сияло солнце.

В клубе «Би-Би-Си» он позавтракал вместе с молодым человеком по имени Уинтерс, который отвечал за организацию телевещания о сегодняшней дискуссии. Магнус рассчитывал, что беседа будет частной, но почти сразу к ним присоединился высокий человек по имени Йорверт Эб Проубин, кожа которого напоминала рисовую бумагу. Это был король бардов и член комитета фестиваля. Ленч оказался нелегким. Магнус пытался было расспросить Уинтерса о дискуссии, но Проубин упорно перехватывал инициативу, читая им обоим лекцию об опасностях, которые несет фестиваль Уэльсу.

– Порядочные люди этой страны не потерпят безбожного попрания наших древних национальный традиций! – кричал он, жуя волокнистое мясо, а Магнус и Уинтерс слушали его, вежливо потягивая пиво.

Монолог из скучного превратился в абсурдный:

– Пусть эти умники едут отсюда, разбрасывая вокруг свои данайские дары, полные грязи и порока. Но помяните мои слова – пройдет совсем немного времени, и все они окажутся на одной ветке, а когда это произойдет, придет Господь и отрубит ее!

Его прервали два человека в бабочках, с неопрятными седыми волосами, которые подошли поприветствовать Эба Проубина на валлийском языке. Переводя сказанное на английский, он представил этим людям Магнуса и Уинтерса, затем перевел то, что сказал, на валлийский, хотя каждому было понятно, ибо все здесь прекрасно говорят по-английски. Потом Магнус и Уинтерс нашли убежище в баре.

– Уф-ф! Какое сумасшедшее сборище! – сказал Уинтерс, заказав двойной виски. – Старик, я слушаю их уже целую неделю. И вот что я скажу тебе: если ты не говоришь по-валлийски (не имеет никакого значения то, что ты англичанин), ты просто подлый предатель.

– Прекрасный древний кельтский язык, – пробормотал Магнус. – Твое здоровье! За сегодняшнюю дискуссию.