Крест генерала Юденича

Через 2 дня греческое население Трапезунда, опасаясь обстрела и штурма, прислало депутацию с просьбой занять оставленный турками город. Трапезунд был занят без выстрела. Войска Кавказской армии продвинулись почти на 100 км по чрезвычайно лесистой и пересеченной горной местности, разгромив резервы турецкой 3-й армии. На всем остальном фронте за это время происходили только частные бои. В течение апреля турки пытались перейти в наступление и произвели ряд атак в направлении Байбурт – Эрзерум и в районе Ашкалы. В районе Урмийского озера русское наступление развивалось успешно, русские войска вошли в пределы Турции и в середине мая заняли Ревандуз на реке Большой Заб, притоке Тигра, важном узловом пункте на пути к Мосулу (дороги на Ван, Урмию, Соуджбулаг и далее к Тавризу и через Сулеймание в южную Персию).

Пластунский отряд при взятии форта у Трапезунда. Из мечети вынесли два турецких старинных знамени

Захват Трапезунда заметно улучшил снабжение правого фланга русской армии. Здесь была создана крупная армейская тыловая база. Для ее защиты был организован Платанский укрепленный район. Туда перебросили две третьеочередные пехотные дивизии, сформированные около Мариуполя. Из них генерал Юденич организовал 5-й Кавказский армейский корпус. Как показали последующие события, это была своевременная мера, опередившая турецкое наступление. Вот, что писал в своем дневнике посол Франции в России М. Палеолог: «Овладение районом Трапезунда – один из крупнейших успехов Кавказского фронта и образец комбинированной наземно-морской операции».

Турки, чтобы избежать катастрофы, перебросили на Кавказский фронт 2-ю армию из Галлиполи под командованием одного из лучших военачальников – маршала Ахмет-Изет-паши, целью которой стояла задача вернуть Эрзерум. В первых боях она сумела оттеснить 4-й Кавказский армейский корпус. Тогда, испытывая недостаток резервов, генерал Юденич бросил ему на помощь недавно сформированную 5-ю кавказскую стрелковую дивизию. На Огнотском направлении она столкнулась с четырьмя турецкими и неделю сдерживала их. С подходом полков 4-й кавказской стрелковой дивизии русские перешли в наступление и вырвали победу. А затем, разгромив 4-ю пехотную дивизию, заняли город Муш. Огнотская операции закончилась 29 августа установлением фронта по линии Эллеу – Эрзинджан – Муш – Битлис. Русские войска прошли 250 км в глубине Османской империи.

Генерал Юденич на наблюдательном пункте командира батареи

За весь 1916 год потери турок на Кавказском фронте превысили 100 тысяч человек, что составляло более половины общих потерь кампании. Наполовину поредели пехотные части 2-й и 3-й армий, на три четверти – кавалерийские, на две трети – курдские формирования, не считая того, что обе армии пополнились за год четырнадцатью пехотными дивизиями. Из-за необычайно суровых морозов зимой 1916–1917 годов активные действия на Кавказском фронте не велись. Чтобы не иметь лишних потерь, Н.Н. Юденич оставил на рубежах боевое охранение, разместив главные силы по населенным пунктам в долинах.

В Персии в ходе Хамаданской операции корпус Н.Н. Баратова вышел к турецко-иранской границе, а на Кавказском направлении русские войска уже решали важнейшие стратегические задачи. Появилась возможность реализации задачи по воссозданию Великой Армении. Удалось не только обеспечить Закавказье от вторжения турок на огромном в 2600 км по протяжению фронте, но и продвинуть русские войска почти на 250 км вглубь Турции. Кавказская армия громила резервы врага, тем самым облегчая положение союзников в Египте, Дарданеллах и в Месопотамии, где воевало более половины турецких войск. Общие потери турецкой армии на Кавказском фронте в 1914–1916 гг. составили 50 % (до 300000 человек) от всех ее потерь.

Наконец-то, через два века военно-политической борьбы у России появилась надежда на благоприятное решение проблемы Проливов. 12 апреля 1915 года британское правительство признало за Россией право на Проливы и Константинополь, если война дойдет до победного конца. Через четыре дня удалось добиться аналогичного согласия и от Франции. Спустя некоторое время, в Лондоне (май 1916 года) было заключено секретное соглашение (договор Сайкса-Пико), по которому союзники дали обещание России выполнить Англо-франко-русское соглашение 1915 года о проливах: присоединить к России Константинополь, проливы Босфор и Дарданеллы и примыкающие к ним районы европейской и азиатской части Турции, а также передать России области Эрзерума, Трапезунда, Вана, Битлиса (т. е. практически всю территорию Армении по Севрскому договору) и часть Курдистана. Российское императорское правительство давало союзникам согласие на любые компенсации в Османской империи. Сформировалась уникальная ситуация – впервые за двести лет раскололся единый фронт европейских государств, нацеленный против усиления позиций России на Ближнем Востоке и Балканах. К сожалению, ход боевых действий и Февральский переворот в России не позволили реализовать эту заманчивую возможность.

Не меньшая сумятица царила в Ставке. Ее руководитель генерал М.В. Алексеев думал, что вопрос о Проливах автоматически решится победой над Германией, и считал Босфорскую операцию ненужной затеей, отвлекающую войска от главного театра военных действий в Европе, хотя оперативно-стратегическая обстановка в 1916 году на Кавказском фронте складывалась для русских исключительно благоприятно. Боеспособность турецкой армии была подорвана, а ресурсы ее были исчерпаны. Поэтому Босфорская экспедиция в 1916 году совместно с Брусиловским наступлением могли вызвать обрушение австро-германского союза.

По замечанию русского военного историка А.А. Керсновского (1907–1944), не ключи от Босфора находились в Берлине, а наоборот, хотя Россия считала Турцию второстепенным противником. Если Россия овладеет Константинополем, то успехи австро-германского союза сводились на нет. Климат в стране становился другим, революция откладывалась, да и война бы закончилась до 1917 года. Победа на турецком фронте была для России главным – именно на нем решались великодержавные задачи, но заметить этого в Ставке не захотели. Несмотря на то, что две революции не позволили России пожать плоды побед ее вооруженных сил на Русско-турецком фронте 100 лет назад, надеемся, что Первая мировая стала последней войной в истории русско-турецких отношений.

2.6. Эрзинджанская операция 1916 года

Вот, что пишет министр иностранных дел России С.Д. Сазонов (1860–1927), бывший министром империи до 7 июля 1916 года. «Дальнейшая разработка и уточнение территориальных приобретений наших союзников за счет Оттоманской империи были произведены позже, в личных переговорах между мной и их особыми уполномоченными, сэром Марком Сайксом и г-ном Пико. В апреле 1916 года, по окончании этих переговоров и выяснении пожеланий каждого из членов Тройственного согласия, я сообщил в письме к союзным представителям в Петрограде о согласии императорского правительства на предъявленные ими требования о присоединении Англией Месопотамии и Францией – Сирии и Киликии, под условием приобретения Россией в Малой Азии Эрзерума, Трапезунда, Вана и Битлиса вплоть до пункта на Черноморском побережье, который должен был быть определен при проведении новых границ. Часть Курдистана, лежащая на юг от Вана и Битлиса, должна была равным образом отойти к России, взамен чего Франция приобретала в Малой Азии значительную территорию с городом Харпутом. Вот в общих чертах соглашение, к которому пришло русское правительство с уполномоченными Англии и Франции в 1916 году».

Теперь понятно, что данное соглашение в части, касающейся России, не было выполнено, поскольку после октября 1917 года она из члена Антанты превратилась в ее врага. Россия не приняла участия также в разделе сфер влияния по итогам Первой Мировой войны. Зато, уже в большевистском статусе, заключила в 1921 году бесславные Московский и Карский договоры с Турцией, и тем самым не только утратила завоевания российской армии в Первой Мировой войне, но и уступила геополитическому противнику территории, отвоеванные в течение всего XIX века.