Эвермор. Время истины

Я проглатываю речь, которую приготовила для Аммы. Будет безопаснее, если Ина поверит в ложь.

Вызванные в памяти образы Каро, Айвана, Герлингов, которые украли все кровавое железо с пояса папы, переполняют меня яростью.

– Твоя мать и Герлинги разрушили мою жизнь, – выплевываю я. Старая злость бурлит во мне, подогревая острыми словами, которые легко слетают с губ. – Они убили моего отца просто за то, что он вошел в Эверлесс. Но только после того, как заставили нас голодать вместе со всей деревней.

Она еще не научилась скрывать свои чувства. Даже сквозь слезы я их узнаю: смущение, злость, шок и снова злость. Каждое бьет как удар, пока я подбираю слова. Даже теперь мне хочется забрать назад то, что я сказала, пытаясь открыть Ине правду, при этом попытаться защитить ее от Каро.

Но нет ничего, никакой полуправды, которая сохранит ее в безопасности. Я ищу и ищу, но не могу ничего придумать.

– Королева станет проклятием Семперы, сосущим кровь бедных. Чего стоят наши годы тебе? Твоей матери? Герлингам? Я видела, как люди умирают, пока вы с Роаном пировали и сорили кровавым железом, когда мы голодали, – я задыхаюсь, но продолжаю: – Королева заслужила смерть.

Ина звонит в колокольчик.

Громкий, чистый звон пронзает меня. Я слышу шаги, громыхающие по коридору. Высокий женский голос прорезается через топот, выкрикивая команды.

Да, я сама сказала ей, что именно я – тот монстр, которого она ожидала, но все равно испытываю шок от предательства, когда она двигается вперед – с еще более смертоносной грацией, чем я замечала за ней в Эверлессе, – и приставляет кончик кинжала к моей груди. Я ловлю ее взгляд в надежде передать ей правду о нас одними лишь глазами, вспоминая молчаливый язык, который Амма с сестрой хранили между собой так же нежно, как секрет.

Губы Ины напряжены. Смущение и осторожность сражаются на ее лице. Между нами висит оглушительное молчание, более звучное, чем поток шагов с другой стороны двери. Я смотрю на нее, по лицу текут слезы, я разрываюсь между тем, чтобы оттолкнуть ее и выдать правду, несмотря на здравый смысл.

Наконец, как раз когда дверь открывается и влетают кричащие стражники – юбки Каро кружатся среди них, – Ина убирает кинжал от моей груди.

А потом кто-то бьет меня в висок – и все вокруг погружается в темноту.

Когда я прихожу в себя, лицо Каро медленно появляется перед моими глазами: ее резкие черты и зелено-стеклянные глаза, такие же милые, как и ядовитый плющ. Мгновение я представляю, что снова в Эверлессе, валяюсь с ней на кровати после веселой ночи, как в тот день, когда мы все вместе отправились в Лаисту и выпили мадели, чтобы отпраздновать грядущую свадьбу Ины и Роана. И сперва даже чувствую радость и безопасность.

А потом возвращается боль, и с ней – сознание. Обстановка вокруг обретает форму. Сквозь высокие окна видно звездное небо, отражающееся в зеркалах, окружающих нас, так что повсюду только серебро и звезды.

Значит, я все еще в комнате Ины. Но ее нет.

Каро – снова молода и красива, ни намека на то, что я всадила кинжал ей в бок, – сжимает меня в объятиях, одной рукой поддерживает меня полусидя, а другой водит пальцем по моему лбу. Меня пронзает холод. Каро протягивает руку перед собой, завороженно изучая кровь на своих пальцах, ставшую черной в звездном свете.

Затем шепчет слово на непонятном языке – и пламя вспыхивает на кончиках ее пальцев, горя ярко, как свечи, а потом гаснет, не оставляя ожогов на ее руках. Словно оно питается моей кровью.

Я думаю о том, какой глупой была. Считала, что становлюсь равной ей, учитывая собственное слабое умение контролировать время. Но ее силы вне моего понимания. Судя по дикому блеску в ее глазах, я даже не уверена, что сама Каро их осознает.

– Хватит играть со мной, – шиплю я сквозь туман в голове. – Если собираешься убить меня, убивай.

Каро замирает, а потом наклоняется ко мне.

– Мы уже это проходили, Джулс, – говорит она, и, несмотря на жутковатое выражение лица, ее голос звучит нормально, даже мелодично, как всегда. – Я не причиню тебе вреда, пока не придется.

– Пока ты не сможешь разбить мне сердце, – отвечаю я сквозь зубы.

– Именно. – Ее взгляд останавливается на мне. – А теперь скажи мне…

Внезапно далекий звук музыки прерывает ее слова. Посреди происходящего ужаса он кажется чем-то нереальным, и я не сразу его распознаю. Стены приглушают доносящийся бой барабанов, заставляющий пол едва заметно дрожать.

Каро вздыхает, ее лоб покрывается морщинами от досады.

– Коронация. Боюсь, мне придется тебя на время покинуть, Джулс.

Она запускает руку в платье и достает флакон, полный чего-то, похожего на коричневую соль. Прежде чем я успеваю двинуться или подумать, она подносит его к моему носу – и, когда я делаю вдох, некий мерцающий туман пробирается в меня, высасывая остатки сил из моего тела. А потом острая боль возникает посередине головы, словно мой череп раскололи надвое.

Я неспособна сопротивляться, пока Каро опускает меня с колен, и валюсь на пол как тряпичная кукла.

Сквозь пульсирующую боль слышу ее голос, высокий, резкий и уверенный, обращенный к кому-то внизу лестницы. Не могу разобрать, что она говорит, но проходит мгновение, и Каро уходит, ее шаги затихают вдали, а голос сливается с оркестром.

Подходит пара неровных темных силуэтов – я вижу сквозь туман перед глазами, что двое дворцовых стражников осторожно приближаются ко мне.

Я не могу сопротивляться, когда они поднимают меня за руки и грубой веревкой связывают их у меня за спиной. Пытаюсь закричать, но могу лишь выдавить непонятные слова. Такое впечатление, что Каро наложила на мой разум заклятие, заблокировав то, чем я могла бы защититься.

Это неважно, обреченно думаю я, ведь кто придет на помощь убийце!

Лицо Лиама возникает перед глазами. Нужно было послушать его и сбежать в Эмбергрис. А теперь наш план разрушен.

Моя бессвязная речь, кажется, придает стражникам уверенности. Вскоре они уже тащат меня к двери, по ступеням, коридору. Какое бы снадобье ни заставила меня вдохнуть Каро, оно сделало мои конечности слабыми и безжизненными. Я лишь могу попытаться запомнить, каким путем мы идем: вниз по каменной лестнице, через коридоры, которые становятся все темнее и ýже с каждым шагом, – но в голове звучит непрерывный шепот, который одновременно похож на голос Каро и мой собственный, и он спрашивает: «Какая разница? Зачем пытаться? Ты никогда от нее не сбежишь».

Но даже он затихает, когда стражники заталкивают меня в маленькую камеру, а потом захлопывают дверь у меня за спиной.

5

В своих снах я превращаюсь в Змею, мои длинные мышцы покрыты блестящей, как изумруды, чешуей. Я проскальзываю сквозь тьму и тени, протягивающие свои длинные пыльцы, чтобы поймать меня. Мимо проносится золото. Стройная фигура, янтарные глаза. Лиса, думаю я, мои мысли становятся лишь вспышками ощущений и чувств. Тела касается ледяной воздух, впереди свет, и Лиса оборачивается. Страх, ужасный страх и шум позади меня, словно завывание сильного ветра или лай собаки: ее челюсти щелкают, и она рычит, следуя за своей добычей по пятам, приближаясь…

Меня будит страх. По крайней мере, мне кажется, что я проснулась: слишком темно, чтобы точно понять. Мой взгляд сосредотачивается на полоске света, пронзающей темноту. Свет исходит из-под двери камеры. Кровь кипит в венах, взбудораженная кошмаром. Этот ужасный вой.

Я приподнимаюсь, пытаясь стряхнуть сон, снова моргаю, пока глаза привыкают к свету. Должно быть, это темницы в недрах дворца Семперы – земля подо мной из того же камня цвета слоновой кости, как и все остальное, но он припорошен пылью и грязью. Практически в полной темноте я вижу на полу следы, оставленные узниками. Ноги и руки сводит от боли, когда я пытаюсь сесть.