Снайперский удар

– Добро, – кивнул генерал. – Готовьте план операции…

Где-то высоко в темном небе висел беспилотный разведчик. Увидеть его было практически невозможно, но зато оператор, управляющий дроном, прекрасно видел все, что происходило вокруг. Ему предстояло визуально сопровождать колонну из трех «Тигров», которая должна была совершить прорыв за линию фронта больше чем на двадцать километров.

– Успеха! – полковник Руднев пожал руку майору – старшему снайперской группы.

– Так и будет, – кивнул Змей и улыбнулся.

Майор Сил специальных операций с радиопозывным «Змей» обернулся к своим подчиненным.

– По машинам!

Кто-то пошутил по поводу неудачного цвета предоставленного «такси», кто-то заметил, что оплатить проезд у него нет налички, а кто-то громко удивился, что водитель «такси» русский. Водитель в ответ подыграл, мол, «дорогу покажешь?». В общем, «солнышки», как всегда, перед лицом смертельного риска, беспечно балагурили, напоказ демонстрируя отсутствие страха – а вернее, юмором загоняя свой страх в самые отдаленные уголки сознания.

Накануне агентурщики через садыков передали некоторое количество американских денег неподкупным и идейным бойцам сирийской оппозиции, стоящим на данном участке фронта, и те тихо и мирно снялись на ночь, освобождая проход. Лучше уж так, чем привлекать внимание грохотом орудий и ревом авиации. Таким образом, было подкуплено несколько постов, но только на одном предполагался прорыв – и этот прорыв начался.

Руднев некоторое время смотрел вслед трем броневикам, уходящим в ночь, потом вернулся в свой «Тигр» и направился в штаб ОГ «Алеппо», откуда и должно было проходить сопровождение предстоящей операции.

По данным воздушной разведки, на всем пути следования признаков активной жизни не было, водители гнали свои машины на полном ходу – стрелки спидометров перевалили за сотню. Вдоль относительно чистой трассы местами валялись нагромождения сгоревших и уже проржавевших бензовозов – еще с тех времен, когда российская авиация отучала Турцию от дешевой игиловской нефти, каленым железом выжигая километровые автомобильные караваны и тем самым принуждая Турцию вернуться к обсуждению более дорогого, но для России более предпочтительного варианта – «Турецкого потока».

– Вот бы это все на металл сдать, – сказал Бурый. – Это же сколько денег можно заработать?!

– Ты его попробуй отсюда вывези, – подхватил разговор Бача. – Не покроет расходы…

– Коммерсанты, – подхватил Гасан. – Надо на месте металл резать и возить…

Две снайперские пары – четыре офицера из подмосковного центра боевого применения Сил специальных операций – ехали в одном «Тигре», в двух других находились их товарищи в качестве боевого сопровождения на маршруте выдвижения. Опыт боевой работы снайперов во всех последних войнах свидетельствовал, что в основном их гибель происходила не на огневых позициях, а в момент выдвижения на позицию или покидания ее. Препятствуя такому развороту событий, командование ССО действиям снайперских пар уделяло особое внимание. Вооружив этих людей превосходным оружием, дав им навыки точной стрельбы на весьма значительные расстояния, было бы глупо подставлять их под убийственный огонь врага во время выдвижения на позиции. Поэтому их охране придавалось первостепенное значение.

Машины неслись в ночи с потушенными фарами и габаритными огнями – далеко не каждый боевик оснащен средствами ночного видения, а потому береженого бог бережет – услышит шорох в ночи, но сделать ничего не сможет. Но если у него есть «ночное видение», то наверняка у него есть и чем встретить ночных гостей. Ведь ясно было и понятно, что без фар по пустыне могут носиться только спецназовцы. Может, американские. Но, скорее всего, российские.

Ехать пришлось недолго. Остановились в условленном месте, немного постояли, посмотрели в кромешную ночь. Где-то над ними висел беспилотный разведчик, с которого пилот-оператор на пункте управления смотрел вниз, на три бронированных боевых джипа. Снова ринулись в ночь, изменив направление, и через три минуты снова встали и замерли, слушая ночь.

Надвигалась пылевая буря, нужно было спешить. Еще через пару остановок, с помощью которых «солнышки» запутывали возможное за ними наблюдение, машины наконец-то остановились и последовала команда «к машине».

Снайпера надели рюкзаки, водрузили на себя винтовки и, вытянувшись в короткую цепочку, двинулись в сторону развалин нескольких домов, видневшихся в полукилометре в очки ночного видения.

– Успеем? – спросил Гасан, махнув рукой в сторону бури.

– Бегом марш, – ответил Змей.

Они прибавили шагу, переходя на бег. Буря, казалось, тоже стала наращивать свои усилия, но люди были быстрее – через несколько минут они завалились в развалины. Бурый и Бача, с бесшумными автоматами в руках, быстро осмотрели сильно разрушенное строение, и Змей по рации доложил командиру боевого охранения, что у них все нормально. «Тигры» тут же сорвались с места и пропали из виду.

Четыре человека остались одни. В окружении развалин. В окружении пустыни. В окружении врага.

– Здесь можно разместиться, – сказал Бурый, закончив обследование развалин.

Рухнувшее перекрытие полуподвала образовало вполне обитаемый угол, где было решено обустроить некую базу – туда и сгрузили все, что принесли с собой. Снаружи – хотя о какой «наруже» можно говорить, если здание было лишено не только дверей и окон, но и частично стен с крышей – уже вовсю бушевала пылевая буря, от которой спасали только хорошо фильтрующая арафатка, навернутая на лицо, да незапотевающие боевые очки. Все четверо, подстелив под себя карематы и рюкзаки, поудобнее разместились на полу, в надежде без особых приключений переждать ночь. Буря завывала над головой, отчего никто не разговаривал – нужно было бы кричать, чтобы собеседник тебя услышал.

Вчера Змею стукнуло 30 лет, и по этому поводу, конечно, была организована небольшая «простава», в которой в той или иной степени приняли участие практически все офицеры группы ССО, работавшие в ОГ «Алеппо». Напиваться, впрочем, было нечем, и «солнышки» удовлетворились минералкой, бананами и пожеланиями имениннику успехов в нелегком военном ремесле. Сейчас Змей лежал и под завывания пылевой бури невольно прокручивал в голове всю свою жизнь.

Многие его сокурсники по ДВВОКУ уже командовали батальонами или учились в академиях, а он был всего лишь заместителем командира группы. Впрочем, группы особой, состоящей в основном из офицеров, командиром которой был целый полковник. Специфика «студенческого строительного отряда» подразумевала, что его члены, получившие специальные знания и навыки в центре подготовки специалистов, в дальнейшем не будут двигаться вверх по обычной военной карьерной лестнице, а пройдут свою военную службу практически в одной должности. Но не просто в должности, а в должности, будучи настоящим профессором своего ремесла. Если ты пулеметчик, то из «Печенега» ты должен уметь с километровой дальности на борту вражеской машины написать «сдохни, гад». Если ты водолаз-разведчик, то голыми руками ты должен уметь задушить вражескую акулу. Если ты минер, то ты должен уметь взорвать поезд куском мыла. Утрирую, конечно, ради красивого словца, но истина где-то рядом. За свой ратный труд – а труд очень тяжелый – «солнышки» получали фантастические, по военным меркам, зарплаты. Какой-нибудь старший лейтенант, состоящий на должности разведчика, мог получать зарплату как полковник, командир мотострелковой бригады. Но и спрос за это был велик. И каждый боец ССО прекрасно знал, в какую дыру его может послать Родина выполнять боевые задачи.

Змей был снайпером.

Стал он снайпером просто, как все. Уже будучи командиром мотострелковой роты, повез на курсы снайперов своих подчиненных, засмотрелся на стреляющих рядом соседей… и написал рапорт на перевод в Подмосковье. Отбор был строгий, может, один из сотни кандидатов способен пройти все круги рекрутинга в «солнышки». Но Змей прошел. За три года он повысил свой снайперский уровень до мастера-инструктора, освоил все типы снайперского вооружения, принял участие в нескольких боевых операциях, в ходе которых довел свой личный счет до четырех десятков убитых врагов.