Страница 138 из 144
Его братья услышали его, услышала и леди Карен.
- Обитатель? - Ее мысли были тихими, как шепот, чтобы их не услышали спящие вампиры. Но они вызвали всплеск памяти, уже почти померкшей. Гарри младший понял, что она говорит с ним.
- Это я, - наконец ответил он. - Я был им. - Ему захотелось узнать всю правду, и он спросил:
- Я.., предал тебя ?
- В битве? - Обитатель почувствовал, что она отрицательно покачала головой. - Нет, мы были обречены с самого начала. Мы, я и твой отец, видели собственными глазами свое будущее: золотое пламя, горящее в пространстве Мебиуса! Нам показалось, что мы видим и конец наших врагов. Но мы заблуждались. Выходит, что их будущее не принадлежит Темной стороне, оно лежит в мире по ту сторону Брат.
Ее слова сопровождались образами - это был как бы сценарий их с некроскопом путешествия в будущее, - и она засомневалась: поймет ли Обитатель, вернее, волк.
Но он понял, - Простите меня. - Теперь память быстро возвращалась к нему и становилась все более отчетливой. - Моему отцу следовало бы знать, что правильно истолковать будущее редко кому удается.
- Да, - согласилась она. - Я думала, что золотое пламя - это солнце. Но нет, это был просто.., огонь. То и другое сжигаем, это правда, но огонь Шайтиса будет пострашнее, потому что он - Шайтис. Ненавижу этого злобного ублюдка!
Он увидел поленья и ворох сухих веток у подножия ее креста.
- Шайтис сожжет вас?
- Что же еще останется после того, как бойцы Шайтиса возьмут меня? - И она прочла ужас в могу волка.
- Могу и я что-нибудь сделать ? - Обитатель прополз на брюхе между спящими рабами, окружавшими два черных шатра в самом центре лагеря.
- Уходи, - ответила она. - Уходи назад в свои горы. Спасайся. Стань волком. Ешь то, что убьешь, но никогда не убивай мужчин и женщин, иначе совесть будет мучить тебя!
- Но ведь.., мы были в саду вместе, - сказал он. И она снова увидела в его мыслях огонь, смерть и разрушение.
- Да, но тогда у тебя была сила. И твое оружие. - Следом явилась другая мысль. Об отмщении. - Что-нибудь осталось в твоем арсенале?
Его разум опять стал непоследовательным; он осмотрелся и вдруг подумал: что он тут делает? Его беременная с недавних пор сука, наверное, голодна и ждет, когда он вернется. - В арсенале?
- Ты можешь принести мне что-нибудь? В нескольких сотнях ярдов от них на каменистой поверхности равнины спали и храпели сытые бойцы. Гарри-волк нырнул обратно в тень и прыжками побежал в предгорья, где его ожидала стая. И только одна его мысль дошла до Карен прежде, чем связь между ними прервалась.
- Прощай!
***
Он снова вернулся, он успел вовремя; вернулся, когда облака потянулись с юга, вместе с первым теплым дождем, когда в небесах за вершинами гор забрезжил серый рассвет. Он вернулся в предрассветных сумерках, незадолго до настоящего восхода солнца, невзирая на то, что спящие рабы уже начали почесываться и бормотать, просыпаясь. Вскарабкавшись на поленья и ветки костра Карен, он встал на задние лапы, приблизив свою морду к ее лицу, будто хотел поцеловать. Но ее рот зиял, словно разверстая рана, и то, что произошло между ними, не было поцелуем.
***
- Эй, колдун, некроскоп, проснись же! Мысли Шайтиса хлестнули Гарри, словно хлыстом - мысли, а следом и слова которые тот произнес вслух - Скоро твои муки окончатся, некроскоп. Открой же глаза и попрощайся со всем этим миром. С твоей леди, с жизнью.., со всем.
Мысли Гарри были в полном порядке; его разум почти полностью исцелился, но тело - еще не совсем Серебро в крови вампира подобно кристаллам мышьяка, поэтому его израненная плоть, его кости были отравлены. Но он услышал, как Шайтис обратился к нему, почувствовал капли дождя на своей коже и открыл полные печали глаза навстречу серому свету утра. И пожалел, что не ослеп.
Стоя на лестнице, слуги Шайтиса снимали Карен с креста. Ее голова свешивалась вниз, а руки и ноги безжизненно упали на одеяло, которое расстелили для нее на каменистой почве. Шайтис отошел от креста Гарри, подошел к своему шатру и наотмашь рубанул клинком по его растяжкам, после чего тот сморщился, словно дырявый воздушный шарик, и упал.
- А теперь, некроскоп, ты увидишь, - каркнул он, - что я честно выполняю свои обещания. Я все проделаю на виду у тебя, я возьму ее прямо здесь, чтобы удостовериться, что ты видишь, слышишь и понимаешь все. И это все будет для тебя. А когда я закончу, вот тогда ты посмотришь, как с ней будут резвиться мои бойцы. Надо же и их когда-то осчастливить. В конце концов, все они когда-то были мужчинами.
Дождь усилился; Шайтис отдавал команды. Его рабы разорвали поваленный шатер на две половины, и прикрыли ими вязанки хвороста на кострах мучеников, чтобы те не промокли. Немного погодя Шайтис вернулся к кресту; Шайтан также вышел из своего шатра и подошел к нему, похожий скорее на пиявку, чем на человека. Его глаза горели янтарным светом из-под тени черного морщинистого капюшона живой плоти.
- Пора, - сказал он, его голос был похож на булькающий кашель, - да и Врата ждут. Заканчивай с этим поскорей. Отправляй женщину на костер и поджигай их.
Шайтис замешкался. Он вспомнил вдруг свой старый сон. Но сны для спящих, а его беспокоили плохие приметы - особенно предостережение, которое сделал ему его предок.
- Из-за этого человека я был выслан в Ледники, - ответил он. - Я поклялся отомстить и выполню клятву.
Они посмотрели друг на друга. Шайтан и Шайтис. Они стояли в сиянии Врат и оценивали друг друга. И глаза их горели. Наконец Падший отвел взгляд.
- Как хочешь, - тихо промолвил он. - Пусть будет так.
Облака унесло ветром; дождь прекратился. Шайтис велел рабам зажечь факелы. Он взял один факел и поднес его к Гарри, висящему на кресте.
- Ну, некроскоп, что же ты не призываешь мертвецов? Мой предок говорил мне, что в своем мире ты был мастак делать это, да и я видел, как ты поднял рассыпающихся в прах трогов на битву за сад Обитателя. Что же ты теперь не зовешь их?
Гарри был слишком слаб, чтобы призывать мертвых (и его мучитель отлично это понимал), да и знал, что мертвые не ответят ему. Он был вампиром, и мертвые отвернулись от него. Но в предгорьях, неподалеку от Врат, серая стая, высунув языки и подняв торчком уши, смотрела внимательно, как метался, выл и рыскал туда и обратно их серый вожак. Память его была нарушена, волчья сущность одержала верх, но он в этот момент понимал каждую мысль некроскопа. Как в былые времена, когда он был человеком, разум Гарри-волка являл собою одно целое с разумом его отца, слился с ним.
//