Страница 257 из 285
Птица вниз — на сушу, Да с перебитой глоткой, А я больную душу Заливаю водкой.
Всё по-русски, вроде, Но что ж ты так горька?
Лоскутов замолк, прервав исполнение, затянув тягучую паузу и, отложив гитару, еле слышно прошептал:
…А просто нет Володи, И нету Игорька…
В полной тишине Эдик взял наполненный наполовину стакан и медленно как, простую воду, выцедил водку через край.
— Нам еще ребят погибших домой… сопровождать, — нарушил звенящую тишину Соколов, проглотив комок в горле.
***
Мы с Примаковым подошли к входу в Екатерининский зал Кремля и остановились.
Стоящие по обе стороны входа солдаты "президенского полка" взяли карабины "на караул", высоко задрав подбородок. Арочные, метров шесть высотой блестящие позолотой двери величественно распахнулись, приглашая войти, открываемые изнутри еще парой бойцов.
— Ну с богом, — мысленно перекрестившись я шагнул на ковровую дорожку ведущую к центру зала.
Сколько не ходил я по этим Кремлевским залам всегда поражался и восхищался предками чуть ли не на коленке построившими такую красоту.
"А уж сколько денег стоит содержать это великолепие в должном порядке! — некстати ворохнулась запоздалая мысль, но — положение обязывает".
Посредине зала стояли две подставки-трибунки с гербом России. Перпендикулярно первой дорожке от трибуны протянулась вторая к другому входу. Слева-справа на установленных в несколько рядов стульях сидели награждаемые и члены их семей. На первом ряду устроились приближенные к телу: министры обороны, внутренних и иностранных дел.
Утвердившись за правой трибункой я огляделся. По левую руку возле входа на большом белом столе, в несколько рядов, были выложены ордена и медали. Напротив, перед арочной нишей с бронзовой статуей какого-то мужика с мечом в левой руке и щитом в протянутой правой, толпилась приглашенная пресса.
"Все время забываю уточнить, что за товарищ. Георгий Победоносец, что-ли? Так ведь зал не Георгиевский. Ладно не важно, справа вон тоже неизвестная тетка и опять с мечом. Фемида вроде? Нет, та из другой оперы, у Фемиды весы должны быть. Но не Диана на же охотница?"
"Что-то слабовато у тебя с греческой мифологией", — заржал некстати проснувшийся второй голос.
"Тебя только не хватало, сгинь нечистая сила", — ругнул я свою шизу.
Среди празднично одетых гостей и награждаемых, глаза цеплялись за темные, траурные одежды родственников погибших.
Дождавшись тишины я открыл церемонию награждения:
— Здравствуйте дорогие мои, — голос предательски дрогнул, — я рад видеть вас здесь в Кремле, я горд тем, что мне выпала честь вручить заслуженные вами награды! Награды за мужество и отвагу, подвиг и героизм на поле боя.
Я скорблю вместе с родителями потерявших своих сыновей, с женами и детьми потерявшими мужей и отцов. Родина не забудет своих героев. На Воробьевых горах уже заложен монумент славы, на первой плите которого высечены имена павших в бою Героев России.
Отдадим дань памяти погибшим минутой молчания.
Все присутствующие дружно поднялись и замерли в торжественном молчании под звук метронома.
Выждав положенную паузу я продолжил:
— Говорят, что подвиг и героизм это всегда чья-то ошибка или предательство. Может быть в какой-то мере это и так, но это не умаляет величие подвига. Вы, здесь собравшиеся, соль и кровь Российской земли. Низкий вам поклон. Вчера я подписал принятый Государственной Думой новый Закон о статусе орденов и медалей России.
Я взял в руки золотую медаль Героя России и держа перед собой проникновенно произнес: — Эта медаль символ народного признания и почета. Героям России живым и мертвым честь и слава! Родители и семьи героев получат квартиры по выбору в любом городе страны и достойные государственные пенсии по потере кормильца, дети будут иметь право на бесплатное образование в любом высшем учебном заведении страны. Это лишь малая толика, того чем Родина может вас отблагодарить.
Приступим.
Напротив трибуны, в дальнем конце зала распахнулись ворота и в помещение торжественным, строевым шагом, в колонну по два зашли солдаты президентского полка. В правой полусогнутой руке у каждого находилась обтянутая красным бархатом шкатулка с звездой Героя России и удостоверением.
Промаршировав до трибуны солдаты повернули направо и построились в две шеренги слева от меня.
Я нашел взглядом Светлану смотрящую на меня во все глаза.
"Здравствуй моя родная, вот и свиделись".
— За проявленное мужество при штурме президентского дворца в Грозном, беспримерный героизм проявленный в бою, прикрывая отход товарищей, посмертно, званием Героя России награждается подполковник Пожинаев Владимир Михайлович.
Я ободряюще кивнул.
Женщина торопливо вытерла платком заплаканное лицо, встала и пошла к трибуне.
Не отрывая от нее взгляда я вышел навстречу. Одновременно из строя промаршировал солдат с наградой и остановился по левую руку. Не глядя, я взял шкатулку с наградой, бережно пожал руку женщины и сглотнув застрявший в горле тугой комок произнес:
— Благодарю, простите, что не уберег. Чем могу, — не отпуская руки я проводил Светлану, дождался пока она усядется на место и вернулся к трибуне.
"Вот и еще одна порушенная жизнь, как-бы своя собственная, хоть и чужая здесь".
— За подвиг….
***
Прошел год, после неудачного штурма президентского дворца в Грозном.
Зажатая частоколом застав и блокпостов республика выживала как могла под контролем делящих остатки ресурсов бандитов.
Всеми правдами и неправдами жители отдельных сел, в первую очередь равнинной Чечни создавали отряды самообороны и вытесняли непримиримых боевиков из населенных пунктов, слали делегации в штаб антитеррористической операции с петициями о вхождении в состав России.
Офицеры и прапорщики, контрактники рядового и сержантского состава ротационным методом сменяли друг друга, накапливая бесценный боевой опыт.
Мирная жизнь в приграничных областях понемногу налаживалась. Владикавказ уже считался тылом и группа офицеров выбралась на природу развеяться от трудов тяжких и отдохнуть душой.
Подполковник Соколов вышел из проходной КПП штаба армиии уселся в уазик.
— Далеко едем? — поинтересовался комбат у водителя.
— Три пальца по карте, километров с полста отсюда. Сейчас выедем на военно-грузинскую дорогу, свернем на Джейрах и на бережок Терека.
Суровые, горы тесно обступили военно-грузинскую дорогу, острые вершины насквозь протыкали нависшие тучи. В просвет облаков проскальзывали лучи солнца, и как прожектором освещали землю. Вся суровость природы как бы растворялась и таяла в этих лучах.
Компанию командирскому уазику составила госпитальная буханка. Бригада отдыхающих ехала в две машины, куцей колонной. Повернув на перекрестке с трассой на Джейрах, колонна тут же свернула налево на проселок и протрясясь еще километра три выехала на берег к истоку Терека. Сотни ручьев сливались здесь воедино, образуя знаменитую на весь Кавказ горную реку. Он здесь не широк, метров пятьдесят-сто, в пойме реки десятки островов, прозрачная горная вода, быстрое течение, буйная растительность. Изумительная природа Северного Кавказа. Вот где рай для рыбы, дикой птицы и браконьеров, ну и для любителей отдохнуть тоже.
Машины остановились рядом с небольшой полянкой. Народ споро выгрузился и каждый озаботился делом по вкусу. Одни начали выгружать продукты, кто-то пошел за валежником, кто потащил водку в сетке топить в Тереке, другие стали помогать накрывать поляну.
Оставшийся не у дел Соколов, подтянув поближе автомат на всякий случай, присел на бревнышко возле костра и огляделся. Пока собирались да выдвигались уже и день к вечеру.
Первый, по настоящему весенний день, радовал теплом. Вода парит, в тени кустов еще лежит снег. Легкий ветерок шелестит в ветвях ивняка, рябит гладь воды, подталкивая к берегу плывущий мусор. Чуть слышным всплеском отдает в заводях играющая рыба. Потрескивает разожженный костер, искры облаком взметываются вверх.