Звезда Комо

— Вы не смогли определиться с какой-то одной ключевой темой? — профессор Эспендорм внимательно посмотрела на меня, и её взгляд говорил, что она вполне меня понимает.

— В последнее время было так много нового, чему можно научиться, — заметила я, и это не было ложью. — Может я испугалась успехов Хелены фон Торен. Я хотела выбрать особенную тему, но потом запуталась. Думаю, с Адамом Торрел произошло тоже самое.

— Что ж, — промолвила профессор Эисендорм. — Сложно сохранять хладнокровие, когда ты окружён таким исключительным талантом. Уже только эти феи.

Она вздохнула.

— Да, везде эти феи, — согласилась я. — Она всегда окружена ими. Во время завтрака, на лекциях, и они появляются даже во сне.

— Во сне тоже?

Профессор Эспндорм с беспокойством посмотрела на меня.

— В начале их было не так много, — рассказала я. — Но их становится всё больше и больше, и для их создания ей требуется всё меньше времени. Иногда у меня такое чувство, что ей нужно только посмотреть на камень, и в следующий момент камень уже превращается в фею. Теперь они уже даже говорят.

Профессор Эспендорм некоторое время изучала меня, затем задумчиво посмотрела в окно, где во дворе фавны сгребали первый снег, выпавший теперь, в конце ноября. Довольно скоро двор замка покроет постоянный снежный покров, а приближающаяся зима охватит Тенненбоде.

— Ну хорошо, — сказал профессор Эспендорм, снова поворачиваясь ко мне. — Я проявлю снисходительность, потому что ситуация действительно необычная. И феи могут теперь говорить? — профессор Эспендорм вопросительно посмотрела на меня.

— Да, — ответила я. — Вчера за завтраком одна из них зачитала из «Хроники Короны» еженедельное пророчество Сибилл. Это было очаровательно.

— Зачитала? — глаза профессора Эспндорм расширились. — Невероятно, — восхищённо произнесла она.

— Да, невероятно, — согласилась я и кивнула. Хотя между тем уже сомневалась, было ли слова «невероятно» достаточно, чтобы описать талант Хелены.

— В этих обстоятельствах я не буду требовать от вас с Адамом Торрел оформленные в письменной форме предложения. Учитывая уже прошедшее время, я каждому из вас дам тему, над которой вы в ближайшие недели будете интенсивно работать. Прошу, используйте для этого ваше свободное время. Дату для вашей презентации и защиты перед рождественскими каникулами я не собираюсь откладывать.

— Я очень благодарна, — с облегчением сказала я. — Большое спасибо.

Профессор Эспендорм кивнула, затем снова села за свой письменный стол и вытащила лист бумаги.

— Никогда не сравнивайте себя с Хеленой фон Торен, — попросила профессор Эспендорм, пока писала. — Ориентируйтесь на свои собственные сильные стороны и старайтесь максимально использовать свои возможности, — она сложила лист бумаги и положила в конверт. Затем протянула конверт мне. — Желаю удачи. Если у вас снова будут проблемы с ориентацией в учебном материале, тогда, пожалуйста, дайте знать вовремя.

— Конечно.

Я встала.

Профессор Эспендорм со мной попрощалась, и я быстро покинула её кабинет. В коридоре я сначала глубоко вдохнула и выдохнула. Как раз ещё пронесло. Боже упаси, если б нам пришлось ещё терять время на составление предложений для свободной работы. А так намного удобнее. Я положила конверт в сумку.

Работе придётся подождать, у нас остался всего один день, и тогда браться Адама больше не смогут поддерживать нас. Каждая минута дорога. Я сделала глубокий вдох и прислонилась к стене возле кабинета профессора Эспендорм. Затем закрыла глаза и проследила за тёплым гудением в животе. Я быстро нашла связь с Адамом. Он был на кладбище и стоял с Лоренцем и Длуьсой, склонившись над входной дверью в огромный склеп.

— Конечно, мы можем войти в этот склеп, — как раз решительно говорил Лоренц Дульсе. — В конце концов, речь идёт о семье Сельмы, а так как мы действуем от её имени, то всё в порядке.

— Ну, не знаю, — сказала Дульса, оглядываясь по сторонам.

— Прежде всего, сначала нам нужно туда как-то попасть, — заметил Адам, пристально разглядывая дверь. В конце концов, он сделал шаг назад, чтобы целиком охватить склеп взглядом.

Небольшое сооружение было похоже на храм и сильно напоминало гробницу семьи Бальтазар. Но как могло быть иначе? Семья фон Некельсхайм принадлежала к одной из пяти королевских семей, а короли должны быть похоронены должным образом. Склеп был выстроен из массивного камня и закрыт искусно выкованной, но всё же прочной, двустворчатой металлической дверью.

— Может послание расположено где-то снаружи, — Дульса указала на фасад, где были каменные фрески. Это была незаурядная работа исключительной эстетики. На всём фасаде были увековечены лица, и я предположила, что это лица моей семьи.

Там были женщины и мужчины, большинство из них уже пожилые, но в их числе было даже несколько детей. У них у всех глаза были закрыты, и хотя лица каменные, они казались пугающе настоящими и живыми. Как будто просто спали.

И теперь я поняла, почему Дульса была такой сдержанной. Несмотря на то, что я была далеко от Адама, Дульсы и Лоренца, я всё же почувствовала озноб, пробежавший по спине, потому что хотя глаза из камня и были закрытыми, но не похоже, чтобы они полностью отсутствовали. Мне казалось, будто они слышат каждое слово, произносимое в их непосредственной близости.

— Может, нам повезёт, — Лоренц просто протянул руку к дверной ручке и надавил на неё. Как и следовало ожидать, дверь не открылась. — Хорошо, — протянул Лоренц, обводя взглядом фасад. — Может где-то здесь есть колюч. Люди обычно прячут его недалеко. Под цветочным горшком, напрмер, — он обошёл склеп. Через мгновение он снова появился с другой стороны. — Нет ни цветочного горшка, ни ключа, — разочарованно пробормотал он.

— А кто вообще заботится о могиле? — спросила Дульса, с благоговением глядя на спящие каменные лица.

— Сельма? — обратился ко мне Адам.

Конечно, он давно заметил, что я поблизости и слежу за его впечатлениями. Леннокс с умом разделил нас на команды.

— Я не знаю, — задумчиво ответила я. — Во всяком случае, моя бабушка о ней не заботится. Но, наверняка, она знает, кто. По крайней мере, более незаметно будет спросить её, чем поднимать на ноги администрацию кладбища.

— Сельма попытается это выяснить, — сказал Адам Дульсе. — Пока не узнаем что-то более конкретное, может используем наши магические силы, чтобы открыть дверь?

— Она из металла. Это должно сработать, — поддержал Лоренц. — Дайте попробовать мне. Я выпускник университета Тенненбоде. Такие маленькие металлические врата не будут для меня проблемой.

Лоренц с серьёзным выражение поднял руки и поднёс к двери. Затем откинул голову назад и закрыл глаза, громко вдыхая и выдыхая.

Дульса, на всякий случай, отошла на шаг назад, а Адам, как я заметила, страдальчески вздохнул и закатил глаза. Однако Лоренц ничего из этого не заметил. Он направил свои силы на дверь после того, как успокоил дыхание.

Прошло всего мгновение, и Лоренц закричал от боли, отдёрнул руки от двери и схватился за голову. Он отшатнулся на несколько шагов, в панике глядя на дверь, а затем на лица. Распространился момент ужаса. Адам проследил за его взглядом, и теперь я тоже это заметила.

Каменные лица открыли глаза. За их закрытыми веками скрывались серые зрачки, которые оглядев все, в конце концов, остановились на Лоренце. Их выражение изменилось. Каменные черты зашевелились, стали агрессивными, и лица враждебно посмотрели на Лоренца. Дульса вскрикнула и тут же закрыла рот рукой, чтобы подавить крик. Но лица уже заметили её, и некоторые уставилась теперь на неё также злобно, как только что смотрели на Лоренца.

Я слышала, как сильно бьётся сердце Адама, чувствовала его испуг.

Лоренц отшатнулся ещё на шаг, его глаза были полны паники. Он смертельно побледнел, а с губ не сорвалось ни звука.

Я чувствовала, как проносятся мысли Адама, как он взвешивает, что делать, и способны ли каменные лица атаковать.