Королевские клетки

Полковник Иртон совершенно простонародно присвистнул.

— Дорогая, я приношу свои извинения. Похоже, дела твои велики, такого врага заиметь…Я-то думал, все ограничивается докторусами да портными.

— Причем, заметь, они хотят ее именно выкрасть.

— Учту.

Лиле стало как-то холодно. Теплая и сухая рука Джесса спокойно накрыла ее руку целиком.

— Пободаемся. — все также спокойно и серьезно сказал он. — Не впервой.

— Вам, графиня… — Ричард развернул извлеченный из стола сверток.

— Э-э-э… Зачем? — Лиля уставилась на новенький замок арбалета.

— Желаем таких же. Тысячу. Или две. За год. По две короны за штуку — максимум.

Лилиан взяла замок.

— Ваше Величество, — начал Джеррисон. — Помилосердствуйте, это ж невозможно, столько никто не сделает… Лилиан?

Замок был сложный. Частично латунный, а частично стальной, причем сталь была как бы даже не получше той, что пошла на ее инструменты. В принципе, кое-что она помнила из технологии передела, а ювелиры тут решали эти задачи плавкой в тигелях, но такое количество… Кроме того, кто-то это должен собирать — а кто?

— А она ведь задумалась, Джесс. Видишь? Она что-то знает. Или догадывается…

— Это… трудно, Ваше Величество. И в один год я точно не уложусь.

— Мы понимаем. Имелось в виду, что появится возможность кому-то их заказать.

— Руды нужны. Уголь нужен. Или…

— Август Брокленд дает Короне корабли. Вы — дадите нам металл. У нас всех много дел, Иртоны. Вам обоим хватит на всю жизнь.

— Ваше Величество, — тихо сказала Лилиан. — Я — врач. Я хочу лечить людей. Я могу многое сделать, чтобы они не умирали. Я могу выучить десятки докторов — для ваших полков и городов. Сотня обученных повитух — и две трети рожениц, которые сейчас умирают останутся живы. Мыло, которое легко купить, и с которым не воюет Церковь — и половина умирающих детей будет жить. Хлорная известь в отхожие места — и холера станет появляться реже подагры. Всего пять лет. Неужели, Вам нужнее арбалеты?

— А разве такая сталь, руки способные собирать такие механизмы — это не поможет вам? Сталь и руки — годятся только для арбалетов, доспехов, шпаг? Правда?

Лилиан не ответила, пытаясь подобрать слова.

— Мы не отбираем у вас мечту, графиня. Но ведь этим спасенным вашим искусством людям — им надо будет что-то есть, где-то жить, что-то делать. И они не смогут ждать спокойно. Не считая прочих обстоятельств.

— А недостаток денежной массы? Ваше Величество я уже имела случай объяснить Вам, что переход на массовый спрос…

— Опять! Мы обдумываем эту проблему. Но ваши заметки никак нельзя назвать решением. Идея с поручительствами старая…

— А почему нельзя просто начеканить еще монету? — спросил Джеррисон.

Собеседники посмотрели на него, а потом друг на друга. Ричард Первый прикрыл глаза и вздохнул.

— Он хороший. — сказал король Лиле. — Правда. Ему главное четко ставить задачу. И чтобы было ясно, где враги. Когда все правила зависят от него — ему цены нет.

— Я понимаю…

— Вы что, издеваетесь надо мной оба?!

— Нет, конечно. Только давай ты займешься войной, а мы — деньгами?

— Действительно, дорогой, ну зачем тебе забивать голову всякими мелочами?

— Супруга моя, ты знаешь, что в твоем исполнении такое предложение смотрится издевательски?!

— Иртоны. Ближе к делу. Так что через несколько лет Нам нужны производства. И давайте внесем ясность — это не придурь, а наш с вами со всеми общий жизненный интерес.

— Ваше Величество, а откуда возьмутся люди через три, или пять лет? — также тихо спросила Лилиан, ощущая дуновение холодного ужаса. — Люди на добычу руды? На изготовление металла? На сборку деталей? Их ведь нужны будут тысячи. Сгоните людей с земли? Или появятся "вдруг" нищие и бездомные, как-бы сами собой?..

— Никого никуда сгонять не придется. В Ативерне вряд-ли многие резко обеднеют — уж об этом Мы особо позаботимся. Люди, — невесело усмехнулся король. — У вас будут люди. Уверяем, они Вас-то точно, а может и Нас, многогрешных, будут почитать за спасителей и кормильцев… Они за все возьмутся. С благодарностью.

— Сколько у нас времени? — вдруг тихо спросил Джеррисон.

— За пять лет можно ручаться. — также тихо ответил ему король. — Десять… если повезет. И через год ты Нам расскажешь, кем и как мы будем отбиваться.

— Слушаюсь, Ваше Величество.

— Ваше Величество, разрешите вопрос, нарушающий этикет? — вдруг спросила Лиля.

Ричард поднял брови.

— Будет интересно услышать, что же в Вашем понимании нарушает этикет.

— Вы правда поверили в историю моего появления? Или решили, что подмена окупается? Или на самом деле просто решили отложить… наказание?

Король Ричард Первый, не изменяя спокойной улыбки на лице, ответил так:

— Когда Мы имели удовольствие посетить Ивернею, Нам довелось осмотреть множество соборов. Самым интересным практически везде был левый неф. Тот, в коем всегда символизируется победа над Мальдонаиными присными. По какой-то причине, фигуры и рисунки оных, являющие аллегорию грехов человеческих, всегда более… занимательны, чем фигуры и изображения правого нефа. В одном из соборов видели Мы фигуру, лицо которой состояло как-бы из двух частей: маски смерти с левой стороны и красивого женского лица с правой. Задав несколько вопросов, можно было выяснить, что не все замечали обе части и никто не мог ответить — какая из частей больше?.. А интересоваться этой фигурой Мы начали, услышав четыре взаимоисключающих легенды о ней. Ответ всегда зависел от угла зрения и направления движения. Вы на самом деле хотели бы узнать — не являюсь ли я монстром, обманывающим всех и принимающим решения, руководствуясь холодным жестоким разумом и хотели бы оценить правила мышления этого разума… Это, как Нам кажется, разумное желание. Но это зависит не столько от Нас, сколько от вашего угла зрения. Это и есть ответ.

Выдав такой заковыристый и неоднозначный пассаж, Рик посмотрел на них и добавил:

— Старик всегда любил вычурно говорить. Это все к тому, что на самом деле ответ зависит от того — будете вы верить или нет. Если я монстр — то что мне мешает вам наврать? А если нет — то в чем вопрос? Все. Идите уже. Оба. Сегодня я надеюсь выспаться…

Лиля почувствовала, как у нее начинают гореть щеки. Джесс просто хмыкнул:

— Ага, позавчера же тебе тоже… не спалось?

— Позавчера ничего не было.

— А мне почему-то показалось…

— Так. Граф Иртон. Мы повелеваем вам удалиться нафиг. Вы что-то много замечаете.

— Жениться вам надо, Ваше Величество…

— Ну, раз ТЫ говоришь — оно конечно. Как человек опытный, ты открыл Нам глаза, Мы прониклись. Все, езжайте.

Итоги

В камеру принесли табуретку и поставили напротив стены, к которой был прикован Шут. Как раз там, куда цепь не позволяла добраться. Потом в камере появились два сержанта без оружия и тихо встали по углам. Со странным шипением они зажгли яркие лампы. Было бы приятно, если бы это было колдовство — но поставили они их просто чтобы его было виднее.

А потом вошел Король. Ричард Ативернский, первый этого имени.

— Альтрес, граф Лорт Уэльстерский, Наши приветствия.

Шут не ответил.

— Невежливо дворянину не ответить королю.

Король поднял руку, останавливая сержантов.

— Не нужно. Человеку больно, Мы понимаем. Не нужно говорить, граф Лорт. Мы не думаем, что Нам стоит вас слушать. Но Мы думаем, что вам придется послушать Нас.

Один из сержантов, ухмыляясь, почти нежно протер лицо и уши Шута влажной тряпицей.

— Итак Ваш брат Гардвейг, вместе с Вами, понял, что статьи дохода Уэльстера серьезно пострадают из-за целого ряда успехов Ативерны, страны Нашей. Вы решили, что потеря влияния и доходов недопустима, а для этого надо убрать удачливого соперника.

Конечно, разница в размерах, военной силе, населении огромна. И вы решили, что вы устроите смуту — и долгое-долгое время Ативерне будет и не до вас, и не до экономики… Не перебивайте Нас, Мы не закончили. Конечно, это была авантюра — вы мечтали, но не очень верили, что она удастся. Более вероятным, вы посчитали другой сценарий — Ативерна давит смуту, несколько — а то и сильно — теряет в темпах, но выясняет кто стоит за этим. И тогда Мы объявляем вам войну. Вы останавливаете нас на перевалах, и уже Мы вынуждены контролировать и как-то обеспечивать жизнь в разрушенных, экономически невыгодных регионах — что-то же надо делать бывшим соледобытчикам? И они, на все накопленные деньги, борются с захватчиками — а у вас нет на них даже расходов. И Нам надо как-то поддерживать свою власть, восстанавливая управление.