Страница 55 из 58
Хозяин дворца меж тем оставил меня стоять, и что-то там колдовал над невысоким пеньком. Сплетались заклинания, проскальзывали оранжевые и синие нити, воздух то сгущался, то наоборот, становился разряженным, как на большой высоте. Не знаю, сколько прошло времени, может быть, секунды, а может — часы, все мои силы тратились на то, чтобы цепляться за остатки сознания. Боль не то чтобы стала привычной, меня не хватало на то, чтобы ее замечать.
Наконец враг семьи Громешей закончил свои сине-оранжевые дела и подошел ко мне.
— Ну вот и все. Гордись, ты умрешь от руки эгиба эн Ас-эрхана Уриша, Повелителя потоков, — бородатый вытянул руку в сторону, в ней появился странный клинок.
Где-то я такой уже видел, ну да, самое время вспоминать такие мелочи. У Арраша, точно, тот вот таким же Конташа обезглавил, перед тем как меня взорвали.
— Эр-шатх отсечет тебе голову, что может быть почетнее, падаль. Я мог бы просто задушить тебя руками, вырвать сердце, как вскоре сделаю со всеми твоими родственничками. Но портальный кристалл требует крови, чистой крови. Надеюсь, у тебя есть хоть небольшая примесь для активации?
Нет у меня никакой чистой крови. И вообще я из другой реальности. Вот что я должен был сказать! Но только промычал, на большее не хватило.
— Ничего, даже малой доли будет достаточно, — мой собеседник и по совместительству мучитель сжал в кулаке кристалл, вспыхнувший синим, удовлетворенно улыбнулся, отпустил. — В крайнем случае, я-то всегда здесь, пожертвую для себя немного. Ладно, имеешь право узнать, из-за чего умрешь.
Я если бы мог, закатил глаза. Типичный рассказ злодея перед тем, как он убьет главного героя.
— Лет двести назад кое-кто из твоей семейки решил от меня избавиться. Заперли в этом поганом мирке, тут даже магии почти не было, столько сил и ману ушло, чтобы раскачать. Я нашел способ соединить два мира — этот, практически без энергии бору, и другой, с псионами, после скачка. Ты хоть понимаешь, что это значит? Нет, куда тебе, твой родственничек тоже не понимал, и друзья его. Мои. Эти жалкие недоучки никогда не понимали моих идей, — он сплюнул. — Вечно критиковали. Жертвы им не нравились, чистоплюи.
Он для наглядности сплюнул на пол.
— Только все начало налаживаться, пси-энергия, она ведь может перетекать из мира в мир, словно волна, просочилась сюда, создала резонанс. И тут несколько идиотов из того мира разрушили мой маяк. Хорошо хоть успел им задумку свою подкинуть. И их матрицы на кристаллы переписать.
Эгиб мерзко расхохотался. Вот в этот момент в фильмах обычно врывается американский спецназ, через крышу и окна. Где же вы, ребята?
— Сотню лет сюда шастали сильные и не очень псионы, а те, кто от меня подарочки получил, росли, и выросли до Повелителей. Те, кто сюда приходил, от них ведь кроме раскачки здешнего поля, и информация текла рекой. Все, что мне нужно было — три Повелителя. Три! По одному на кристалл, чтобы соединить их в один, полноценный. А вместо них пришли вы, жалкие ничтожества. Но зато с подарком. Так что, в принципе, эти недоучки мне уже и не нужны.
Он полюбовался на мой браслет, погладил камушек пальцем.
— Я бы тебя отблагодарил за такой щедрый дар, но камню все равно нужна жертва. Думаю, ты и твой друг будете не против. И вообще, я бы не стал на вашем месте оставаться в этих двух мирах, они, как только я уйду, начнут сливаться. Нет, не знаешь? Эти ваши господа Создатели не рассказывают своим рабам, что происходит с реальностями? Жалкие идиоты, вы даже не понимаете, в каком континууме живете.
Я всем видом, как мог, изобразил внимание. Пусть говорит.
— Эти два мира разорвет на части — настолько они разные. Первые пять-десять лет будет весело, поля наложатся друг на друга, миры будут проникать частями. Вообрази — сегодня город в этом мире, а завтра — в другом. И так словно маятник — то туда, то сюда, пока не остановится в одном положении. А потом новая реальность схлопнется от перегрузки, только меня тут уже не будет. И тебя, надеюсь, ты понял, почему мои следы должен целовать за то, что избавляю тебя от всего этого? К тому же, такая честь. Казнь для истинных, а ты ведь наверняка не то что полукровка, так, приблудыш.
Уриш как-то по-доброму мне улыбнулся, подошел поближе, схватил за волосы, приподнимая голову. Отступил чуть, чтобы, наверное, кровью не запачкаться. Вот гнида, а последнее слово? Я бы обьяснил, что не ту жертву он выбрал.
Внезапно местный шумер прервал начавшееся было движение руки, глядя куда-то мне за спину. Из последних сил я попытался оглянуться.
От двери прямо к нам гордо вышагивал мой кот. Ну да, и ошейничек вон тот я покупал, за три серебряных монеты, в лавке на соседней улице от дома моего смоленского. И вот о чем я думаю, вместо того, чтобы спросить себя, как он вообще тут оказался.
— Эр-асу, — с придыханием произнес бородатый, — давненько я его не видел. Значит, твоя смерть угодна Создателям реальностей, раз их тварь сюда заявилась.
Кот меж тем подошел к нам, и начисто игнорируя меня, потерся о штаны бородатого. Потек, словно размазываясь, и увеличился раза в три, сверкнув красными глазами. Кот со склада, как там его лже-купец называл — Призрачная рысь? И где мои глаза только были, я его кормил, поил и воспитывал. От синей, сука, смерти спас. А он вон как к чужим ластится.
Кот закончил обтираться об одежду стоящего столбом Уриша, обнюхал клинок.
И ленивым таким, неспешным, очень плавным движением откусил глубокоуважаемому эгибу-энгуну руку.
Секунду тот стоял, непонимающе глядя на хлещущую кровь, а потом страшно заорал, упал на колени, зажимая рану. Для псиона кровь остановить — плевое дело, а тут она лилась и лилась потоком, прямо хлестала, пятью литрами явно не обошлось, да не просто так, а вся перевитая синими прожилками.
Кот меж тем махнул хвостом, сбивая с меня голубые нити и давая возможность двигаться, подхватил зубами откушенную кисть с зажатым мечом и подтащил ко мне. И чуть ли не силой впихнул мне в руки.
Я стряхнул чужие пальцы с клинка. Измазанный кровью браслет колдуна прилип к рукояти, пришлось отлепить его, машинально обтер и спрятал в карман. Взял меч в правую руку и подошел с Уришу. Тот уже не орал, молчал, а потом прохрипел что-то, с ненавистью глядя на меня исподлобья. Внезапно улыбнулся, нехорошо так, оскалом. И вот с тем же оскалом и этим взглядом его голова отделилась от тела. А потом покатилась по полу, осыпаясь черными хлопьями. Тело осело на пол кучкой пепла, тот растекся, смешался с вытекшей кровью, превратился в черную лужицу, собравшуюся в большую каплю, размером с теннисный мяч. И втянулся в клинок. На полу осталась черная цепь с вделанным в золотой медальон черным же камнем, которую я тоже спрятал в карман. Ну и мой браслет, туда же его.
Кот облизнулся и прямо-таки подтащил меня к столбику.
На подставке, на стальной подложке золотом была изображена пентаграмма. В каждом угловом сегменте лежала золотая монета с отверстием посредине, а в среднем — две монеты. Три вершины были заняты кристаллами, такими же, как у старшего Тятьева, была хорошо видна та же вязь заклинаний. А вот оставшиеся две вершины были свободны. Я не понимал, что надо сделать, и кот, поднявшись на задние лапы, ткнул носом мне в нагрудный карман.
Да, точно, два камушка из башни. Я достал их, поместил в углубления. Черные нити опутали все пять кристаллов, замкнулись. Пентаграмма засияла, заливая комнату ярко-синим светом. А потом в дело вступил модуль.
«Обнаружены портальные маяки» — всплыло сообщение. — «Повреждения — критические. Возможность восстановления работоспособности — отсутствует. Есть возможность интеграции. Выполняется».
Из моей груди выстрелили три черные нити, если в прошлый раз процесс поглощения происходил медленно, то теперь — практически мгновенно. Кристаллы вспыхнули и рассыпались, на подложке остались лежать семь монет.
Наследство Уриша? Как их там называли — ману?
Кот, убедившись, что я все сделал правильно, не торопясь поднялся, подошел к Ирию и ударил лапой по голубому кокону, опутавшему Белосельского практически полностью. А потом исчез, уже в который раз.