Страница 98 из 117
Музыканты завели какую-то заунывную мелодию и это пафосное мероприятие показалось Арине крайне скучным. Этакий светский вечер с беседами ни о чём, на котором она лишняя.
Бри не показывала вида, но сейчас, стоя в одиночестве у бара, она грустила. Проследив за её взглядом, девушка невольно вздохнула. Бакстер держался рядом с королём.
Иногда после мускулистой Шоны спарринг-партнёром Арины бывал Бакстер. Ему, наверно, не придётся драться с отцом, но быть слабым не положено, и Бри гоняла их обоих как заправская тренерша.
Из общения на этих тренировках Арина поняла, что отец умело настраивал его против матери и явно готовил из него свою смену. Он был обижен и зол на мать, со своим диким воспитанием ему приходилось во дворце не сладко. Но от обоих родителей ему досталось самое лучшее: ум от матери и сила воли от отца. Стиснув зубы, с одинаковым усердием он терпел удары кнута Шоны и учил родословную своей семьи. Мужал буквально на глазах. И сейчас смотрелся рядом с отцом очень достойно.
— Скажи, Бри, — обратилась она, когда та её заметила. — Почему такая странная политика на островах в отношении женщин. Почему центральный остров мужской, а у фурий и на пустошах, за редким исключением, одни девочки. Это как-то связано с королём? С его наклонностями?
— Нет, так было заведено задолго до него. Мальчики — это сила, в том числе и рабочая. Мальчиков учили. А школа была одна, на Гуэне. Поэтому их отдавали в школу, а потом оставляли на центральном острове. А девочки. Их участь была незавидна. Потом острова отделились, но там исторически сформировался матриархат, поэтому мало что изменилось.
— А здесь, среди отпрысков короля? Почему одни девочки здесь?
— Ни один из королей правящей династии не признаёт дочерей от наложниц. Только от жены. Но жениться никто из них не любил. И девочек до сих пор забирают у наложниц и отправляют фуриям или на пустоши. Периодически несогласных для запугивания казнят вместе с дочерями. Оставляют только мальчиков, но их тоже воспитывают не матери. Няньки, гувернёры, те, кого сочтёт нужным приставить король. И каждый последующий рождённый мальчик уменьшает шансы предыдущего. Наложницы подкупают нянек, и дети гибнут.
— Ты поэтому увезла Бакстера?
— Да, и только так смогла и спасти ребёнка и остаться при короле. Зная, что у меня больше не будет детей, меня не считали конкуренткой в этой борьбе.
Она тяжело вздохнула.
— Ты надеялась он женится на тебе? И ты станешь королевой?
— Вижу Лара своими бреднями о свободе и власти совсем задурила тебе голову, — усмехнулась она. — Я старшая дочь в семье, я и так должна была стать королевой фурий. Но я выбрала другой путь. И, кстати, где Лара?
— Вчера он рассёк ей спину. Она подавлена и очень страдает. Не знаю, найдёт ли она силы прийти.
— Ну, что ж, за что боролась на то и напоролась, называется.
Она поставила свой так и не выпитый фужер на поднос проходящему официанту.
— Мне искренне жаль. Я предупреждала её не лезть. Но она, как и многие до неё, посчитала, что я устраняю соперниц. Если она не явится добровольно, её притащат силой. Он заставит её смотреть на то как выберет другую. Хотя — она на секунду задумалась, и внимательно посмотрела на Арину, — кто знает, что написано в этих книгах, которые тебе так нужны. Ведь она тёмная лошадка.
Бри отвлекли, а Арина поспешила улизнуть, чтобы заставить Лару подняться. И выбегая из дверей зала, налетела на него. На того, кого так ждала.
Она врезалась в него, и на секунду задохнулась от быстрого бега, а может от его близости. Он импульсивно прижал её к себе, чтобы она не упала, и смутился от неожиданности. Она выскользнула из его рук, и побежала дальше.
— Арина, — он развернулся ей вслед, но она лишь виновато приложила руки к груди.
А вид у него такой растерянный.
— Макс, я…
Наверно, это глупо, а может даже безрассудно, но в этом полоумном мире так надоело думать о приличиях. И она вернулась и со всей силы прижалась к нему.
— Я так рада тебя видеть.
Она чувствовала, как он замер, как задержал дыхание, но до того, как успел ответить, она снова упорхнула и побежала дальше не оглядываясь.
— Лара, ты должна подняться! — крикнула она с порога.
Но к её удивлению, бледная как смерть, Лара стояла посреди комнаты, одетая и причёсанная. Покрасневшие глаза выдавали её нездоровое состояние, но кроме горя и страдания появилось в них что-то ещё.
— Я хочу тебе это отдать.
Её лицо исказила гримаса боли, когда она медленно отвернулась. Арина разглядывала плотное кружево платья на спине и не видела рану.
— Забирай! — Она швырнула на кровать два альбома. — В них ничего нет про меня.
Арина открыла рот от изумления, не веря своим глазам.
— Ты выкрала их?
— Да, почти сразу. Можно сказать, что именно из-за них я и отправилась в спальню к королю. И я знала, чем может закончиться его внимание. Но мне же казалось, я не такая как все, — она горько усмехнулась. — Он не поднимет на меня руку. Руку с кнутом.