Страница 4 из 78
Девица странным взглядом, в котором, мне показалась, промелькнула даже жалость, посмотрела на меня. Потом все же решила успокоить:
– Постарайся его не бояться. Он ненавидит крики, а во время этого они женщин усыпляют.
Закончив свою благотворительную, по ее мнению, речь, девица опять сморщила свой безупречный носик и дернула за шнурок, который на фоне стены был практически незаметен. Через минуту появилась девушка, которая приносила мне поесть.
– Позови Миру и Хану, приведите это убожество в максимально достойный вид и подберите что-нибудь из одежды, – распорядилась красавица и ушла.
Девушка молча выскользнула за дверь вслед за хозяйкой, но через некоторое время вернулась с помощницами.
Меня искупали, удалив лишние волосы с тела каким-то зеленоватым, плохо пахнущим раствором, потом подстригли кончики моих длинных волос и долго расчесывали их какой-то мягкой щеткой, пока мои ярко-рыжие пряди не превратились в струящийся шелк.
Третья девушка принесла длинное зеленое платье – слава богу, без кринолинов и корсетов – и мягкие балетки в тон.
К моему удивлению, наряд подошел мне идеально и даже подчеркивал мои небогатые достоинства. Я с ужасом разглядывала себя в зеркале. Нет, там отражалась все еще я, и даже весьма привлекательная, насколько я вообще могу считаться таковой, просто раз я полностью готова, то меня отведут к этому Сэпию.
Кроме жуткой парочки, с которой я имела сомнительное счастье сегодня общаться, больше всего на свете боюсь пауков, а то существо в большей степени именно арахнид ужасающего размера. Даже не представляю, как он собирается со мной это делать.
У меня вообще близости ни с кем не было, а будет в бессознательном состоянии со вторым по счету моим ожившим кошмаром. Дверь снова отворилась, но вместо ожидаемой мной парочки в комнату вошел лысый невысокий человек, на вид лет пятидесяти, с внушительным животом.
– Ты уже готова, девонька. Ты прости уж, что все так для тебя неудачно вышло, но я обязан тебя проводить в храм Гнезда, – не скрывая расстройства, сказал мужичок, – постарайся не кричать в его присутствии, он этого не переносит. Мог бы хоть печать отторжения убрать.
– Не беспокойтесь обо мне. Скажите, это ведь не Земля? – решила я уточнить, раз этого человека я не раздражаю.
– Нет, это мир Суари, они тебе и этого не сказали? Меня зовут Томаном, я советник его императорского величества Андариэла Нимейского, того юноши, что поставил тебе печать на лице. Он был неплохим мальчиком, но его родители слишком рано покинули этот мир, и его развратили хитрецы и интриганы, которых при дворе хватает.
– Они сказали, зачем я нужна этому Сэпию, но мы ведь физиологически несовместимы. Я понимаю, он меня усыпит, но как я буду рожать этих монстров, я же умру? – заплакала я, не в силах сдержать ужаса и отвращения.
– Нет, глупая, ты не будешь никого рожать. Он заберет магией твои… как это правильно назвать?
– Яйцеклетки? – подсказала я.
– Да, именно их, и через год сам подарит жизнь потомству, но по их обычаю ты должна быть с ним рядом целый год, чтобы ваше потомство не погибло, а потом, когда оно появится, ты обретешь статус Аллаиды и будешь жить в красивом дворце, называемом Обитель арахнидов. Рабочие пауки будут тебя оберегать, – рассказывал мне Томан, пока мы шли к какой-то конструкции, похожей на открытый экипаж, непривычно круглой формы.
Мы присели в нее, и животные, похожие на буйволов, потянули нас, управляемые кучером.
– Зачем вам это все? Вы ведь можете им не давать девушек, и эти существа просто вымрут, – предположила я.
– Если не станет арахнидов, погибнет весь наш мир. Посмотри вокруг: видишь, как много зелени?
– Да, – ответила я, с удовольствием рассматривая местные весьма впечатляющие пейзажи.
– Жизнь растениям дают живущие в земле инсектоиды.
– Вы хотели сказать, арахниды?
– Нет, инсектоиды – это неразумные и очень опасные существа. Они напоминают ваших тараканов, но большие и очень сильные. Они роют тоннели, вентилируя почву, а отходы их жизнедеятельности питают ее. Но когда их становится слишком много, они выползают на поверхность в поисках пищи, уничтожая всех и все, что попадется на их пути. Популяцию этих существ регулируют арахниды, которые поедают их, не давая слишком расплодиться, а жизнь арахнидам даем мы, люди. Так устроен наш мир. Мы долго жили в гармонии, пока несколько тысяч лет назад один из арахнидов не нарушил тонкую грань равновесия. Тогда еще Дарующие жизнь, что-то типа королей гнезда, как Сэпий, имели человеческую форму. Они на год, который нужен для зачатия гнезда с аллаидой, могли превращаться в человека. Но однажды арахнид влюбился в замужнюю женщину, у которой уже был ребенок. Не желая слышать отказа, Сарион – так звали его – выкрал ее и сделал своей насильно. Он зачал с женщиной жизнь гнезда, но в отчаянии и гневе Мирана, от которой отказались родные, прокляла арахнида, чтобы ни один из его потомков не мог больше становиться человеком, пока не получит дар жизни не просто добровольно, но по любви. Боги сочли ее требование справедливым. Как ты понимаешь, любить такое существо людям невозможно, и с каждым годом дар жизни, получаемый от них, становился все более маленьким и слабым, и каждое следующее гнездо становилось слабее предыдущего. Сейчас наш мир в серьезной опасности, ведь арахнидов слишком мало. Остальные материки уже непригодны для жизни, остался только наш – и тот погибнет, если Сэпий не подарит жизнь потомству. Он последний представитель своего рода, способный на это, и надежда на наше спасение.