Ввысь (ЛП)

— Поосторожнее, — сказала я, сердясь все больше. — На следующей неделе мы станем полноправными пилотами, и я посоревнуюсь с вами за сбитых креллов. Попробуйте тогда нас обскакать.

Болото рассмеялся.

— Пара дней до полноправного пилота? Надо же, какая ты взрослая.

Он врубил ускоритель и опять ринулся в гущу обломков. Мелодия летела у него на крыле. Мы с ФМ бросились следом. Болото приблизился к падающему куску мусора и крутанулся вокруг него с помощью светокопья.

Маневр он выполнил грамотно, но ничего особенного не продемонстрировал. Облетел еще один обломок, который пометил как добычу. Мелодия последовала за ним, хотя, развернувшись слишком резко, в итоге промахнулась мимо второго обломка.

Мы с ФМ летели за пилотами на приличном расстоянии, наблюдая, пока ФМ не сказала по личному каналу:

— Штопор, похоже, они выпендриваются.

— Да ладно, — отозвалась я. — Это были базовые развороты. Они же не думают, что впечатлят нас…

Я осеклась, когда загорелся огонек линии Болота.

— Детишки, это называется маневры со светокопьем. Вас могут выпустить из школы, но вам еще многому учиться.

Я недоверчиво посмотрела на ФМ. Логически я понимала, что большинство курсантов сосредотачивались на ближнем бое и пальбе из деструкторов. Кобб говорил, что это одна из проблем АОН: курсантов в основном учат убивать, а не летать. Но даже зная это, я была потрясена.

Эти пилоты правда ждут, что мы завизжим от восторга при виде маневров, которым Кобб обучил нас в первые недели в школе?

— Два-четырнадцать? — предложила я ФМ. — С двойной прямой в конце и клиновым пролетом?

— С радостью, — отозвалась она и врубила форсаж.

Мы стремительно понеслись вперед и разлетелись в противоположных направлениях, крутанувшись вокруг большого обломка. Я развернулась вокруг еще одного пылающего куска, проскочив снизу, а потом взмыла в небо, поставив подъемное кольцо перпендикулярно. Промчавшись между двумя большими обломками, я пометила оба, а потом облетела тот, что покрупнее, и нырнула вниз.

ФМ неслась прямиком на меня. Я запустила в нее светокопье, развернулась и врубила форсаж. Мы мастерски обернулись друг вокруг друга, сохраняя импульс. Мои гравиконы вырубились, как раз когда я вышла из маневра.

После витка ФМ стрелой полетела на восток, а я на запад. Мы пометили по обломку и, опять сблизившись, вернулись к Болоту и Мелодии.

Они не сказали ни слова. Я следовала за ними молча, ухмыляясь, пока снова не загорелся огонек связи.

— Вы случайно не ищете себе звено после выпуска? — спросил Нос. — У нас есть пара свободных мест.

— Посмотрим, — ответила ФМ. — Может, я пойду в разведчики. Похоже, в вашем звене скучновато.

— Что, покрасовались? — прорезался голос Йоргена по личному каналу. Он возвращался с напарником.

— С чего бы это? — спросила я.

— Штопор, если тебе сломать восемь ребер и привязать к столу, ты и в горячечном бреду все равно найдешь способ всех посрамить.

— Эй! — Я ухмыльнулась, оценив комплимент. — Большинство людей сами себя срамят. Я просто стою в сторонке и не вмешиваюсь.

Йорген усмехнулся.

— В последнем заходе я заметил вверху какую-то вспышку. Может, креллы. Спрошу у Носа, разрешит ли он нам проверить.

— Ты опять за свое, — сказала ФМ. — Классический Говнюк, никогда не забудет, что нам приказали.

— Ужасный пример, — заметила я.

Йорген вызвал Носа и начал набирать высоту.

— Штопор и ФМ, вы со мной. Нам разрешили подняться до семисот километров и оценить обстановку. Но будьте осторожны, мы мало тренировали маневры в высоких слоях атмосферы.

Разумеется, звездолеты спокойно летали и без атмосферы, но это был совсем другой вид полетов. По мере того, как мы поднимались, я поймала себя на том, что нервничаю. Это было еще выше, чем забирались мы с М-Ботом, и я все время думала о том, что случилось, когда отец почти добрался до пояса обломков. Я по-прежнему не знала, что там, наверху, изменилось настолько, что он стал сражаться против своих.

Скад! Наверное, стоило остаться внизу. Впрочем, слишком поздно: размытые очертания пояса становились все отчетливее. Поднявшись выше, я разглядела световые люки, парящие в нижних слоях, и от их размеров у меня голова пошла кругом. Мы по-прежнему в сотнях километров, а они уже выглядят огромными. Какой же они величины?

Я робко попыталась понять, лучше ли слышно звезды здесь, ближе к ним. Я сосредоточилась и… мне показалось, что сверху доносятся слабые звуки. Но они были приглушенными, словно что-то стояло на пути.

Пояс обломков, поняла я. Он создает помехи. Отец стал предателем, только когда увидел просвет в мусоре, когда обломки выстроились в одну линию и он смог заглянуть в космос. И возможно, пролететь через весь пояс.

— Там, — сказала ФМ, возвращая мое внимание к заданию. — На семь часов от меня. Что-то большое.

Свет сместился, и я увидела среди мелких обломков гигантский объект. Массивный, прямоугольный, чем-то знакомый…

— Очень похоже на старую верфь, в которую я погналась за Неддом, — заметила я.

— Да, — подтвердил Йорген. — И она на низкой орбите. При такой скорости может рухнуть в ближайшие дни. Скорее всего, у всех этих старых верфей кончается запас энергии.

— Это значит… — произнесла ФМ.

— Сотни подъемных колец, — договорил Йорген. — Если эта штука упадет и мы сможем их подобрать, АОН преобразится. Я сейчас доложу.

На боку огромной верфи что-то вспыхнуло.

— Это деструкторы, — сказала я. — Там что-то стреляет. Не приближайтесь.

Я отключила звук и схватила свою рацию.

— М-Бот, ты это видишь? Как думаешь, по какой цели стреляет верфь?

Тишина.

Ну да. М-Бота больше нет.

— Пожалуйста, — прошептала я в рацию. — Ты мне нужен.

Тишина. Я вспыхнула, почувствовав себя дурой, и засунула рацию обратно в кармашек на кресле, чтобы она не болталась по кабине.

Я включила общий канал.

— Это любопытно, Йорген, — говорил Кобб. — Возможно, стреляют защитные турели на самой верфи. На той, что упала, они были, хотя на тот момент уже разрядились. Доложи Носу, а я сообщу командованию. Если эта штука падает, надо добыть все полезное до того, как ее уничтожат креллы.

— Кобб, — влезла я. — Она по-прежнему стреляет.

— Ну да. Йорген так и сказал.

— По какой цели? — спросила я.

Черные пятнышки вверху превратились в креллские корабли. Видимо, они разведывали периметр старой верфи.

Но теперь заметили нас.

47

Мы ринулись вниз из верхних слоев атмосферы.

— У нас на хвосте звено креллов! — крикнул Йорген. — Повторяю. Нас преследует целое звено креллов, возможно, даже два — двадцать кораблей.

— Что вы, придурки, натворили? — спросил Нос.

Йорген не стал нас защищать, как сделала бы я.

— Простите, сэр. Приказы?

— Каждый из вас присоединится к двум опытным пилотам. Ты полетишь с…

— Сэр, — перебил Йорген. — Если позволите, я полечу со своим звеном.

— Ладно, ладно. — Нос выругался, когда сверху появились креллы. — Просто оставайтесь в живых. Звено «Кошмар», всем кораблям, перейти в режим уклонения. Привлечь внимание врага и следить, нет ли могильщиц. Звено «Быстрина» всего в паре километров от нас, скоро прибудет подкрепление.

— Штопор, ты на острие клина, — сказал Йорген, переключившись на канал нашего звена. — Приказы ты слышала. Не выпендриваться, никаких убийственных погонь. Занять оборонительную позицию и ждать подкрепления.

— Поняла, — ответила я, и ФМ тоже.

Мы выстроились треугольником, и пятерка креллов тут же устремилась к нам.

Нырнув, я сбросила высоту, потом крутанулась вокруг большого, почти неподвижного обломка. Развернувшись, мы понеслись назад прямо на креллов, которые нас преследовали. Они разлетелись в стороны.

— Штопор, ты называешь это обороной? — спросил Йорген.

— Разве я кого-то подстрелила?

— Собиралась.

Я убрала палец со спуска. Зануда.