Ввысь (ЛП)

Далекий световой люк озарял клочок земли, но я находилась по большей части в тени. Сверху дождем падали обломки. Сияющие росчерки, как порезы в небе. Сквозь них пролетело звено из трех истребителей-разведчиков. Обломки часто оказывались кусками кораблей и другого космического хлама, и среди них могло найтись много полезного. Однако они сводили с ума наши радары и, бывало, маскировали налет креллов.

Я замерла посреди серо-синей пыли. Меня охватил трепет перед небом, ветер оставлял на щеках ни с чем не сравнимое ощущение. Я выбралась на поверхность недалеко от «Альты» — база виднелась примерно в получасе ходьбы. Ее местоположение больше не было секретом для креллов, поэтому отпала нужда ее прятать, и из потайного бункера она превратилась в несколько больших, обнесенных стеной зданий, систему зенитных пушек и невидимый, защищающий от космического мусора щит.

За стеной группки рабочих трудились на узкой полоске земли, где росли деревья и были разбиты поля. Мне это всегда казалось странным. Чем они там вообще занимаются? Пытаются вырастить пищу в этой пыли?

Я не смела подойти ближе. Караульные примут меня за мародера из отдаленных пещер. Было нечто величественное в неистовой зелени полей и упрямых стенах базы. «Альта» — памятник нашей решимости. Три поколения человечество обитало на планете подобно крысам и кочевникам, но больше мы не станем прятаться.

Звено истребителей пронеслось в сторону «Альты», и я шагнула следом. «Устреми взор ввысь, — говорил отец, — к более значительному…»

И куда это меня привело?

Закинув рюкзак и гарпун на плечо, я отправилась в противоположную сторону. Раньше я уже бывала в скальном проходе неподалеку и решила, что, еще побродив, смогу свести воедино некоторые мои карты. К сожалению, проход оказался полностью завален.

Совсем рядом врезались в поверхность космические обломки, взметнув струйки пыли. Я подняла голову и увидела, как несколько фрагментов поменьше, раскаленные куски металла…

…летят прямо на меня.

Скад!

Я бросилась обратно, откуда пришла.

Нет. Нет-нет-нет-нет-нет! В воздухе грохотало, и я ощущала жар приближающихся обломков.

Там! Мне на глаза попался скальный пролом — наполовину расселина, наполовину горловина пещеры. Я бросилась вглубь, скользя по камням.

За спиной раздался оглушительный грохот, вся планета содрогнулась. В панике я активировала светолинию и, падая в бурлящем хаосе, хлопнула ладонью по камню. Меня дернуло вверх за прилипшую к стене пещеры светолинию, вокруг сыпался щебень и булыжники. Пещеру трясло.

Потом все стихло. Я сморгнула пыль и обнаружила, что свисаю на светолинии посреди небольшой пещеры метров десять-пятнадцать высотой. Рюкзак где-то потерялся, и я порядочно ободрала руку.

«Класс. Просто класс, Спенса. Вот до чего доводят истерики». В голове пульсировало. Застонав, я коснулась двумя пальцами ладони, чтобы освободить светолинию и спуститься.

Шлепнувшись на пол, перевела дыхание. Вдалеке слышались другие взрывы, но они сходили на нет.

В конце концов я кое-как поднялась на ноги и отряхнулась. Повезло заметить лямку рюкзака, торчавшую рядом из-под камней. Я вытащила рюкзак, проверила фляжку и карты. Вроде целы.

С гарпуном дело обстояло хуже. Я нашла рукоять, но от остального — ни следа. Наверное, засыпало щебнем.

Опустившись на землю, я привалилась к большому камню. Знала же, что не стоит выбираться на поверхность во время падения обломков. Сама напросилась.

Неподалеку послышалось царапанье. Крыса? Я тут же вскинула рукоять гарпуна и почувствовала себя вдвойне глупо. Все же я заставила себя подняться, закинула рюкзак на плечо и прибавила яркость браслета. Тень нырнула в темноту, я прихрамывая бросилась следом. Вдруг найдется другой выход отсюда.

Я подняла браслет, освещая пещеру. Свет отразился от чего-то впереди. Металл? Может, водяная труба?

Я подошла ближе, и мозгу понадобилась пара мгновений осознать увиденное. В углу пещеры в груде щебня лежал истребитель.

4

Истребитель.

Старый, совершенно неизвестной мне конструкции. С более широким размахом крыльев, чем у кораблей АОН, формой напоминающий искаженную W. Прямые, как лезвия бритвы, крылья обрамляли старую, покрытую пылью кабину. Подъемное кольцо — та штука, что сообщала истребителям подъемную силу, — погребено в щебне под кораблем, но кажется невредимым.

На миг я забыла про тест. Корабль.

Сколько он пролежал здесь, что собрал столько щебня и пыли? Одно крыло согнуто почти до земли, скорее всего, оползнем, задние ускорители — в кошмарном состоянии.

Я не могла определить модель. Невероятно. Я знала все модели АОН, все корабли креллов и все бродячие торговые корабли, принадлежащие кочевым человеческим кланам. Я даже изучила старые корабли, на которых мы летали первые десятилетия после крушения на Детрите.

Я могла оттарабанить их наизусть чуть ли не во сне и нарисовать очертания по памяти, но такой конструкции никогда не видела. Скинув рюкзак, я при свете браслета с опаской вскарабкалась по гнутому крылу. Затвердевшая пыль кусками отваливалась из-под ботинок, открывая исцарапанный металл. Правая часть корабля была повреждена особенно сильно.

«Он потерпел здесь крушение, — подумала я. — Давным-давно».

Я добралась до округлой кабины со стеклянным или, скорее, плавкопластиковым фонарем, который оказался на удивление целым. С тех пор как у корабля хватало энергии открыть собственную кабину, минули поколения, но панель ручного управления обнаружилась как раз там, где я ожидала ее найти. Я стерла пыль и увидела английские буквы: «Аварийный отстрел фонаря».

Значит, корабль человеческий. Тогда он очень старый. Скорее всего, такой же древний, как Комплекс и пояс обломков.

Я подергала за рычаг, но безрезультатно. Заклинило. Уперев руки в бока, я подумала, не разбить ли фонарь, но это показалось и вовсе постыдным. Истребитель древний, такому самое место в музее кораблей Вулканической, где мы чествовали воинов прошлого. Однако в кабине не видно скелета, поэтому либо пилот унес ноги, либо корабль здесь так давно, что даже кости превратились в пыль.

«Ладно, нужно действовать деликатно». Я могу быть деликатной. Я неимоверно деликатная. В принципе, все время.

Я прикрепила один конец светолинии к рычагу, перебралась через верхнюю часть корабля к груде щебня у хвоста и прикрепила другой конец к валуну. Энергетическая веревка вытянулась на всю длину, и браслет перестал светиться. Если отсоединить светолинию от источника энергии, заряда хватит на час-два и ее длина останется постоянной.

Я легла на спину, уперлась в стену и пнула валун. Тот покатился вниз по груде щебня, и, как только послышался щелчок из кабины, я тут же касанием отцепила светолинию. Оба конца сияющей веревки освободились, и она втянулась обратно в браслет.

Покончив с этим, я подобралась ближе и увидела, что рычаг поднялся и древняя кабина приоткрылась. Я с благоговением откинула фонарь полностью. По стеклу заструились каскады пыли. Внутри на первый взгляд все сохранилось очень хорошо. И правда, скользнув в кабину, я обнаружила, что кресло задубело, но кожа не потрескалась и не сгнила.

«Знакомые панели», — подумала я, кладя левую руку на рычаг двигателя, а правую на сферу управления — пальцы удобно легли в выемки. Мне доводилось сидеть в макетах кабин в музее, но в настоящем истребителе — никогда.

Сунув руку в карман, я нащупала отцовский значок, который забрала из тайника перед тем, как отправиться в туннели. Значок заискрился в свете браслета. Испытывал ли отец, сидя в кабине, то же светлое ощущение правильности, что и я? Что бы он подумал, узнав, что его дочь охотится на крыс? Что она торчит в пыльной пещере, вместо того чтобы писать тест на пилота?

Что она сдалась, вместо того чтобы бороться?

— Я не сдалась! Я не сбежала!

Хотя… все-таки сбежала. Но что еще было делать? Невозможно бороться с целой системой. Если сама адмирал Железнобокая — глава АОН — не хочет меня принимать, ничего не изменишь.