Страница 8 из 16
После той ночи в Вегасе покер станет главной игрой на съемках «Друзей». Берроуз даже позволит актерам занять его гримерку (самую большую на съемочной площадке), чтобы они могли играть во время репетиций или съемочных перерывов. Это в итоге ляжет в основу «Эпизода с покером» в первом сезоне[16].
Той ночью в Лас-Вегасе именно Джеймс Берроуз подружил актеров между собой, после чего их дружба на экране переросла в крепкие отношения вне съемочной площадки. С первого прогона сценария все понимали, что у них больше общего, чем может показаться. Джеймс знал, когда шоу начнется, актеры должны любить и поддерживать друг друга. Никому еще не удавалось вместить так много главных героев в комедийный сериал. Берроуз понимал: после успеха шоу они всегда должны находиться в центре внимания как команда.
Первым на кастинг был приглашен Дэвид Швиммер. Фактически он был единственным, для кого был написан персонаж. И он отказался от роли.
Швиммер родился в районе Флашинг, Нью-Йорк, в 1966 году, но переехал с родителями и старшей сестрой Элли в Лос-Анджелес в возрасте двух лет. С самого начала он чувствовал себя аутсайдером в этом промышленном городе. Он будет себя так ощущать, даже когда станет одним из самых успешных и узнаваемых людей.
В средней школе Беверли-Хиллз (легендарная школа, которая появляется во многочисленных фильмах и телесериалах, включая «Беверли-Хиллз 90210») Швиммер был одновременно и ботаником, и изгоем в брекетах, и хулиганом. Он присоединился к театральному клубу, где среди единомышленников нашел много друзей (в том числе актера Джонатана Силвермена, который станет звездой в «Уик-энде у Берни»). Однажды Дэвид с родителями пошел на спектакль Иэна Маккеллена «Игра Шекспира» и, выйдя из театра, осознал, что хочет сам стать актером. Он вспоминал: «Я наблюдал за этим парнем, который без всякого реквизита, грима, смены костюмов просто сидел в кресле, время от времени вставая с него, и перевоплощался в двенадцать разных главных героев из величайших шекспировских пьес. И я не мог в это поверить, это было похоже на волшебный фокус. Я думаю, что именно он очень вдохновил меня».
Но за пределами театрального кружка Дэвид был несчастен и хотел спрятаться ото всех. В то время как карьера его родителей процветала в Голливуде (они были адвокатами, и его мать прекрасно справилась с делом по первому разводу Розанны Барр), они никогда не позволяли своим детям забывать, что за пределами солнечного Лос-Анджелеса существует гораздо больший мир. Артур Швиммер и Арлин Колман-Швиммер были веселыми и нестрогими родителями. Дэвид позже вспоминал, что в его детстве было много смеха и послеобеденных карточных игр, но никто не забывал об академических достижениях. Его мать, в частности, воспитала в Дэвиде социальную ответственность, особенно когда речь шла о вопросах гендерного равенства[17] – этот этический принцип станет особенно актуальным во время производства «Друзей».
Но тогда душа у Швиммера лежала к театру, а не к телевидению. Он любил свою дружную семью, но не город, где они жили: «Когда я находился в Лос-Анджелесе, я чувствовал себя не в своей тарелке. У людей там другая система ценностей, а потому я просто хотел выбраться оттуда».
Когда Дэвид учился в выпускном классе, продюсеры известной бродвейской постановки «Воспоминания на Брайтон-Бич» Юджина О’Нила приехали в Лос-Анджелес на кастинг для новой труппы этого шоу. Преподаватель актерского мастерства рекомендовал Дэвида и Джастина Силвермана на роль Юджина Джерома, которого прежде играл Мэттью Бродерик. Но вскоре вмешались родители Швиммера. Они сами были поклонниками театра и поддерживали амбиции своего сына, но не ценой высшего образования. Так Дэвиду запретили идти на Бродвей.
Роль в итоге досталась Силверману, а Швиммер поступил в Северо-Западный университет. Несмотря на разочарование, опыт учебы в колледже стал одним из важнейших моментов в актерской жизни Дэвида. Так же, как Марта Кауффман и Дэвид Крейн, Швиммер нашел своих близких друзей во время учебы в колледже, и с ними же основал Lookingglass Theatre Company незадолго до выпускного в 1988 году. Даже сейчас, более тридцати лет спустя, эта некоммерческая организация продолжает свою деятельность. Они создают постановки, часто со Швиммером во главе в качестве режиссера или продюсера. С тех первых дней страсть Швиммера к американской социальной справедливости перешла на сцену, где он ставил современные пьесы о расовом и экономическом неравенстве наряду с классическими произведениями, такими как «Одиссея» или «Наш городок». Чикагский театр, каким мы его знаем сегодня, был еще очень молодым (только Steppenwolf, влиятельная в наши дни театральная компания, была основана около десяти лет назад), но быстро рос. Будучи выпускником одной из самых уважаемых актерских программ страны, Швиммер оказался на пороге расцвета американского театра. И наконец, он нашел свое общество, отдаленное от Голливуда во всех смыслах этого слова.
Затем состоялось выпускное представление – традиционное завершение каждой театральной программы колледжа. Как обычно, горстка агентов и менеджеров прилетела из Нью-Йорка и Лос-Анджелеса, чтобы понаблюдать за выпускниками и новыми талантами. Швиммер сделал подборку из «Розенкранц и Гильденстерн мертвы» Тома Стоппарда, после чего к нему подошла одна из менеджеров Лос-Анджелеса и произнесла: «Я хочу сделать тебя звездой». В лучших традициях серьезных и, возможно, немного самовлюбленных театральных выпускников, Швиммер отказался от идеи стать кинозвездой. Менеджер настаивала, уверяя Швиммера, что, если он вернется в Лос-Анджелес, он станет звездой в мгновение ока и заработает кучу денег.
«Имейте в виду, я был очень наивен тогда и поверил ей, когда она сказала, что я смогу заработать хорошие деньги за кратчайшие сроки», – говорил Швиммер. Трудно представить себе парня двадцати двух лет, пусть и того, кто провел выпускной год, добиваясь статуса 501 (c) (3)[18] для своей некоммерческой театральной компании, не ослепленного обещанием мгновенной и огромной славы. В конце концов, Швиммер говорит, что сделал это ради денег. У него был план.
Как объяснил Швиммер своей компании, он поедет в Лос-Анджелес с этим менеджером, быстро заработает миллион долларов и вернется в Чикаго, чтобы они могли использовать эти деньги для строительства собственного театра. Это займет около шести-восьми месяцев. «Вот каким наивным я был», – вспоминал Швиммер десятилетия спустя. Тогда он и его одногруппники были большой рыбой в маленьком, но престижном пруду. Такими же были Кауффман и Крейн всего несколько лет назад. Швиммер взял творческий отпуск, который, по его задумке, должен был быть коротким и невероятно прибыльным.
Ни тем ни другим он, конечно, не оказался. В итоге временным стал только менеджер. В первые восемь месяцев Швиммер получил роль в кино и агента Лесли Зиберта (который сейчас является старшим управляющим в агентстве Gersh и до сих пор представляет Швиммера). Но больше ничего не было. Обескураженный и униженный, Швиммер вернулся в Чикаго и в свою компанию Lookingglass.
В течение семи лет Швиммер жил между Чикаго и Лос-Анджелесом, где время от времени играл эпизодические роли в таких шоу, как «Полиция Нью-Йорка» и «Изящный цветок» («Блоссом»). В основном же большую часть времени он обслуживал столики: «Я работал почти в каждом гриле Лос-Анджелеса». Его первым настоящим прорывом была небольшая роль в четырех сериях шоу «Чудесные годы». Когда показывали первый эпизод с его участием, Дэвид работал в утреннюю смену в гриль-баре на бульваре Ла-Сьенега, где рядом с баром был телевизор. «Эй, Швиммер, тебя показывают по телевизору!» – сказал ему коллега, работающий в баре, и Швиммер провел следующие полчаса, с головокружением поглядывая на шоу, ловко перемещаясь туда-сюда между обедающими. «Итак, я обслуживаю столики и впервые ловлю себя на том, что смотрю телевизор. А потом снова возвращаюсь и уточняю у клиента, какой соус он хочет к своему блюду», – предаваясь ностальгии, вспоминал Дэвид.
16
Это также стало основой для популярного рекламного плаката, изображавшего актеров, играющих в покер, который украшал стены многих поклонников в 1990-х годах.
17
Еще долго можно говорить об Арлин Колман-Швиммер – женщине, посвятившей свою карьеру и личную жизнь отстаиванию идей феминизма. Среди прочего, она была лидером двух женских юридических ассоциаций, основателем и председателем Национального женского политического собрания, а также бывшим членом НОЖ (Национальной Организации Женщин). В юридической школе она была одной из семи женщин в классе из 349 человек. «Профессор уголовного права обращался к женщинам только для того, чтобы рассказать о сексуальных преступлениях, тем самым смущая нас», – вспоминала она позже. Когда она выразила заинтересованность в продолжении карьеры в уголовном праве, ей прямо сказали, что нужно найти мужа и завести детей. Колман-Швиммер стала адвокатом и сделала невероятно успешную карьеру в качестве адвоката по разводам (одна из единственных «подходящих» специальностей для женщины-юриста в то время), а затем начала собственное дело, сосредоточившись на гендерной дискриминации и семейном праве.
18
Раздел Налогового кодекса США, согласно которому организация освобождается от федерального налога на прибыль. Такой статус присваивается некоммерческим организациям. – Прим. пер.