Ты моя

— Вижу, вы уже пришли в себя после наркоза. Операция прошла успешно. Сейчас повязку со здорового глаза снимут. Реабилитация будет проходить здесь. Через недельку уже сможем оценить результаты. А сейчас нужен покой и никакого стресса. Ничего не поднимать, ничего не делать. За Вами будет дежурить несколько медсестер, они помогут со всем. Если возникнут вопросы, можете обращаться в любое время.

АНТОН.

Когда они ушли, я смотрел на свою любимую и удивлялся, с какой стойкостью она переносит все трудности, которые возникли в её жизни. Папа был прав- этой женщине миллионы не нужны. Нужно сделать её счастливой, подарить покой и уверенность в завтрашнем дне. Даже если Марселя больше нет, в нашем деле в любой момент могут появиться другие: конкуренты, завистники, мстители. Нужно было полностью менять нашу жизнь. Возможно в другом городе или в другой стране. Это все мы обсудим, когда Диана поправится.

— А у меня ведь для тебя есть сюрприз, — чуть не забыл о главном.

— Какой? Сюрпризы я люблю!

Я достал телефон и позвонил кое- кому. Через минуту дверь в палату открылась и зашли Адель с Эльвирой.

— Мама! Мамочка! — закричал Адельчик.

— Антон, я люблю тебя! — сказала Диана и обняла сына.

— Илья так и не вышел на связь? — спросила я сестру, когда Антон с сыном уехали в отель.

— Нет и телефон недоступен, — со слезами на глазах ответила она, — Он ведь ранен! А вдруг серьезно ранен? А вдруг он уже умер где- нибудь?!

— Эльвирка, я даже не знаю чем утешить тебя. Но сама подумай, если б у него не было плана, он бы в тот день не примчался прямо к Марселю или не стал бы сбегать с машины скорой помощи.

— Я и об этом думала, ну а вдруг из-за моего вмешательства у него планы изменились и все пошло не так?! Если он жив, наверное ненавидит меня сейчас! А если умер, я себе этого никогда не прощу! — начала она реветь уже в голос.

А я действительно не знала чем её утешить. Любые слова были, как масло в огонь разливать. Чёрт, ну зачем этот дурак поехал тогда? Сейчас бы взял Эльвирку в охабку и уехали куда- нибудь. Самой тяжело после операции, да еще и на сестру смотреть больно. Она, бедняжка и так молчала целый день, чтобы меня не беспокоить. А сейчас будто прорвало.

— Ты, пррости меня, ладно, — заикаясь, сквозь рыдания извинилась она, — Я нне должна была тебя треввожить, но не моггу останновиться…

— Давай поручим Антону найти его. А что, это мысль. Марселя же быстро нашли и Илью найдет. Будем хотя бы знать, жив он или нет, — пришла мне идея.

— Если нет, я ттоже жить не буду! Этто все из-за меня произошло. Я не смогу себбе этого простить…

— Дурочку- то не включай давай! Он сам туда поехал, ты помнишь? Ты всеми силами пыталась его спасти! Как ты можешь быть виновата? Систер, я думала у тебя мозги еще на месте!? Вкючайся давай! Разнылась на пустом месте! — сама ругаю, сама её так понимаю. Влюбилась сестренка не на шутку! Пусть их отношения еще на самом начальном этапе, но завертелось всё со скоростью космической ракеты. Даже её слезы и переживания мне понятны.

Помню, как я ревела, когда выстрелила в Антона. Понимала, что рана не смертельная, что скорая уже едет, но не могла остановиться от страха за его жизнь! Я тоже себя винила все четыре года, пока он не нашёл меня в Корее. Сама спряталась, а сама все ждала, когда же он появится — живой. Размышляя на тему любви, понимаю, что я ведь полюбила его, получается, сразу. В тот самый момент, когда тела наши соединились воедино. Раньше, слушая истории про изнасилование, я думала, как можно жить после такого? Это, казалось, такой мерзостью, такой грязью… А у самой вот как получилось. Не только простила, да еще и полюбила своего насильника. Говорят, что на сексе отношения не могут долго держаться, я это понимала. Но, когда все твое тело так и кричит, что хочет его, а его тело сливается с твоим, как единое целое; когда даже самые пошлые и развратные твои мысли, пересекаются с его действиями; когда каждый его толчок возносит тебя до небес и спускает обратно; каждое прикосновение пробуждает все твои нервные окончания; а его каждое "хочу" отдается эхом в твоем сердце; когда без него жизнь превращается в существование, а дни проходят вялыми и однообразными — чем это еще назвать, как не любовью?! Не зря так много пишут про Инь и Янь. Это сущая правда. Мужчина в женщине- женщина в мужчине. Даже если ход твоих мыслей можно повернуть любой фразой, любым аргументом, уговорить, предупредить, напугать или прото запретить. А телу- то как прикажешь? Это просто невозможно…Мозг отключается напрочь, когда каждая частичка твоих клеток хочет соедениться с его клетками. Это естественное желание организма получить удовольствие. Люди ведь живут для этого — для удовольствия. От вкусной еды, от интересного фильма, от работы, от друг друга. Все мы хотим счастья. И я очень счастлива! Благодарна Богу за все, что он мне дал! За сына, за Антона, за урок на всю жизнь. Пусть и тяжело все далось, но все что мы пережили сделало нас только сильнее!

— Эльвирка, а почему ты в тот раз выключила телефон, так и не дослушав его? — вдруг вспомнила я.

— Не помню уже. Испугалась наверное, ты бы слышала каким голосом он это сказал! — пыталась вспомнить она.

— Я вот думаю, Илья ведь слов не ветер не бросает никогда…

— Что ты пытаешься сказать?

— А знаешь, я пытаюсь сказать, что если он пообещал приехать в Китай и надрать твою задницу- он так и сделает…

— Ты так думаешь? — вытирая слезы спросила она.

— Я почему-то уверена в этом, — придав как можно больше твердости голосу, сообщила я.

И именно в это момент Эльвирке пришло сообщение. Округлив глаза от удивления, она прочитала:

"И НАМЕРЕН СДЕЛАТЬ ЭТО ЧЕРЕЗ ПЯТЬ МИНУТ. ВЫХОДИ!"

— Ну что, едем домой? — спросила меня Диана, беря в руки небольшую сумочку.

Я выхватил сумку из ее рук и напомнил:

— Ты забыла? Месяц! Месяц нельзя поднимать ничего тяжелого!

— Ты думаешь, сумочка весит больше трех килограмм? Не будь смешным, я в полном порядке, — возразила она.

— Вот когда врач разрешит, тогда и будешь поднимать. А сейчас твоя задача- открывать мне вовремя двери и вызвать лифт.

Мы улыбаясь вышли из палаты, в которой Диана провела последние две недели. Теперь можно было сказать, что выглядит она отлично. Синяки все сошли, лицо приобрело обычную форму. Слава Богу не осталось шрамов, единственное напоминание того, что с ней случилось, это два рубца на правом веке, хирургу пришлось делать надрез и откачать застоявшуюся кровь. Можно было лазером убрать эти следы, но Диана отказалась. Врачи обещали, что зрение восстановится на девяносто процентов, это был лучший ожидаемый результат в сложившихся обстоятельствах. Но меня очень сильно пугало её душевное состояние, нежели физическое. Перенести такие мучения и сохранить здравый рассудок- это очень тяжело.

По пути до ожидавшей внизу машины, которая должна была доставить нас до аэропорта, все сотрудники клиники дружно прощались и улыбались. Добравшись до стоянки, я закинул последние две сумки в богажник и сел за руль.

— Макс с ребятами привезет Аделя прямо к самолету. Зря ты волнуешься, в час- пик ребенку тяжело сидеть долго в машине, он бы уже устал, если б я взял его с собой, — начал я.

— Как продержаться месяц и не поднимать его, прижимая к себе всем сердцем?

— Будете обниматься сидя, ничего страшного, — нашел я решение, — Сестренка не звонила?

— Нет, не звонила. Странно это. Как ушла в тот день, так ни одной весточки не прислала. Надеюсь, с ней все хорошо?! Илья её не обидит, я уверена.

— Да он наверное прячется, я же тебе рассказывал, люди Марселя решили, что он предатель. Теперь ему опасно появляться в городе, прикончат тут же. Если у него есть мозги- им лучше уехать далеко и надолго. Все равно их никто не ждет здесь, — объяснил я.

— Как не ждут? А как же мы? Я ведь жду и Адель тоже привязался к ней, — удивилась она, — Я Илью знаю лучше тебя. Он был преданным псом Марселя. И у него был какой-то план. Это Эльвирка все его карты спутала своим звонком. Мне кажется, он начнет искать справедливость и докажет свою непричастность.