Фаворит богини

Самым тяжелым из раненых оказался его друг Касим. «Греческий огонь» нанес жестокие ожоги его голове рукам и груди. Искандер на своих руках донес друга до ближайшей деревни где и разместился на постой экипаж погибшего судна. В течение месяца залечивались раны моряков, а сам Искандер получивший лишь царапины от щепы выбитой из борта попаданием камня, стал кем-то вроде старосты и лекаря. Денег припасенных на портовые и непредвиденные первичные расходы, с избытком хватало на кров и хорошее питание для погорельцев. Простенькие обезболивающие и противовоспалительные средства (на что расщедрилась местная флора) приготовленные юношей, а главное покой — способствовали скорейшему выздоровлению.

Свободное время парень использовал для обдумывания плана мести византийцем. Ведь получалось что благодаря им он лишился «Амиры» и виллы под которую был получен кредит на приобретение товаров для продажи на Кипре. А еще смерть его верных людей и как минимум тяжелое уродство друга. Самая удачная мысль на взгляд Искандера — на все деньги его несметных индийских сокровищ построить и оснастить боевой флот с которым присоединится к критской пиратской вольнице и вместе с ней топить флотилии византийцев и захватывать их города. Дальнейшие воспоминания Искандера повергли Краснова в шок и поломали все самые незыблемые его шаблоны — оказывается в это время на Крите была такая пиратская вольница, что Гаити и Ямайка отдыхают в сторонке а Дрейк и Морган выглядели просто мелкими карманниками. В 904 г. пираты Льва Триполитанского на двух сотнях галер (а это под тысячу клинков каждая) захватили и разорили Фессалоники (Салоники)!!! Второй по значению город в Византии! Одних только захваченных граждан проданных в рабство было более ДВАДЦАТИ ТЫСЯЧ человек. А морская баталия с привлечением двух-трех десятков кораблей с каждой стороны, была обычным делом в то время.

Три месяца отсутствия Александрию ничуть не изменили и она с полным равнодушием приняла своих блудных граждан. Перезаложив виллу под более щадящий кредит используя на это активы верфи и кое-как устроив судьбу товарищей, Искандер отправился в Багдад. Касим уверенно шел на поправку но был еще, слишком слаб чтобы сопровождать друга в походе, чем был чрезвычайно опечален. Расставаясь, купец подбодрил парня.

— Не отчаивайся Касим, я скоро вернусь и мы вместе так жестоко отомстим византийцам, что нашими именами они будут пугать своих детей. А денег станет столько, что любой выбранный тобой тесть будет называть тебя красавчик.

Искандер как в воду глядел — пройдет немного времени и византийские купцы будут вздрагивать, услышав имя бесшабашного пирата — Касим по прозвищу Фантомас.

В Багдаде юноша первым делом встретился с дядей. Гуфар уже знал какая беда приключилась с «Амирой», уточнил — правда ли то что удалось сжечь боевую галеру — подивился услышанному рассказу. Пытаясь приободрить племянника, напомнил, что его отец начал торговую карьеру в двадцать пять лет, а ему нет и девятнадцати и у него есть дядя, который всегда поможет деньгами и поддержит. Хотел еще что-то сказать, но подняв на парня взгляд сразу забыл — что. Вместо ожидаемо угрюмого выражения лица на лице племянника сверкала озорная улыбка.

— Мальчик мой, Искандер! Ты здоров? Чему ты улыбаешься?

— Я просто радуюсь что у меня такой замечательный дядя. — От этих слов сразу разгладились морщинки на лице старика и он польщено улыбнулся. — А еще хочу тебе сказать — деньги мне не нужны, я сам сказочно богат. Ты ведь помнишь какие я самоцветы привез из Индии….

Юноша рассказал дяде про клад. И про то что одного только золота столько что и силач не поднимет, а драгоценных камней столько что и в ведро не поместятся. Гуфар и верил и не верил, но выслушав до конца рассказ племянника решил что если даже мальчик «случайно» в два раза преувеличил размер клада, все равно это неслыханное богатство. За кладом решено было отправляется на «Саффане» как на самом надежном судне. А оно вернется из Индии не раньше чем через два с половиной — три месяца. Как раз за это время можно успеть закончить все важные дела в Багдаде, перебраться в Басру и подготовить там не торопясь попутный груз. Самбук прибыл как по расписанию, пока шли разгрузочно-погрузочные работы сменили потрепанный такелаж и парус на гроте. Через три недели после прихода в Басру, обновленная и полностью готовая к рейсу «Саффана» взяла курс на восток.

После того как самбук был полностью выгружен в Пахарпуре, он в балласте вышел из гавани и взял курс вдоль побережья на север. Команде ничего не объясняли, но раздавшийся слушок что это задание Аль-Барид (почтовое ведомство Халифата совмещающие службу внешней разведки) устраивал всех. Судно встало на рейде возле рыбацкой деревушки в пятнадцати километрах от заветного пляжа. Гребцам шлюпки которые доставили Искандера с дядей на берег было сказано, что эта деревня контрабандистов и если они начнут задавать вопросы, то им сразу же отрежут языки. Мера была излишняя — выбранные для поездки матросы ни бельмеса не понимали на санскрите, а для деревенских арабский был и вовсе тарабарщиной. Купцы переговорив с двумя «контрабандистами» — владельцами небольшой лодки с парусом сшитым из пальмовых листьев (такие паруса используются в юго-восточной Азии до сих пор) — перегрузили на нее шесть заранее приготовленных ящиков и отбыли с ними в неизвестном направлении. К полудню следующего дня «контрабандисты» доставили купцов с потяжелевшими ящиками на судно, а сами получив расчет, довольные (еще бы — получить за сутки безделья сумму, превышающею заработок за месяц упорного труда) отбыли не попрощавшись. Ящики перенесли в каюту Гуфара которую он делил с племянником и продолжили рейс. Обратный путь в Халифат показался Искандеру очень длинным и однообразным. Чтоб отвлечься, он часто выходил на палубу и работал с такелажем, наравне с другими матросами не уступая им в мастерстве. Когда проходили Цейлон, юноше исполнилось девятнадцать. Далее до самого шторма ничего не менялось — сплошная рутина. И вот наконец финальный аккорд воспоминаний Искандера — очередная вспышка молнии освещает нависшую волну — чтоб увидеть гребень которой, ему приходится высоко задрать голову. Делает порывистое движение чтоб ухватится за фальшборт до которого не более двух метров, но не успевает — страшный удар, звон в ушах, темнота.

Часть Вторая

— Искандер, ты что не слушаешь меня? — все также полушепотом проговорил дядя.

— Д я все слышу! Пока шаити гналась за нами — Джабаль, двое матросов и ты перенесли ящики в трюм и расчистили его часть. — Также полушепотом ответил я.

— Ну да. Я вскрыл пайол (доски настеленные поверх балласта) и спрятал сокровища среди балласта (балласт — как правило крупные валуны уложенные между шпангоутами и раскрепленные мелким щебнем и песком), засыпал все песком, потом велел выбросить за борт наполненные щебнем ящики и заполнить грузом свободное пространство трюма.

— Дядя, а зачем ты соврал капитану? У нас же нет торгового дома в Серифе.

— Потому что Сериф всего в трех-четырех днях пути — обещанное серебро того стоит. Вот только оставлять нас в живых он бы в любом случае не стал. Я его узнал — он сын одного из наибов эмира Маската. Лет десять назад мы с Али Аббасом были в доме его отца. Тогда он еще возглавлял местный ал-джунд (служба ведавшая оснащением и вооружением войска) и мы попытались поучаствовать в поставках вооружения. Подарки он принял, но вопрос как помню не решился. Его сыну тогда было примерно лет двадцать пять и представил он его как морского офицера. Так что все сходится — не знаю в каких отношениях капитан со своим отцом сейчас, но влиятельные свидетели его преступлений из столицы ему точно не нужны. А своей ложью я купил несколько дней жизни для себя и возможность побега для своего племянника. Ведь ты говорил, что плаваешь как….