Страница 12 из 16
Когда-то сенсацией стал Катандинский курган скифской эпохи, найденный русским тюркологом Василием Радловым в 1865 г. на Алтае. Он обнаружил «подкурганную мерзлоту». Суть явления в том, что погребальная камера после захоронения заполнилась водой. Вода из-за низких температур замерзла, получился естественный холодильник, в котором тысячи лет сохранялось то, что было погребено. С 1925 г. и до середины прошлого столетия исследованием алтайских курганов занимались учёные С.И. Руденко и М.П. Грязнов. Их находки в курганах урочища Пазырык получили мировую известность. Исследование захоронений позволило выделить целую культуру V–IV вв. до н. э., названную «пазырыкской». Изучено пять курганов, в которых хоронили представителей племенной знати104. Сохранившиеся предметы быта, конская сбруя, сёдла из резного дерева с богатой меховой и войлочной отделкой, кнуты с резными рукоятками, китайские шелка, ковёр, фрагменты повозок дают представления о жизни людей на Алтае 2500 лет назад.
Реконструкция образа и одежды скифского царя и царицы, выполненная в Лаборатории реставрации произведений прикладного искусства Государственного Эрмитажа (зав. ЛНРППИ А.И. Бантиков, 2004–2005 гг.). Погребально-поминальный комплекс Аржаан-2 (2-я половина VII в. до н. э.), Национальный музей Республики Тыва им. Алдан Маадыра. Фото автора
Другой сенсацией в археологическом мире стало открытие 1993 г., когда при раскопках кургана Ак-Алаха-3 на плоскогорье Укок (Республика Алтай) обнаружили мумию женщины с прекрасно сохранившимися мягкими тканями тела, татуировками на коже, названную «алтайской принцессой». Раскопками кургана занималась археолог из Новосибирска, доктор исторических наук Наталья Викторовна Полосьмак. Исследования показали, что захоронение также относится к периоду пазырыкской культуры Алтая. Мумия лежала на боку. На ней шелковая рубашка, шерстяная юбка, войлочные носки, шуба и парик, свидетельствовавшие о высоком статусе её обладательницы. Вероятно, одежды из шелка для алтайских аристократок были вполне себе обычной одеждой.
Макет самого большого Салбыкского кургана, найденного в Южной Сибири. Высота кургана на момент раскопок достигала 11,5 м, диаметр около 500 м. Минусинский региональный краеведческий музей им. И.М. Мартьянова, Красноярский край. Фото автора
В начале XXI в. российско-германская экспедиция в Республике Тыва под руководством Константина Владимировича Чугунова открыла миру бесценные шедевры, некогда принадлежавшие властителям степей. Обнаруженные сооружения в Пий-Хемском районе под названием «Аржаан-2» представляют сложный комплекс с курганом диаметром 80 м. Самой большой неожиданностью стала находка основного «царского» захоронения, которое осталось нетронутым благодаря расположению. В захоронении обнаружены останки мужчины и женщины с фрагментами одежды, что позволило воссоздать костюмы и многие другие атрибуты царских похорон; золотые изделия поражают мастерством исполнения, высоким художественным вкусом древних ювелиров. Но курган Аржаан-2 является далеко не самым большим из обнаруженных курганов Саяно-Алтая. Более величественным представляется Салбыкский курган – классическое срубное захоронение ямной культуры с воздвигнутым над ним большим курганом.
Тем не менее жизнь древних обитателей центра Азии остаётся малоизвестной. Это есть следствие предвзятого отношения советской академической науки к истории народов Евразии.
Стоит обратить внимание и на время начала истории скифов. По Геродоту, зарождение скифских племён происходит примерно в середине II тыс. до н. э., т. е. 3500 лет назад: «…Так рассказывают скифы о происхождении своего народа. Они думают, впрочем, что со времени первого царя Таргитая до вторжения в их землю Дария прошло как раз 1000 лет». Геродот называл скифов народом моложе всех, кочевые племена которых обитали в Азии. Массагеты стали давить их с востока, скифы перешли Аракс и пришли в киммерийскую землю, вытеснив оттуда последних105. Примерно тем же временем датируются войны скифов с египетскими фараонами. Но за тысячу лет до этого в Малую Азию пришли кочевники из евразийских степей, которых Арнольд Дж. Тойнби назвал ариями106.
В описании своего путешествия в Скифию, вернее сказать в Северное Причерноморье, Геродот упоминает десяток городов. Считается общепризнанным, что сам он побывал в греческой колонии Ольвии, где собрал основные сведения о скифах. Там Геродот записал «от Тимны, доверенного Ариапейфа» рассказы о смерти двух знаменитых скифов: образованного скифа царских кровей Анахарсиса и скифского царя Скила, погибших за измену скифскому образу жизни и любовь к греческим обычаям. В том числе сохранилось описание «обширного пышного дома, вокруг которого стояли сфинксы и грифы из белого мрамора», сгоревшего от удара молнии. Упомянут деревянный город Гелон.
Из чего следует, что уже тогда кочевые скифы соседствовали с городскими народами. Имелись торговые связи между ними, что не противоречит гипотезе Н.Н. Крадина о кочевниках и характеристике их государственных образований как продукте интеграции и следствие конфликта между номадами и земледельцами107.
Геродот наблюдал кочевой быт скифов, их кибитки, костры из костей животных в безлесой степи, окуривание коноплей. Он описал обряды побратимства, чаши из вражеских черепов и колчаны из человеческой кожи, «которая, – как удостоверяет историк, – действительно толста и блестяща, блеском и белизною превосходит почти все другие кожи»108.
Анализируя знаменитый труд Геродота, известный советский историк Б.В. Рыбаков относительно быта скифов заметил, что Геродот, когда называет скифов просто скифами, не добавляя эпитетов «пахари», «земледельцы», он говорит о степных кочевниках:
«Скифы доят кобылиц и ослепляют рабов, бьющих масло (§ 2). Не земледельцы ведь они, а кочевники» (§ 2)…» Скифы-кочевники жили сначала в Азии» (§ 11). «…Скифы не имеют ни городов, ни укреплений, но передвигают свои жилища с собою, и все они – конные стрелки из луков. Пропитание себе скифы добывают не земледелием, а скотоводством и жилища свои устраивают на повозках» (§ 46). «…Т. к. скифская земля совсем безлесна, то скифы варят жертвенное мясо на костре из костей животного». «…В жертву приносятся всякие домашние животные, преимущественно лошади» (§ 61). «…Свиней они не приносят в жертву вовсе и вообще не имеют обыкновения содержать свиней в своей стране» (§ 63). «…При похоронах царя убивают 50 лошадей» (§ 72).
Царя Дария перед его походом в Скифию предупреждают: «Ты готовишься, царь, вторгнуться в такую страну, где не найдешь ни вспаханного поля, ни населенного города» (§ 97). «…Скифские женщины постоянно сидят на своих повозках и занимаются женскими работами…» (§ 114). «…При вторжении персов скифы все повозки, на которых жили их дети и женщины, и весь скот с ними отправили заранее… на север (§ 121). «…Скифский царь отвечает Дарию: “У нас нет ни городов, ни обработанной земли; мы не боимся их разорения и опустошения…”» (§ 127).
Исходя из этого, Н.Б. Рыбаков называл большой натяжкой допущение наличия оседлых земледельцев у скифов в южной степной полосе. И находки в скифских курганах полностью подтверждают слова Геродота о кочевниках: об уходе за конем, доение овец, раскрой овечьего руна, скачущие всадники-лучники. Нет ни одного земледельческого сюжета в скифском искусстве109.
И это важно отсутствие земледельческих сюжетов в скифском искусстве. Если бы среди них были земледельцы, то в искусстве они нашли б отражение. Таким образом, совершенно прав Н.Н. Крадин, говоря о соседстве и определенном симбиозе кочевников скифов с горожанами и земледельцами, где, вероятно в силу своего военного преимущества, они занимали главенствующие позиции, в том числе являясь царствующими особами. Безусловно, имело место взаимопроникновение земледельческой, городской и кочевой культуры с изменением у тех и других образа жизни, обычаев и языка. О чем ярко свидетельствует трагедия скифов царских кровей Анахарсиса и Скила. В силу же значительного численного превосходства оседлых над кочевниками, наряду с другими причинами, часто имела место ассимиляция кочевников в оседлом обществе.