Туманосфера

пролог

День ничем не отличался от других. То же небо, то же море, та же буйная зелень, захватившая сушу. Ничто не предвещало беды.

Мутные от водорослей и мельчайших рачков волны лениво накатывали на каменистый пляж. Существо остановилось, вращая большими плохо видящими глазами. Волна подтолкнула существо, словно подгоняя.

Суша казалась гостеприимной, даже гостеприимнее моря с его теплыми, прогретыми солнцем мелководьями. Здесь можно было дышать, не используя жабры. Останься существо здесь и выведи потомство, его правнуки полностью освоились бы в новой среде обитания. Однако, оно было уже далеко не первым, кто выбрался из воды на сушу.

Существо заметило тень, упавшую с неба, когда острые когти уже вонзились в тело, сдирая чешуйки. Но даже не это прервало развитие целого вида.

Небо окрасилось в алый цвет, океан вскипел, взметнув ввысь столбы раскаленного пара, земная твердь раскололась на множество частей, выпуская из трещин и разломов фонтаны расплавленного базальта.

Катастрофа изменила все и предопределила дальнейшую историю этого мира…

глава первая

Смычок в последний раз скользнул по струнам, мелодия смолкла. Барон Мильгран Дитц опустил скрипку. Сзади послышалось деликатное покашливание.

– Фугар, вы можете издавать хоть какие-то звуки при ходьбе? – шутливо спросил барон, не оборачиваясь.

Секретарь и в самом деле всегда передвигался абсолютно бесшумно. Казалось, даже кучи сухих веток или битого стекла под ногами не смогли бы выдать его шагов.

Как всегда в подобных случаях, в ответ прозвучала уже проверенная универсальная фраза:

– Прошу прощения, сэр, не хотел вас отвлекать.

Мильгран Дитц заботливо уложил скрипку в футляр и закрыл крышку. Повернувшись к секретарю, он спросил:

– Ну, что там у нас?

Фугар – невысокий подтянутый мужчина средних лет с начинающей облезать макушкой и флегматичным характером – положил на стол пухлую кожаную папку:

– Нужно подписать несколько документов, сэр.

– Несколько? – с иронией переспросил барон Дитц, выразительно глядя на папку.

– Немножко накопилось, пока вы были в отъезде, сэр – невозмутимо пояснил секретарь.

Фугар служил секретарем у барона уже много лет, и еще ни разу Мильграну Дитцу не доводилось видеть хоть какое-то проявление эмоций с его стороны. В любых ситуациях Фугар всегда оставался невозмутим и спокоен, но при этом его совсем нельзя было назвать равнодушным. Именно это качество, которое одновременно и казалось забавным, и вселяло определенную уверенность и спокойствие, барон ценил в своем верном секретаре.

Мильгран Дитц опустился в кресло и придвинул к себе папку. Фугар предупредительно пододвинул чернильный прибор под правую руку хозяина.

Большой дубовый стол был под стать своему владельцу, крупному широкоплечему мужчине лет сорока. Своей атлетической фигурой Мильгран Дитц воплощал монолитность и надежность гранитной скалы. В полную противоположность секретарю, барон никогда не скрывал своих чувств, был достаточно прямолинеен и не скупился на проявление эмоций. Признавая за собой множество недостатков, Мильгран Дитц ничуть не смущался, а напротив, будто бы нарочно, выставлял их напоказ. Впрочем, никто не мог бы назвать его недалеким и посредственным, в светских кругах этот человек считался разносторонней и весьма одаренной личностью. Помимо игры на скрипке, барон увлекался фехтованием, верховой ездой и кулачными боями, поэтому, в отличие от многих людей своего возраста, сохранил отличную физическую форму. Вместе с тем он имел весьма привлекательную внешность: голубоглазый, всегда улыбчивый и выбритый, в его аккуратной, словно прилизанной прическе никогда не сбивался ни единый волосок, а закрученные вверх кончики тонких усиков придавали лицу выражение некоторой торжественности. Многие дамы томно вздыхали, глядя украдкой на этого закоренелого холостяка, ибо, помимо природного обаяния, Мильгран Дитц обладал так же и солидным состоянием: ему принадлежала крупнейшая рыболовецкая компания и несколько судов, а так же многие земельные участки и доходные дома.

Открыв папку, барон Дитц извлек первый попавшийся документ и пробежал глазами по строкам.

– Премиальный список, – произнес секретарь.

– Вижу, – кивнул Мильгран Дитц. – Похоже, капитан Варсен Калан вновь отличился.

– Безусловно, он лучший капитан из всех, кто работает на вас, сэр, и достоин поощрения.

– Лишь бы поощрение не убавило его служебного рвения, – усмехнулся барон Дитц.

– Это не про него, сэр, – заверил хозяина Фугар. – Вы можете быть уверены в своем лучшем капитане.

– Вы явно благоволите этому парню, Фугар.

– Не более, чем любому другому, отлично знающему свое дело, сэр. Если люди, работающие на вас, блестяще справляются со своими обязанностями, следует отметить это, иначе они могут уйти к другому работодателю.

– Что ж, всецело полагаюсь на вас в вопросах кадров.

Барон принялся подписывать документы из папки. Между делом Фугар поинтересовался:

– Как прошла ваша поездка, сэр?

– Весьма посредственно, Фугар, я бы даже сказал, скучно. В этом мире уже не осталось ничего такого, чего бы я не видел.

– Понимаю вас, сэр, – сочувственно кивнул секретарь.

Будучи страстным путешественником и любителем всего нового, Мильгран Дитц и в самом деле скучал в последние годы. В известном всем мире не осталось ни одного необжитого уголка, даже охота на диких животных осталась в прошлом, последнего медведя пристрелил еще дед барона, теперь шкура того самого зверя украшала одну из стен кабинета.

– Я слышал, в обществе естествознания сегодня выступает господин Корт Ферган, – сообщил секретарь. – Возможно, посещение данного мероприятия немного развеет вашу скуку, сэр.

– Корт Ферган? – переспросил барон Дитц. – Кажется, я слышал это имя.

– О да, сэр, – сдержанно кивнул Фугар – Время от времени его имя бывает на слуху. Этот господин известен своими революционными теориями в области естествознания. Не сомневаюсь, в этот раз он снова поведает обществу что-либо занимательное. Наверняка, и пресса не обойдет это событие вниманием. Впрочем, как всегда. Журналисты падки на сенсации, при этом их не особо заботит, насколько правдива информация.

– Похоже, Фугар, вы не очень-то доверяете теориям этого господина Фергана, – заметил Мильгран Дитц, лукаво прищурившись.

– Вы знаете, господин барон, я сторонник практики, а не теории. Идеи же господина Фергана ничем не подтверждены, поэтому больше похожи на обычное словоблудие. Но, по крайней мере, послушать его не бывает скучно.

– Вы заинтересовали меня, Фугар. Пожалуй, действительно стоит послушать этого господина. В котором часу состоится это… мероприятие?

– В шесть вечера, господин барон. Как раз вернетесь к ужину.

Мильгран Дитц взглянул на карманные часы:

– Через полчаса. Что ж, решено. Велите подать мою коляску, Фугар. Бумаги просмотрю позже.

Когда Мильгран Дитц прибыл к зданию общества естествознания, внутри уже было оживленно.

– Я опоздал? – поинтересовался он у швейцара на входе.

– О нет, господин Ферган только начал свой доклад. Проходите.

Похоже, в этот день многие решили поразвлечь себя новыми теориями известного исследователя – просторное помещение едва вмещало всех желающих. Поскольку на подобные мероприятия вход всегда был свободным, число слушателей ограничивалось лишь площадью аудитории. Только благодаря внушительной комплекции, Мильгран Дитц смог с трудом протиснуться на свободное местечко у самой двери, подвинув сразу несколько человек. Все сидячие места, расположенные полукругом вокруг возвышения с ораторской трибуной, были заняты, кому не хватило стульев и кресел, стояли у стен и в проходах, а кто-то и вовсе сидел на полу.

С трибуны к собравшимся обращался высокий худощавый человек в пенсне, с пушистыми бакенбардами, лет тридцати пяти на вид. Свой сюртук он небрежно бросил на журнальный столик, стоявший у стены неподалеку, оставшись в клетчатом жилете. Длинные руки и ноги, вкупе с худобой, придавали всей фигуре оратора несколько комичный вид. Видимо, не обладая достаточно громким голосом, он заметно напрягался, чтобы быть услышанным всеми. Из перешептываний соседей, барон понял, что это и есть сам Корт Ферган.