Страница 7 из 7
«В моей практике были случаи, когда работа целой экспедиции, посланной с научной целью по отдаленным местностям России, пропадала совершенно…
Непроявленные пластинки везлись много верст во вьюках на верблюдах. Все снимки пропадали частью от сырости, частью от перетирания слоя пластин».
Некоторые исследователи творчества Прокудина-Горского утверждают, что из снимков, сделанных им в 1907 году, сохранилась лишь сотая часть. К счастью, завершающая часть поездки по Туркестану – в Бухару и Самарканд – проходила в специальном вагоне-лаборатории Палаты мер и весов.
Интересно, что в самом начале XX века этим же маршрутом проехал русский писатель-путешественник Е. Л. Марков. Его книга «Россия в Средней Азии» наполнена любопытными наблюдениями, которые позволяют буквально увидеть историческую обстановку, в которой работал Прокудин-Горский. Вот, например, как происходила поездка от железнодорожной станции в старый город:
«Оба возницы оказались из терских казаков. Наш был за умника и, узнав, что мы тут в первый раз, без умолку объяснял нам местные дела и обычаи, на каждом шагу озадачивая нас каким-нибудь хитрым книжным словечком. Но зато он свистал, гоготал, кричал и стегал кнутом проезжавших халатников до такой степени по-бухарски, что будь на нем чалма, вместо русского картуза, эти бритые лбы чистосердечно приняли бы его за родного брата.
Лошади неслись очень быстро по плохой каменистой дороге, и мимо нас то и дело мелькали кишлаки, сады, огороды… Дорогу эту также ожидает в скором будущем полное перерожденье: между Старою Бухарой и „Русскою Бухарой“ предполагается устроить шоссе, обсадить его аллеями тутовых деревьев и устроить фонтаны с бассейнами для пойла верблюдов и лошадей.
Местность кругом Бухары густо заселена и отлично обработана. Можно сказать, что на пространстве всех этих двенадцати верст тянется до самого города один огромный кишлак, со своими садами и плантациями. Предместья Бухары нечувствительно сливаются с окружающими ее деревнями.
– Что ж, богатый народ эти бухарцы? Хорошо живут? – спросил я своего возницу.
– Обязательно хорошо!.. Как же?.. Самый центр ихний… Масса товаров сюда идет… Коллекция такая! Вот сами увидите на базарах. И потом им от нашего царя привилегия насчет торговли… – важным тоном ответил цивилизованный возница…
Дороги под городом многолюдны, как городские наши улицы в базарный день. Непрерывною чередой идут нам навстречу вереницы нагруженных верблюдов, скрипят арбы на громадных колесах, тоже запряженные верблюдами, едут всадники на лошадях и ослах, толпятся пешеходы со всякими ношами.
Оглушительно орет на них наш отчаянный возница, разогнав чуть не на вскачь своих лошадей и никому не уступая дороги.
Халатники видят, что несется „Москов“, грозный сокрушитель бухарской силы и негласный хозяин „независимой“ Бухары, – и в паническом ужасе торопятся свернуть в сторону своих неуклюжих верблюдов, свои неповоротливые арбы, почти сталкивая их в арыки, и чуть не налезая на глиняные стены кишлаков… В узких деревенских переулках кто завидит впереди неистово несущийся русский экипаж – заранее поворачивает назад своего коня, своих верблюдов и улепетывает в какой-нибудь боковой проулочек или заезжает под какие-нибудь отворенные ворота, чтобы пропустить мимо подобру-поздорову этого шумливого и не совсем безопасного Москова. Кроме русских тут все по дорогам и улицам едут шагом. Но русские считают необходимым шиком промчаться так лихо, чтобы у встречных бухарцев поджилки тряслись; и уж особенно, конечно, русские извозчики. Им кажется совсем неприличным и посрамляющим достоинство русского завоевателя – плестись рысцою наподобие туземной арбы. Надобно, впрочем, сказать правду, что и в глазах бухарца, издревле привыкшего к рабству и деспотизму, эти неистовые крики на проезжающих, это бесцеремонное хлестанье кнутом направо и налево служат неизбежными признаками всякого начальства, всякой власти.
Когда бухарец провожает в качестве нукера какого-нибудь своего бека или русского начальника, он скачет впереди еще отчаяннее всякого казака и убежденнее всякого русского извозчика лупит и нагайкой, и палкой, по чем попало, встречную толпу, разгоняя ее перед экипажем высокой особы.
Стало быть, русские уже от них переняли этот чисто азиатский шик – проноситься бурей через мирные стогны градов и весей».
Своеобразным комментарием к фотографиям Прокудина-Горского служит такая беспристрастная характеристика города:
«„Благородная Бухара“, „Бухара-эль-Шериф“, производит – с первого взгляда на нее впечатление далеко не благородное. Прежде всего нужно сказать, что Бухара даже вовсе не город, в том смысле, в котором мы привыкли понимать это слово. Бухара скорее громадный кишлак. Кишлак такой же глиняный, такой же грязный, как все кишлаки и аулы Туркестана и Закаспийского края.
Бесконечные узенькие переулки вьются между бесконечными глиняными стенками, – по-туземному, „дувалами“, – изредка только прерываемыми воротами, калитками дворов, да сплошными кубами таких же глиняных, таких же слепых домов без окон и без дверей, едешь словно по дну глубокого крепостного рва, из которого никуда нет выхода. Дувалы большею частью аршина в 3, 4 и даже 5 вышины. Они загораживают глазу всякую перспективу, и знойный воздух стоит в них недвижимо. В настоящих деревенских кишлаках за дувалами по крайней мере тень деревьев, благоухание садов; но в самой Бухаре ничего, кроме глины и глиняной пыли. Иногда только разнообразит это унылое однообразие сплошных глиняных улиц какая-нибудь деревянная ставенка, наивно исцарапанная бесхитростным узором, или грубо выточенные деревянные колонки крытой террасы. Впрочем, сами дувалы тоже не без украшений: одни полосатые, другие расчерчены клетками, третьи в каких-нибудь завитушках; но все это та же серая глина, размокающая на дожде, растрескивающаяся на солнце. Для крепости этих зыбких стен они кладутся не отвесно, а суживаясь кверху, так, что основа стены много толще ее гребня; кроме того, стена обыкновенно подпирается круглыми столбами своего рода, тоже, конечно, из глины, и тоже снизу толще, чем вверху. Оттого же и глиняные дома бухарцев имеют форму тупых пирамид, напоминающих пилоны древних египетских храмов; их стены по необходимости должны суживаться по мере подъема, чтобы не обвалиться при первом хорошем толчке или первом зимнем ливне.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.