Айдол-ян - 2

— Вот зачем они хотели сидеть за моим столом, — недовольно бурчит он, пальцем разблокируя телефон. — Решили, что чусан-пурида будет служить в моей части и ходить вместе со мной на приём пищи… Придурки… Не дай бог её и вправду сюда направят… Может, хальмони кого знает, пусть поговорит, чтобы эту, куда угодно отправили, только не сюда…

Разблокировав телефон, ЧжуВон начинает просматривать поступившие сообщения. На глаза ему попадается смс от ЮнМи. Не задумываясь, ЧжуВон первым тыкает в него пальцем, открывая.

«С агентством — все!» — радостно гласит текст сообщения. — «Меня — выгнали! Оппа, у тебя есть шестнадцать миллиардов вон, чтобы рассчитаться за меня с агентством?»

Оскалясь, ЧжуВон неспешно втягивает в себя сквозь сомкнутые зубы воздух. Ещё раз перечитывает текст, пытаясь понять, шутка это, или нет?

Место действия: дом мамы ЮнМи

Время действия: примерно в это же время

— Мама? — удивлённо смотря на мать спрашивает СунОк. — Ты же должна быть в больнице? Почему ты дома? Что-то случилось?

— А! — легкомысленно машет рукой в ответ мама. — Что мне там делать? Ноги ходят, руки двигаются. Чего мне там лежать, бока налёживать? Тут такое происходит! Как узнала, что ЮнМи призвали в армию, так сразу пошла к доктору и сказала — выписывайте меня! Мою дочь будет служить в армии и ей нужна моя помощь! Доктор меня и выписал.

— Ну-у ма-а, — тянет СунОк, — у тебя же обследование…

— Я уже обследовалась! — бодро сообщает мама. — Всё нормально, всё возрастное! А от возраста в больнице не лечат. Так чего мне там лежать? Пусть лучше на оставшиеся от лечения деньги мои дочери купят себе что-то нужное. Так что всё нормально. Давно уже себя так хорошо не чувствовала. Где ЮнМи?

— В агентстве, — немного подумав перед ответом, отвечает СунОк.

— Хочу её видеть! — сообщает мама. — Может, я могу к ней приехать? Или, может, попросить президента СанХёна отпустить её домой?

— Как думаешь, получится? — требовательно спрашивает она, смотря на дочь.

Дочь в ответ пожимает плечами, соображая, как бы так сказать, что ЮнМи уже не работает в агентстве, и чтобы мама при этом не переживала.

— Не знаю. — отвечает она и спрашивает. — Ты ела, мама? Тебя покормить?

Мама опять отмахивается.

— Я сыта. — говорит она. — Я хотела увидеть своих дочерей. Дай я тебя обниму! Давно этого хотела, солнце моё!

Мама энергично обнимает СунОк.

— Мам, а ты следила за новостями? — придушенно спрашивает СунОк прижатая к маминому телу.

— В больнице не было телевизора, — сообщает мама, ослабляет объятья. — Для тех, у кого нервные заболевания, телевизоры — вредны! А в другие отделения я не ходила. Знаешь, там все такие важные, богатые… Прямо боязно лишний раз что-то спросить. Ну их, эти дорогие больницы! Лучше всего — дома! Дома и стены лечат, ты же знаешь!

Мама смеётся с довольным видом.

— Ты и в сети новости не смотрела? — напряжённо спрашивает СунОк.

— Да куда мне? — смеётся мама, маша на неё рукой. — Ты же знаешь, что я никогда этого не делала, а в телефоне экран маленький, глаза уже не видят. А что ты спрашиваешь, дочка? Что-то случилось?

Мамино лицо принимает озабоченные выражение.

— Просто спросила. — уклончиво отвечает СунОк, лихорадочно соображая, как же ей так выстроить разговор. — А как же ты узнала, что ЮнМи идёт в армию?

— Медсестра сказала. — отвечает мама уже с подозрением смотря на дочь.

— Давай, я тебя напою чаем и расскажу все новости, мам? — предлагает СунОк.

Мама с ещё большим подозрением смотрит на дочь. В этот момент у дочери звонит телефон.

— О, телефон! — радуется СунОк возможности отсрочить разговор. — Сейчас я отвечу.

— Это господин КиХо. — говорит она маме, достав телефон и посмотрев на номер вызывающего абонента. — Наверное, что-то насчёт ЮнМи!

(примерно полминуты спустя после начала разговора)

— Американцы наградили ЮнМи премией «Грэмми», — расширенными глазами смотря на маму громким шёпотом сообщает СунОк продолжая держать телефон в отставленной руке.

— А что это за премия такая? — удивлённо спрашивает мама.

— У ЮнМи от этого нервный желудочный спазм! — не ответив, выкладывает следующую новость СунОк. — Агентство отправило её в больницу!

Мама испуганно ахает.

Место действия: больница, одиночная палата

Время действия: несколько часов спустя

Лежу, в потолок гляжу. В организме ломота и полный упадок сил. Желудок болит. И пищевод. В общем, те чудные ощущения после того как «вывернуло». Желудок промыли, капельницу поставили. Стало легче, да. Но всё равно — болит.

Лежу, размышляю обо всём сразу. Например, почему у меня настроение — вялое. Ну, с тем что я приболел, это понятно. Но меня же номинировали на «Грэмми»! Однако этот факт как-то — «не заводит». Драйву почему-то нет. Обдумал причины сего явления со всех сторон. Пришёл к неутешительному вывод — а потому, что не моё это! Вот если бы я сам, написал бы «вэшш»… А меня бы потом вместе с ней оценили, пригласили бы на «Грэмми» и наградили. Вот это было бы «ВАУ!!». Ну а так, взял чужое, показал, люди восхитились. Не, конечно приятно, когда восхищаются, но повторюсь — драйву нет… Самому что ли попробовать, что-то сочинить? Это было бы классно, но куда ж мне против Бетховена или Шопена? Суета одна получится… Смешная…

Вторая грустная вещь, это то, что идея напиться, была идиотической изначально. Я и до этого, водку особо не употреблял, а теперь уж и подавно пить её не стоит, достаточно вспомнить итог совместного распития с парнями… Бррр! Чего я вдруг взялся решительно надираться, непонятно. Скорее всего — фантомные боли на фоне эмоционального кризиса. Раньше, ещё в первой жизни, в общаге, при проблемах, зачастую принимали с парнями «по чуть-чуть», после чего проблемы выглядели несколько добродушнее и мельче, чем до «принятия». Видно помня об этом я и последовал известным путём. Хотя уже после первого дня «распития» можно было понять, «шо шото не то» с организмом. Но я настаивал — «Раньше вроде нормально было, чё ж щас-то плохо будет?». Настоял. До публичного конфуза дело довёл. Обрыгал кабинет СанХёну и половину группы в придачу. И даже грусть не от того, что водку пить нельзя. Не такой уж я её любитель. Просто это ещё одна оборванная ниточка к прошлой жизни. Не будет больше как раньше. Всё. Поезд ушёл. Как ты его обратно не зазывай, не уверяй себя, что ты в нём едешь и скора станция назначения. Всё, финита ля комедия, как говорится… Приехал.

Охо-хо, грехи мои тяжкие… Скоко успел дури всякой наворотить… Надо было сразу послушать СанХёна и заняться продюсированием и авторством. Но чего-то меня «клинануло» на том, что айдолы замуж не выходят. Та чёрта с два, кто меня замуж выдаст! Воистину, разум и дух мой были смущены и творили странные вещи. Это всё ГуаньИнь виновата. Не надо было меня «заселять» не в ту «квартиру» …

ЧжуВон с утра сообщение прислал. Пока ехал к шефу, глянул, чего там у меня в телефоне за сообщение моргает? Глянул. Получил ещё один минус к мироощущению. ЧжуВон поинтересовался, что я ему за смс-ку, о 16 миллиардов долга кинул. Я вначале решил, что он прикалывается и опять какую-то чушь несёт, чтобы выглядеть умнее, но потом подумал — «а откуда он знает про цифру в 16 миллиардов? Вроде ему знать неоткуда…». Полез проверять к себе в телефон. Обнаружил. Такую хрень обнаружил, что просто другими словами её и не назовёшь. Игривую смсочку оппе, с предложением решить денежные проблемы девушки. Вот хоть убей не помню, чтобы я её отправлял! Вот хоть убей! Это точно проделки ЮнМи. Ещё один повод избегать спиртного. Как говорил Новосельцев в «Служебном романе» — «Когда я выпью, я буйный, гы-гы-гы!». А я не то что буйный, я вообще — посланник ада. Вспоминаю прошедшие дни и просто поражаюсь, каким я был аЦки добрым, аЦки щедрым, просто какой-то князь аЦких легионов, не иначе. На кой я ЁнЭ на работу взял? У меня ведь же ничего нет! Никакого агентства! И от Чжувоновского предложения не отрёкся сразу и бесповоротно при всех, а всё кивал с умным видом, как будто, так и нужно — «мол да, персональное агентство, ого-го, у нас не забалуешь!»