Страница 19 из 28
После слов суперкомпьютера «В сложившейся обстановке, пока не установлена связь с Центром, принимаю управление миссией на себя» Джека словно окатило холодом. Теперь корабль стал его начальником. Всё будет чётко и по инструкции. Малейшие нарушения будут моментально отсылаться в Центр. На минуту Джек поник.
– Старший лейтенант Джек Сэллендж, согласно протоколу номер 1135 F-3476… – Джек уже не слушал, а был мыслями где-то совсем в другом месте. Он уже примерно знал, что будет говорить компьютер и что ему придётся делать, чтобы выполнить миссию, выжить и вернуться домой, – необходимо взять пробы из сектора G-112 в трёх экземплярах, – продолжал перечислять первичные задания компьютер «АванЛайта».
Приступать нужно было немедленно, поскольку количество дней, отведённых на миссию, строго ограничено. С понурой головой Джек вышел из павильона с небольшим кейсом, заполненным всевозможными пробирками и ёмкостями для проб, и направился к эйрбайку.
Прищурившись, он посмотрел на палящее солнце и на мгновение замер. Он был совершенно один здесь, в бескрайней равнине, полной сине-зелёного песка, окружённый редкими скалистыми нагорьями. В уши задувал лёгкий ветер, обдававший с головы до ног отголосками одиночества. В тот момент он даже не вспомнил о Глэдис, о родителях и даже о лучшем друге Сэме, как это случалось с ним обычно в подобные минуты отстранённости. Он думал о том, что здесь, на безлюдной планете, корабль «АванЛайт» стал почти богом для него. Там, где-то высоко за плотным небом с космической орбиты он указывал Джеку, что и как делать.
Жизнь Джека оказалась в руках скопления нанокомпозитных чипов суперкомпьютера «АванЛайта». Это было торжество победивших технологий над бессилием жалкого одинокого человека. Невольно поток мыслей в голове старшего лейтенанта Сэленджа ухватился за проскальзывающие ассоциации с ритуалами первобытных людей, которые некогда поклонялись невидимым богам с неба. А что, если некогда кто-то из космических странников вот так же как он, Джек Сэллендж, попал на первобытную Землю и был вынужден слушаться указаний из космоса? А затем что-то пошло не так, и всех странников оставили одних без команд, без поддержки и помощи. И вот они, оставленные, были вынуждены осваивать новый мир, чужой и казавшийся им жестоким. Постепенно они дичали, быть может, даже глупели и превращались в обезумевших обезьян. Вместе с этим их колония сохранила остатки той памяти о корабле из космоса в виде поклонения богам с небес… «Но нет, – думалось лейтенанту Сэлленджу, – это всё глупости». Уж он-то видел в Академии слепки останков древнейших людей и их переходных форм. Они сильно отличались от современных разумных людей. «Гнать от себя эту чушь», – заключил в своих мыслях, наконец, он. Да и какое сейчас дело до первобытных людей! Он тут в ещё более мрачном положении дел: совсем один слушает, что ему указывает железка из космоса. «Какой же всё это бред», – подумал он, взбираясь на эйрбайк, чтобы как можно скорее взмыть вверх на поиски мест для взятия проб – и выкинул из головы непрошеные мысли.
Эйрбайк теперь получал навигационную информацию с «АванЛайта», поэтому ориентироваться в воздухе стало проще. Автопилот мог сам спокойно провести летательный аппарат по нужному маршруту. Джеку не хотелось лететь за какими-то пробами. Сейчас он вообще считал бессмысленными полёты в исключительно исследовательских целях. Но он не мог противиться воле «АванЛайта», пока не получит скорректированные задания миссии из Центра. Даже здесь, в миллиардах километров от Земли, Джек Сэллендж оставался офицером, преданным службе, которую как таковую, быть может, он и не особо любил. Тем более, что он пообещал Энн быть дисциплинированным.
19
Однажды Джек проснулся ранним утром в холодном поту. Ему снилось, будто кто-то похитил тело Энн из павильона. Проснувшись, он глянул в сторону её кровати и понял, что больше так жить не может.
«Чёртовщина! Неужели я так и буду жить рядом с её трупом?! Я же точно свихнусь… – думал, он заваривая фруктовый брикет. – Центр уже не выходит на связь больше двух недель, “АванЛайт” никаких специальных приказов на счёт Энн не даёт – всё тот же протокол… Её нужно похоронить». С этими словами он оставил на столе разбухающие сухофрукты и принялся собирать в ящик всё, что принадлежало полковнику Пэтроу. Он аккуратно складывал в один из вещевых контейнеров скудные пожитки покойной. Себе он оставил именной сиреневый бэйдж с полупрозрачным изображением лица Энн и полоски с информацией.
«Интересно, что там она записывала на корабле? – думал он, сжимая в пальцах инфополоску, – может, есть там что-то способное пролить свет на ситуацию с шаттлами? Какая-то бредятина!» Джек ещё раз с досадой вспомнил, что на корабле ему почти никто ничего не рассказывал.
Закончив паковать личные вещи Энн, он поднял её с кровати и аккуратно перенёс на внешнее заднее сидение эйрбайка. Туда же он поместил небольшой контейнер с вещами. Погрузив сзади лазерный разрыхлитель и многофункциональную поисковую лопатку, Джек активировал системы управления и направился к месту крушения шаттла Алана и Лоры.
С помощью разрыхлителя ему удалось разбить плиты спрессованного гравия и песка, чтобы затем выкопать яму. Когда яма была готова, Джек погрузил на её дно бездыханное похолодевшее тело Энн, а у неё в ногах водрузил контейнер с её личными вещами. Он ещё долго стоял, не желая закапывать яму, словно сопротивляясь какому-то внутреннему голосу, повелевавшему оставить всё, как есть. Наконец, он развернулся, сел на корточки так, чтоб не видеть её лица, и начал быстро заваливать яму высохшим на солнце песком. Засыпая яму ещё влажным песком, Джек в какой-то момент осознал, что хоронил не только Энн, но и её с капитаном Грэхэмом маленькую личную тайну – маленького человека, который так и не появился на свет. Он постоял ещё некоторое время, после чего бросил взгляд в сторону плавившегося на солнце корпуса шаттла, пообещал себе завтра же вытащить тела Лоры и Алана из останков другого аппарата, чтобы похоронить и их, и отправился к эйрбайку.
20
Ватные руки почти не слушались его. Джек мчался на байке, поворачивая то вверх и вправо, то вниз и влево, совсем не отдавая себе отчёта, куда именно он летит. Несколько раз он почти достиг сверхзвуковой скорости и чуть не врезался в верхушки скалистых нагорий. Он мог бы много чего узнать о ландшафте планеты за свой почти пятичасовой полёт, но его сознание было замутнено, а взгляд застилала плотная пелена отрицания. Отрицания всего, что с ним происходило. Его разум отказывался верить в происходящее. В какой-то момент Джек очнулся, пролетая над холмистой местностью, густо поросшей кустарником. На радаре не было видно ни его шаттла, ни других знакомых ориентиров.
Он спустился на поляну, покрытую странной растительностью. Буро-жёлтые стебли в некоторых местах были усеяны вытянутыми прямоугольниками листьев. Их пластинки, окрашенные в жёлтый с вкраплениями зеленого, росли так густо, что в глубине чащи не представлялось возможным разглядеть лучей солнца уже на расстоянии двух метров. Джек сорвал один лист. Из него вытекла влажная густая жёлто-зелёная слизь. «Хлорофилл, – пронеслось в его сознании, – значит, у них тут такой же зелёный пигмент, как и у растений на Земле». Поток мыслей прервали внезапно раздавшийся шорох и глухой рык. Что-то явно массивное двигалось в его сторону. Недолго раздумывая, Джек со всех ног рванул в сторону эйрбайка. Опечаленный и растерянный из-за смерти Энн, он совсем забыл о мерах предосторожности и не взял с собой никакого оружия.
Из чащи вынырнуло двухметровое существо, похожее на страуса с верблюжьим горбом и слегка вытянутой мордой, откуда торчал длинный, похожий на изогнутую стрелу, заострённый язык. Существо сигануло вслед за мчащимся к эйрбайку Джеком. Лейтенант едва сумел начать разгоняться по земле, чтобы набрать скорость, как существо языком больно хлестнуло его по ноге. Затем последовал таранный удар в корпус аппарата. Но, к счастью для Джека, аппарат уже набирал скорость и смог ускользнуть из-под удара. Эйрбайк чуть увело в сторону, но он уже взлетал, оставляя ревностного хозяина территории внизу.