Страница 30 из 68
15 мая 1923 года бригада Лимонова получила приказ выступить походным маршем в Восточную Бухару для уничтожения банды Ибрагим-бека, и на рассвете следующего дня бригада отправилась в далекий поход. На протяжении всего пути были видны следы прошлогоднего террора банды Энвер-паши, который на своем пути не оставлял целым ни одного кишлака — кругом были одни развалины и не было видно людей. К концу дня бригада достигла гор и втянулась в ущелье, а уже вечером передовой разъезд бригады обстреляли басмачи и ранили одного красноармейца. Бригада остановилась, но выстрелы вскоре прекратились, и колонна продолжила свой путь по ущелью, которое все выше и выше поднималось в горы. К утру бригада достигла плоскогорья и остановилась на большой привал. А когда полностью рассвело, взору буденновцев открылась панорама громоздившихся вокруг высоких гор, которым не было видно ни конца, ни края. Отсюда бригаде предстояло пройти двухсоткилометровый путь по очень крутому склону и спуститься в глубокую котловину. Но наиболее сложным и тяжелым участком на этом пути была Долина Смерти, где предстояло пройти в сильную жару и без воды путь в шестьдесят километров. Хорошо отдохнув, вечером бригада двинулась дальше и, преодолев за ночь крутой спуск, к утру вышла на плоскогорье и достигла города Дербента. А на восьмой день своего пути бригада добралась до конечного пункта города Юрчи и остановилась на заезжем дворе на отдых. С приходом в Юрчи буденновцев Ибрагим-бек увел свою банду в горы, и ее местонахождение было неизвестно. Поэтому комбриг Лимонов рассредоточил бригаду по горным кишлакам и приказал начальникам гарнизонов проводить активную разведку в поисках банды Ибрагим-бека.
А вскоре басмачи во главе с помощником Ибрагим-бека Улугбеком ночью налетели на кишлак Джар-Тепе, где начали грабить и убивать дехкан. Узнав об этом, два эскадрона под командованием комбрига Лимонова поскакали на выручку попавшим в беду дехканам. Не доезжая кишлака, отряд разделился на две части. Один эскадрон помчался прямо на кишлак, а другой — в обход его, чтобы ударить по басмачам с тыла. Подъехав к кишлаку, буденновцы услышали там многоголосый крик. В темноте плакали дети, плакали и просили у бандитов пощады женщины. Но басмачи не обращали внимания на мольбы дехкан и продолжали убивать ни в чем не повинных людей, не щадя ни старого, ни малого. Кроме того, бандиты забирали все понравившееся им имущество дехкан и уводили куда-то кричащих и упирающихся девушек. А Улугбек, весь забрызганный кровью, бегал по кишлаку и, отрубая дехканам головы, со звериной яростью кричал:
— Бейте, режьте проклятых собак! Нет пощады изменникам Эмиру!
И басмачи, четко выполняя приказ главаря банды, рубили головы всем подряд, кто попадался им на глаза. Многие дома, которые бандиты уже полностью ограбили, были объяты пламенем.
Буденновцы бурей влетели в кишлак и, с ходу вступив в бой, стали рубить басмачей шашками. Бандиты бросились в противоположную сторону кишлака. Но там их встретил другой эскадрон буденновцев. Спасаясь, бандиты стали разбегаться по кишлаку в поисках убежища. Но их всюду настигали шашки буденновцев. В ходе этого короткого боя почти все бандиты были уничтожены, а несколько человек, в том числе и сам Улугбек, были взяты в плен. А когда ночной бой с басмачами закончился и наступил рассвет, то на улицах и во дворах кишлака буденновцы обнаружили множество трупов, среди которых были и дети, и женщины, и старики. У многих трупов не было голов. Басмачи, еще до прибытия буденновцев в кишлак, отрезали их, сложили в мешки и вместе с награбленным имуществом положили на лошадей. А брали они с собой отрубленные головы дехкан для того, чтобы развесить их на заборах других кишлаков для устрашения людей.
Под угрозой смерти Улугбек сказал, что Ибрагим-бек с пятью тысячами бандитов находится в районе Бабатага у горного перевала Хазрет-Бобо и собирается напасть на обоз в Байсунском ущелье.
Узнав о местонахождении банды Ибрагим-бека, Лимонов предположил, что если при наступлении на него буденновцев Ибрагим-бек не выдержит их натиска, то попытается отступить в южном направлении к реке Амударье. Поэтому он разделил бригаду на две части. Одну из частей под командованием комэска О.И. Литвинова направил в ущелье Ак-Капчигай с задачей перекрыть Ибрагим-беку дорогу, ведущую от Ак-Капчигая к Амударье. А другую часть бригады Лимонов вместе с Деменевым повел Сурханской долиной на Бабатаг. Два дня и три ночи без нормального отдыха отряд Лимонова шел к намеченной цели. Бойцы, измученные длительным походом, засыпали в седлах. На третий день отряд Лимонова достиг реки Сурхан и начал переправляться через нее. Но в это время где-то далеко в долине раздались пулеметные очереди. Прислушавшись к выстрелам, командир понял, что в долине с кем-то ведет бой эскадрон Литвинова. Поэтому Лимонов круто повернул свой отряд на запад и повел его вдоль Сурханской долины на помощь ведущему бой эскадрону. Когда стрельба оказалась уже совсем близко и Лимонов с Деменевым поднялись на возвышенность, они увидели скачущих по холмам басмачей, наибольшая часть которых группировалась у оврага Ак-Капчигай, где был центр боя. Лимонов повел свой отряд в гущу боя и с ходу вступил в рукопашный бой с басмачами. Зажатые с двух сторон эскадроном Литвинова и отрядом Лимонова, басмачи не выдержали стремительного боя с буденновцами и, повернув на юг, поскакали по Сурханской долине в сторону Амударьи. Несколько часов буденновцы преследовали банду Ибрагим-бека до тех пор, пока не стали останавливаться уставшие лошади. В ходе этого короткого боя и длительного преследования банда Ибрагим-бека понесла значительные потери. Но полностью уничтожить ее и ликвидировать или взять в плен Ибрагим-бека на этот раз буденновцам не удалось. С остатками своей банды он ушел в горы Бабатага.
Остановилась бригада Лимонова у кишлака Так-Тугай. Но комбриг с еще одним бойцом решил взять басмача, скачущего на белой лошади, который, стреляя из маузера, прикрывал убегающих басмачей. Лимонов догнал басмача и поднял шашку, чтобы нанести удар по нему. Но в эту минуту лошадь комбрига споткнулась и шарахнулась в сторону. Басмач оглянулся, выхватил маузер и несколько раз выстрелил в Лимонова. Комбриг медленно свалился с лошади и упал на землю. Полковой врач, осматривавший Лимонова и обнаруживший у него два пулевых ранения, в голову и ногу, сказал:
— Такие ранения в полевых условиях вылечить практически невозможно. Спасти его можно только в военном госпитале в Ташкенте. Но чтобы доставить его туда, понадобится много времени, и вряд ли удастся довести его туда живым. Поэтому будем делать все возможное на месте. Но за положительный исход не ручаюсь. Вся надежда только на его молодой организм.
Тем временем к кишлаку Так-Тугай подъезжали буденновцы и, спешившись, располагались на отдых.
Но не успели они расположиться в кишлаке, как дозорные обнаружили большую колонну конницы, двигавшуюся со стороны населенного пункта Ширабад прямо на кишлак Так-Тугай. И буденновцам снова пришлось занять оборону. Но на этот раз тревога оказалась ложной. К кишлаку подходила большая колонна бойцов Красной армии. Это был 10-й Усманский полк, который вел сам командующий Восточно-бухарской группой войск Туркфронта, который, ознакомившись с обстановкой в бригаде Лимонова, приказал буденновцам возвращаться в Юрчи на отдых, а сам повел 10-й полк преследовать недобитую банду Ибрагим-бека.
В Юрчи Деменев неожиданно получил приказ С.М. Буденного срочно возвратиться на Кавказ в штаб 1-й Конной армии. А когда он прибыл туда, то Семен Михайлович лично вручил ему орден Красного Знамени за разгром басмаческих шаек в Бухарской Советской Народной республике и объявил приказ о назначении Деменева командиром 4-й кавалерийской дивизии 1-й Конной армии.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
КОМАНДАРМ А. А. ВЛАСОВ
Глава 1. Накануне
По окончании Гражданской войны держать многочисленную армию Советской России стало нецелесообразно, поэтому многие воинские части стали сокращать или полностью расформировывать. В октябре 1923 года расформировали и легендарную 1-ю Конную армию Буденного, в которой служил Деменев. Рядовых красноармейцев и младших командиров, у которых истек срок действительной военной службы, демобилизовали всех подряд без разбора. А вот средний, старший и высший командный состав пропустили, как говорили в то время, через «сито». Тех, кто подходил по возрасту, состоянию здоровья и проявил себя в боях с белогвардейцами и иностранными интервентами на полях Гражданской войны, оставили в армии, а всех остальных уволили. Но Деменеву повезло: несмотря на многочисленные ранения, полученные в период империалистической и Гражданской войн, его здоровье оказалось отменным, а всем остальным требованиям он соответствовал вполне, поэтому его оставили в армии. А спустя год, когда реорганизация Красной армии была завершена, наиболее перспективных командиров из числа старшего и высшего командного состава отправили учиться в академию Генерального штаба. В это число попал и командир дивизии Герасим Владимирович Деменев, которому после десятилетнего участия в боевых действиях на фронтах японской, Первой мировой и Гражданской войн учеба в академии показалась скучной и малоинтересной. Но за долгие годы службы в армии он привык к беспрекословному выполнению приказов вышестоящего командования, поэтому учеба в академии для него была как приказ, который он обязан был выполнять так же, как и все предыдущие приказы, которые он всегда выполнял добросовестно, с полной отдачей всех своих сил.