Страница 4 из 14
– Они хотят на буксир его взять, огонь, ребята! – донеслась команда. Блин, умные гады. Видят, что, объезжая препятствие, подставят нам борта, вот и решили оттащить горевший танк.
Плюнув на маскировку, просто вылезаю из своей ямки и ползком ухожу в сторону.
«Господи, мне бы хоть метров двадцать проползти!»
Выстрелы слышны с обеих сторон, свиста пуль не слышу, а вот разрывы танковых снарядов вспухают регулярно. Черт, как же страшно-то!
– Куда, назад! Жить надоело? – вроде голос старшины. Меня хватают за ногу и стаскивают в какую-то яму. Встав на ноги, вижу старшину.
– Ты куда собрался, мать твою? – орет старшина.
– Этого случайно поджег, остальные так не подставятся, надо сбоку зайти! – ору в ответ я.
– Так это ты его зажег?
– Ну да, у меня же «зажигалки». Вы же мне сами маркировку читали.
– Давай, я прикрою, – как будто он один что-то сможет сделать.
Вновь я на земле и ползу, по сантиметру перемещая тело, стараясь не попасть кому-нибудь в прицел. На меня то и дело орут, огрызаются. Конечно, я же многим в прицел попадаю, ладно хоть не пристрелили еще, вот будет потеха, если меня свои же завалят. Наконец, осмотрев подступы к мосту, решаю, что достаточно уже, ракурс вполне себе хороший. Нахожу очередную ячейку, та немного разворочена близким взрывом и на дне лежит непонятная масса.
– Твою мать, как же вовремя! – сплевывая, говорю вслух. Только что меня знатно вывернуло, увидев, во что превратился боец, занимавший эту ячейку. Парень занимал все место в яме, пришлось, извинившись, вставать прямо ему на спину. В глазах были слезы, это последствия после рвоты. Протираю глаза рукавом и понимаю, что теперь у меня полные глаза грязи. Ну что ж все так через задницу-то? Положив винтовку на бруствер, судорожно протираю глаза, вытянув из-под гимнастерки кусок нательной рубахи.
«Вроде ничего, вижу нормально», – проморгавшись, подумал я, беря в руки винтовку. Прошло всего минут пять, за это время немцам под огнем наших бойцов удалось прицепить горевший танк на буксир. Вот же черти профессиональные, и не боятся же огня и стрельбы! Танк, которому была отведена роль буксира, дал газу, выпустив в небо клубы белого дыма.
– Или сейчас, или будет поздно. Если тут застрянут сразу две машины, пройти здесь врагу будет уже гораздо сложнее, – разговоры с самим собой уже становятся нормой.
Второй танк я зажег уже с трех выстрелов. Начинаю учиться. Хорошо горит, выскакивающие танкисты пытаются убежать, их настигают пули моих товарищей по оружию. С той стороны слышна трель свистка, и оставшиеся коробочки начинают отползать.
«О, правильное решение, ползите вообще обратно, в ваш красивый Берлин!» – пролетает мысль.
«А вот это неправильно!» – я сваливаюсь в ячейку, забыв, что она вообще-то занята и места мне здесь мало. Дело в том, ЧТО я увидел. Немцы активно прятались, а из-за их спин вновь полетели мины. Блин, в этот раз они долбили еще дольше. Сколько же у них боеприпасов. Согласен, что враг на машинах, но ведь грузоподъемность-то не резиновая! А спустя минут тридцать, когда минометы вновь утихли, оказалось, что фрицы уже умудрились подцепить горевшие танки и начать их оттаскивать. Что делать? Стрельба была активной, причем, к сожалению, не с нашей стороны. Вообще, ощущение такое, что нас тут осталось всего десяток, может два. А, хрен бы на этот мост, зажечь его к чертям собачьим.
– Эй, поджигатель! – услышал я откуда-то сбоку.
– Кто тут? – не разглядев вначале, спрашиваю я.
– Лейтенант Светлаков, командир первой роты.
– Да, товарищ командир…
– Попробуй зажечь немца на мосту!
– Хорошо, только патронов осталось всего ничего.
– Они сейчас полезут снова, командир приказывает уничтожить мост, а как нам это сделать?
– Я попробую, виноват, сделаю! – почему-то я стал вдруг таким решительным и исполнительным…
Немцы и правда пустили вперед сразу все оставшиеся танки. Те полным ходом неслись к мосту, активно маневрируя и постреливая из пулеметов.
«Ну, давайте, давайте, на мост-то все равно по очереди будете въезжать!»
Один из наиболее вертких оказался на мосту. Он так и пролетел бы его, не брось перед ним кто-то из наших бойцов гранаты. Я даже видел, как связка полетела. Значит, кто-то из ребят подполз так близко, что смог добросить. Танку гранаты не навредили, но видимо, слегка разворотили настил моста, так как вражина встал как вкопанный. Это и дало мне возможность выстрелить. Хватило всего двух патронов, чтобы новый костер появился на переправе. Причем этот еще и рванул, что понравилось больше. Первые два, что я остановил, почему-то просто заглохли, а вот этот уже хорошенько так рванул. Как в кино, отлетающей башни не было, видимо, рвануло топливо в баках, до боекомплекта не дошло, но и то хорошо. Мост сейчас надежно заблокирован, чтобы освободить его вновь, немцы должны быть совсем без страха. А я думаю, что там, так же как и мы тут, хотят жить. Еще один из немецких танкистов, видимо, разозлился и сделал глупость. Ну, а что, думаете, у немцев все солдаты роботы? Я вас умоляю, там такие же люди, им свойственно и нервничать, и ошибаться. На скорости влетев на мост, он воткнулся в стоявшего товарища. Не знаю, что он хотел этим сделать. Столкнуть его в воду, или просто выпихнуть с моста, но, раскатав гусянку, замер, да еще и борт мне подставил. Ждать я не стал. Три новых выстрела – и еще один костер на мосту. Черт возьми, а мне понравилось!
В этот раз мин не было. Немцы затихарились и несколько минут не высовывались. Оба бэтээра, едва высунувшись, так, чтобы пулеметчики в них могли стрелять, застыли в низине. Огонь был плотным, но, скорее, беспокоящим. Нам просто не давали высунуться, боясь, что мы пойдем в контратаку. А спустя еще полчаса над нами заревели двигатели самолетов. А я-то грешным делом думал, что не станут фрицы помогать какой-то маленькой части взять такой незначительный объект. Значит, все-таки значительный, если прислали аж четыре «юнкерса». «Лаптежники» сначала прошлись пулеметами, видимо, присматривали цели, а вот на второй круг уже пошли с пикированием. Вообще, местность возле моста не давала возможности самолетам пикировать очень низко, деревья мешали. Бомбы упали кучно, грохот такой, что меня выбросило из ячейки, еле вернулся назад. Всего самолеты противника сделали три захода. Третьим вновь были пулеметы. До этого я еще на себе не испытывал такую жесть. Думаю, что если бы не знал ранее о ревунах на самолетах, запросто бы обделался.
– Эй, живые есть? – крикнул я, когда установилась тишина. Отвечать-то вроде и отвечали, но так редко, что не поймешь, живые там или уже нет…
Высунув голову, не увидел никакого шевеления ни у нас, ни у фрицев. Даже странно, чего это немцы не воспользовались нашим замешательством. Над позициями стоял густой дым, воронки от бомб дымили. Решил пробраться поближе к тому месту, где находились командиры. Зря это сделал. Блевать пришлось весь недолгий путь. Кругом растерзанные тела наших бойцов. Жуть. Сначала пытался глаза закрывать тем, у кого были открыты, но быстро понял, что просто не смогу дальше. Слишком много убитых, слишком. Ползал я, как оказалось, не один. Несколько бойцов во весь рост мчались к роще. Посмотрев им вслед и подумав, что они сейчас хорошая мишень, как будто сглазил. Затрещали пулеметы противника, и убегавшие попадали на землю сломанными куклами.
– Что? Не понимаю? – я лежал рядом со старшиной и, придерживая ему голову руками, пытался понять, что он говорит. Старшине перебило ноги, превратив их в месиво.
– Уходи, парень, не устояли мы… – наконец старшине удалось связно произнести слова, и он умер у меня на руках. Закрыв глаза этому воину, уже из моих глаз покатились слезы. Что делать-то, бежать? Обернувшись и взглянув на долбаный мост, я застыл. Страх сковал конечности, я просто не мог шевельнуться. По мосту уже вполне спокойно шли фрицы, до них всего было метров сто.
«Значит, такая уж судьба!» – мелькнула мысль. Хоть недаром сдохну, четыре танка остановил, хоть и не уничтожил, все какая-то польза. Увидев рядом со мной еще одного убитого бойца, я подтянул его за рукав, затащив на себя, просто положил голову рядом с головой старшины и приготовился ждать. Либо добьют сейчас, либо плен, третьего не дано. Со смертью смирился еще пять минут назад, а вот в плен не хочу. Не потому что, знаю, как там будут обращаться с контингентом, а просто не хочу служить фрицам.