Артемида. Изгнание

– Какие мы тебе берберы, – обиженно протянула девочка лет двенадцати на английском. – Мы Хранители.

– Чьи хранители? – опешила я, не понимая сначала даже, что хотел сказать ребёнок. Потому что девочка употребила термин «guardian», что в сочетании со словом «angel» переводится, как ангел-хранитель.

– Не чьи, а чего, – строго перебил меня короткостриженый мальчик, судя по всему, лет на пять младше девчушки. – Естественно, древнего культа Гекет. И без нас вам не добраться к старому Храму, – добавил он с достоинством и задрал подбородок так высоко, что и сам показался едва ли не с меня ростом.

– Вы говорите по-английски? – обрадовалась я. – Нам повезло!

– Мы все говорим, – пожала плечами девочка.

– Тоже мне трудность, – важно сказал пацан.

– Как все? – опешила Ида. – А из мужчин, которые нашли нас, с нами никто не говорил, кроме одного.

– Айрад говорил, – согласился пацан. – Потому что самый молодой.

– Не дело для воина беседовать с женщинами, – строго сказала девчушка, и мальчик согласился с ней. Она засмеялась, он разозлился и убежал.

– Почему он обиделся? – спросила я.

– Потому что ещё мал для того, чтобы быть воином, – пожала плечами девчушка.

Тем временем нас увлекли в небольшой каменный домик, где к нашему восторгу нам было предложено холодное, почти ледяное молоко, ароматный травяной чай, сыр, лепешки и ломти вяленого мяса. Надо ли говорить, что мы набросились на угощение, как будто месяц голодали?

– Отдыхайте, девочки, – сказала самая старая женщина. – Утром мы поможем вам добраться до храма Гекет.

– Артемис, ты вообще понимаешь, что происходит? – спросила Ида, зевая, и сворачиваясь комочком рядом.

– Кроме того, что адски хочу спать, практически ничего, – честно сказала я.

Глава 29

Город пустыни

Что за странный народ это был, к кому в гости мы попали, кто живёт в пустыне, далеко от цивилизации, ответов на эти вопросы у нас с Идой не было. Утром, выйдя из дома и осмотревшись, мы отметили, что передвигаются эти люди не только на изящных, почти поголовно в цвет песков пустыни, лошадях с тонкими ногами и толстыми копытами. Здесь были и верблюды, и более техногенные средства передвижения, сиречь внедорожники, помощнее нашего с Идой будут, у которого Пол поганец колёса прострелил. Вот пусть теперь сам и сдаёт его владельцу. Впрочем, нам-то что, мы карточкой рассчитывались, выданной нам его фирмой, поэтому следы все к «З. и сыновья» приведут. Да Пол, наверно, и сам это понимал. На дурака он не так уж и похож. Как хочет казаться.

Эти люди, называвшие себя Хранителями, практически не обращали на нас внимания, продолжали заниматься своими делами. Женщины стирали бельё, занимались домашними делами, дети носились с криками и улюлюканьем, а которые постарше, помогали взрослым. Мужчин нигде видно не было.

– Проснулись, девочки? – нас догнала Тюмерт, статная высокая женщина неопределённого возраста. Я никак не могла понять, сколько ей лет – судя по хорошей коже, звонкому голосу и властному тону, ей могло быть как тридцать, так и сорок пять, но по тому, с каким почтением с ней разговаривали окружающие, она занимала не последнее место в иерархии Хранителей.

Тюмерт увлекла нас завтракать, и из разговора с ней и несколькими другими женщинами и нашей давешней маленькой знакомой, которую звали Удадин, оказалось, что она жена Юфтена, того самого, с которым Ида в седле ехала, самый старший который. Я так поняла, он у них здесь кто-то вроде местного главы или старейшины.

Что было удивительнее всего, вопросов нам не задавали. Вот совершенно. Ну надо людям в храм Гекет, и надо. Их проблемы опять же. Проводить? Проводим, да без проблем. Делов-то, как говорится.

Точнее, вопрос у Тюмерт возник. Правда не к нам, а к Иде, и звучал он так, что я местной сладкой кашей с изюмом и орехами подавилась.

– Как тебе мой сын, дитя? – неожиданно спросила женщина у нимфы. – Айрад, Лев Пустыни?

Сразу вспомнился тот самый молодой человек, единственный, кто говорил с нами по-английски, у которого в седле я сюда и приехала. А Ида значит, ехала с его папахеном. И что-то мне подсказывает, что не зря.

Нимфа не спешила отвечать. Только удивлённо смотрела на Тюмерт и хлопала кукольными ресницами.

– Мой сын – достойный воин, – сказала тем временем, женщина. – И он будет драться за тебя.

– С кем? – пискнула Ида.

– С лучшими воинами нашего племени и всеми, кто посмеет заявить на тебя своё право, – с достоинством ответила Тюмерт.

Я изо всех сил сдерживала смех, если честно. И пыталась подобрать слова, которые не обидят достоинство людей, живущих в Городе Пустыни. Так называлось селение Хранителей. Ну не объяснять же им, что она нимфа, и любовь человеческого мужчины укоротит и её век…

– Хранители – не люди, – высокомерно заявила Тюмерт на этот раз уже мне.

Женщина каким-то образом прочитала мои мысли.

– Мы – потомки древних Хранителей Земли.

И ведь не проверишь. Я представила, что теперь из-за Идиного природного обаяния, иначе говоря, эльфийского естества, мы застрянем в Городе Пустыни на фавн знает какой срок… И Сила Свитка Гекет будет мне только сниться. Ну а там и меня замуж выдадут… Дикие же люди, хоть и считают себя какими-то Хранителями. Неутешительные мысли, чего уж там…

– Вы не поняли меня, девочки. У вас великая цель, и мы поможем вам достичь её. Я просто хочу, чтобы ты знала, дитя, мой сын – великий воин. И образованный молодой человек, – женщина усмехнулась. – И он будет ждать тебя.

У меня от сердца отлегло. Помогут до храма добраться, и то славно. О большем я и не мечтаю.

Однако как у них тут всё сложно устроено. Например, этот самый Айрад даже не вышел попрощаться с той, кого собирался ждать. Но Тюмерт пояснила, что ему не позволили.

– Все традиции Хранителей имеют место быть. Может, вам показалось странным, что Тюмерт взял к себе в седло подругу той дэуи, что пришлась ему по телу и по помыслам, а её саму взял в седло его отец, и он не пришёл, чтобы лично проститься с тобой, дитя, но каждый из наших законов несет в себе мудрость тысячелетий, которую Хранителям удалось сохранить в целостности и неприкосновенности сквозь века.

Сказав это, женщина повела нас по городу, показывая местные достопримечательности в виде сооружений-пирамид, уменьшенных копий тех, что давно являются визитной карточкой Египта, арок, древних конусообразных построек, которым, по словам Тюмерт больше трёх, а то и пяти тысяч лет. В последнее слабо верилось, но рассказчицей и экскурсоводом Тюмерт оказалась превосходным, как и гостеприимной хозяйкой, что мы уже успели оценить по достоинству.

– Воины-Хранители выбирают себе жену один только раз, и берегут её, как берегут своё сердце. Когда отец Айрада привёл меня в Город Пустыни, я была уже беременной моим сыном, и Лев Пустыни родился здесь. Как же давно это было, – улыбнулась женщина. Трижды Азики, мой муж уходил на войну, и трижды, согласно нашим обычаям, он сбривал мои косы наголо. Только когда возвращался, они были такими же, как когда он оставлял меня. Военные походы наших мужчин всегда длились годами.

– С кем могли воевать люди в наше время? – опешила я. – Ещё и так долго?

И я украдкой оценила длинную и толстую косу женщины, спускающуюся сзади до пояса. Однако, если Ида примет предложение этого самого Айрада, ей придётся тоже ходить лысой периодически. И с татуировкой на лице.

Тюмерт посмотрела на меня осуждающе, цокнула языком и покачала головой. Потом, видимо, вспомнив, что я совсем ещё несмышлёныш, и вообще представитель другой культуры, осторожно погладила меня по пыльным рыжим волосам. Из моей короткой стрижки, не видевший ножниц парикмахера уже фавн знает сколько времени, у меня успело образоваться некое подобие каре.

– Вам пора, – сказала Тюмерт. – Мой муж отвезёт вас прямо к Храму.

Тепло простившись с женщиной, перед которой я чувствовала небольшую вину за свои не всегда умные и уместные мысли, но что поделаешь, не запретишь же им появляться в самый неподходящий момент? Знаем, к чему это приводит, точнее, что это ни к чему не приводит. Пробовали. Простившись с Тюмерт, мы с Идой залезли за заднее сиденье огромного внедорожника. Тут же лежали наши пуленепробиваемые жилеты, электрошокеры, которыми нас снабдил опять-таки Гермес, на случай приставаний вампиров или людей, даже Идин рюкзак. Мы не стали проверять, что в нём, поскольку явно там самое необходимое в дороге.