Страница 19 из 128
— Костя? — уточняет, оборачиваясь на звук моих шагов.
— Ага.
Без лишних вопросов протягивает руку ладонью вверх — медлю, а Паша выжидающе смотрит тусклыми зелёными глазами. Наконец достаю из кармана пакет со шприцом и отдаю корешу Макса. Внимательно наблюдаю за тем, как спокойно парень открывает пакет и достаёт содержимое. Делает глубокой вдох, нюхая. Медлит.
— Похоже на морфин, — пауза. — Проведу пару тестов. Когда будут результаты, позвоню.
И всё. Ни слова больше. Ничего лишнего.
Больше нет смысла здесь оставаться: разворачиваюсь и ухожу. Теперь нужно добраться до бара и встретиться с Максоном. Не хотелось бы втягивать его в наши проблемы, но парень всё равно не отстанет, так что придётся решать вопросы при нём. Нужно обсудить с Коляном проблему Чика и придумать что-нибудь разумное, потому что у меня в голове крутится лишь кровожадное дерьмо.
Всё вокруг кружится в злобе и ненависти, в какой-то момент внутри меня что-то щёлкает: я замираю и со всей силы ударяю кулаком в стену. Боли почти не чувствую, и для разрядки требуется ударов шесть. Только когда сбитые в кровь костяшки начинают пульсировать, я прихожу в себя.
— Блять…
Встряхиваю раненой рукой, разбрызгивая выступившую кровь, шмыгаю носом и поспешно покидаю больницу. Осматриваюсь, прежде чем забраться в тачку и рвануть к бару. Надеюсь, парни уже приехали, не хочу ждать их. Боюсь, не выдержу и отправлюсь на поиски Чика, а дальше пушка, выстрелы, кровь. Никак не получается избавиться от навязчивых мыслей, злость берёт верх.
Я часто думал о том, смогу ли убить человека. Сначала это был мажор, из-за которого погиб отец и сестра, дальше ублюдок, с котором трахалась Юля. После остановиться уже было невозможно. Я думал, и думал, и думал, но затем злость стихала и всё вставало на свои места.
Я всегда действию на эмоциях, и мне с трудом удаётся остановиться. В этот раз я боюсь, что не смогу.
Когда я успел приехать к бару?
Вывеска, дверь, внутри тепло.
Уверенно иду вглубь заведения, замечаю за одним из столиков парней. Чувствую тяжесть пистолета, когда молча присаживаюсь на свободное место. Самое сложное позади.
Ребята смотрят на меня и молчат, будто пытаясь прочитать мысли, а я никак не могу заставить себя открыть рот. Противоречивые мысли пожирают мои мозги. Желание самому разобраться с проблемой борется со здравым смыслом: в любом случае Колян попадёт под раздачу. Чик и до него доберётся.
— Чика помнишь? — смотрю на Колю.
Тот неуверенно пожимает плечом, сбитый с толку неожиданным вопросом. Макс смотрит то на меня, то на брата Иры.
— Чика? — хмурится. — Барыгу с Бескудниково?
— Ну.
— Как же его не помнить. А чё?
— Хуй через плечо, — огрызаюсь. — Ряба нашептал, что это шавки Чика заплатили Дрону, чтобы тот меня припугнул.
Макс присвистывает, откидываясь на спинку стула, но в наш разговор не влезает.
— А ещё этот упырь был у меня дома, — нагибаюсь к Коле, облокачиваясь предплечьями о стол и понижая голос. — Накачал мать каким-то дерьмом и оставил записку, типа, это только начало.
Макс щёлкает пальцем:
— Так, вот зачем тебе нужен был Паша.
Игнорирую.
Коля внимательно смотрит на меня — в его глазах мелькает страх. Мы не разрываем зрительного контакта до тех пор, пока у кого-то из нас не оживает мобильник, но никто даже не собирается взять в руки теху.
— Проснулся, блять, — сплёвывает Коля, потирая руками лицо. — Полгода спал, а теперь ему приспичило отомстить. Чё делать будем?
Качаю головой.
— Надо разобраться с ним, пока он не взялся за остальных, — уверенно предлагаю я. — Моя мать — только начало. Этот отмороженный доберётся до всех, кто нам дорог.
Думаю об Ире, и злость с новой силой вспыхивает в груди. Если с ней что-то случится, никогда себе не прощу. Ира, Стас и маман — единственные, кто дорог мне в этой грёбанной жизни. Больше у меня никого нет.
Маму я припрячу, у Стасяна своей охраны полно, а вот Ирка… Как уберечь её, ничего не рассказывая?
— Как ты себе это представляешь? — не понимает Коля. — Придём к нему, снова побьём и чё? Он лишь ещё сильнее разозлится. Чё ему вообще от нас надо?
Макс снова щёлкает пальцем, затем достаёт из кармана сотовый, долго в нём роется, блокирует экран, медлит.
— Можно его подставить, — предлагает Максон. Мы с Колей непонимающе смотрим на него, дожидаясь объяснении. Парень наклоняется ниже и понижает голос: — Чик же барыга. Наркотой торгует. Сдадим его мусорам, его запрут далеко и надолго.
— Батя Иры может помочь, — оживляется Колян. — Он же следак.
Кривлюсь. Скажу Антону Юрьевичу, что я вляпался в дерьмо с наркоторговцем, он меня и на метр к Ире не подпустит. Тем более придётся рассказать, с чего всё началось. Про Стаса, про тех мажоров, даже про то, что Ира была в этом замешана. А дальше и бита может всплыть… Нет. Рискованно.
— Не, — шмыгаю носом. — Представляешь, что с нами её батя сделает, если узнает?
— Можно анонимно, — не отстаёт Макс. — Придумаем какой-нибудь план, чтобы вызвать ментов и при этом не спалиться самим.
Киваю.
— Уже лучше. Есть идеи?
Парни ненадолго замолкают, размышляя о сложившейся ситуации. Девчонки за соседним столом заливисто хохочут, и я подозрительно осматриваюсь.
— Позвоним копам, скажем, что у них там на складе наркота, — предлагает Коля.
— Вряд ли они наркоту хранят при себе. Всё в каком-нибудь тайном месте, — замечает Макс. — Можно пустить через информатора тему, мол, там-то-там-то Чик будет толкать порошок. Подстроим сходку. Его возьмут на продаже и впаяют до двенашки.
— Ага, — фыркает Коля. — А потом он выйдет злой как чёрт, и всем нам хана.
— И что ты предлагаешь? — не понимает Макс. — Убить его?
Пистолет так и манит, оттягивая внутренний карман куртки. Действительно. Нет человека, нет проблем. Такой простой способ избавить мир от гнилья.
— Нет, но… — включает заднюю. — Не знаю. Не нравится мне это дерьмо.
— А кому оно нравится? — медленно бормочу я. — В любом случае надо что-то придумать. А у меня сейчас башка ваще не варит.
Макс недолго вертит в руке мобилу, всматриваясь куда-то в другой конец бара, но явно думая о своём. Я уже почти решаюсь заказать пиво и наплевать на тачку, как друг говорит:
— Короче, я побазарю с парочкой корешей, думаю, они смогут помочь…
— Это ваще не твоё дело, не надо влезать, — отрезаю я.
— Костян прав, — подхватывает Коля. — Это наши проблемы.
— Завалитесь, — скалится. — Сказал, помогу, значит, так и будет. Вы уже меня в это говнецо втянули… Те чурбаны нас уже минут десять палят.
Невольно оборачиваюсь, бросая взгляд на пятерых нерусских, выпивающих за столиком в другом конце зала. Один из них открыто пялится на нас, остальные болтают на непонятном языке.
— Уверен?
— Почти, — Макс вздыхает. — Готов поспорить, когда будем уходить, они за нами потащатся. Не думаю, что связываться с ними — хорошая идея. Костян… — толкает меня в плечо, потому что я залипаю, представляя, как придётся разбираться с этими придурками. — Надо по-тихому свалить.
Возмущённо фыркаю.
— Да я один их раскидаю, — бурчу.
— Раскидаешь, — соглашается Макс. — Но ты не знаешь, есть ли у них стволы или ножи. Может быть, их в два раза больше. Не будем рисковать, просто встанем и уйдём. Ты на тачке?
— Угу.
— Вот и славно. Подкинешь нас, а то я без тачки. Мы сюда с друганом приехали…
Снова смотрю на компашку чурбанов, и еле-еле перебарываю желание подойти и напрямую выяснить отношения, но не хочется получать пожизненный бан в этом прикольном баре.
— Ладно, пошли, — неохотно поднимаюсь на ноги и первым направляюсь к выходу.
Прохожу мимо барной стойки, здороваюсь с парочкой знакомых и наконец-то оказываюсь на улице. Пикап стоит в нескольких метрах от входа — снег хрустит под ногами, пока я иду к тачке, позади слышу шаги Макса и Коли. Снимаю сигнализацию. Фары пару раз мелькают, освещая ближайшее пространство — открываю дверь и, лишь перед тем как забрать в салон, замечаю проколотое переднее колесо.