Страница 121 из 128
Всё внутри меня кипит и ненавидит, и самое мерзкое, что вместо машины я представляю голову Стаса. Буквально вижу, как его череп трескается, сминается как банка консервов, и всё содержимое вытекает наружу. Знаете, что происходит с головой человека, если его несколько раз сильно приложить о бетонную стену? Она становится мягкой и податливой как пластилин.
Я забираюсь на капот и с яростным криком ударяю по лобовому стеклу. Один, второй, третий раз. А потом отбрасываю биту в сторону, спокойно достаю табельное и направляю на Стаса. Тот в замешательстве отступает.
— Назар… Какого, блять, хуя ты творишь? Убери пушку.
— Это ты убил её! — яростно кричу я. — Это твоя вина, ублюдок! — сплёвываю под ноги. — Тебе лучше бежать, если не хочешь сдохнуть.
— Не смешно, блять, — парень смотрит то на меня, то на «ПМ» в моих руках. — Ты вообще помнишь, зачем мы сюда приехали?
Голова гудит, и выслушивать объяснительную чушь от Стаса у меня просто нет сил. Я не думаю. Нажимаю на спусковой крючок и стреляю в воздух. Выстрел оглушает, эхом проносится по лесу. Стая птиц пугливо взмывает в небо, словно надеется на спасение.
— Назар…
Стас отшатывается. Смотрит испуганно… Нет. Парень в ужасе. Наверное, думает, что я свихнулся, и, возможно, от части так оно и есть.
На этот раз я опускаю руку и целюсь Скворецкому в грудь, но парень делает рывок в сторону деревьев, и пуля проносится мимо. Раздробив кору, она вонзает в ствол осины.
— Беги, Стас! И лучше тебе сдохнуть в этом грёбанном лесу!
Несколько секунд смотрю в спину виляющего между деревьями Стаса, пока парень окончательно не исчезает из виду.
Два выстрела из восьми.
Убираю пистолет. Подбираю с земли биту. Рывком открываю пассажирскую дверь и забираю из бардачка папку с документами. Снимаю кобуру и бросаю на сидение, потому что пистолет может сыграть против меня. После обыска его в любом случае заберут. Если что, всегда можно отобрать оружие у охраны.
Как говорится: «горит сарай, гори и хата».
Некоторое время назад.
— Думаешь, это ловушка? — Стас осматривается по сторонам, но поблизости нет никого и ничего подозрительного.
— Вряд ли, — пристально смотрю на двери ресторана, в котором Марк Рыков назначил нам встречу. — Скорее, этап переговоров.
Тело напряжено, пальцы нервно стучат по рулю. Мы приехали гораздо раньше назначенного времени, чтобы оценить обстановку: Марк прибыл на место примерно двадцать минут назад вместе с одним охранником, который почему-то остался в тачке.
— Он там один, почему мы не можем просто схватить его? — не унимается Стас, явно не горящий желанием ни разговаривать с этим человеком, ни отдавать ему документы.
Парень достаёт телефон и кому-то звонит, но его в очередной раз игнорят.
— Я не могу его арестовать, нам нечего ему предъявить. Максимум, что получится, задержать его на двадцать четыре часа. Но это всё бесполезно, если у него есть деньги, связи и двинутая бошка. — бурчу я. — Подставлять отдел я не хочу. К тому же мы не знаем, есть ли у него сообщники. Он либо тупой, раз припёрся сюда один, либо у него есть запасной план.
— Перестань уже быть ментом, Назар, — цокает. — Схватим его сами, будем пытать, узнаем, где Ирка.
— Слишком рискованно. Хотя… Сможем обменять его на Ольханскую, но не уверен, что всё получится. У меня плохое предчувствие.
— Да плевать мне на твоё предчувствие! Раньше бы тебя ничего не остановило. Помнишь, как ты меня с Иркой спасал? Ты не думал о последствиях, просто делал. Что с тобой сейчас не так?
Смотрит на меня с таким видом, словно хочет ударить или хорошенько встряхнуть, а в ответ я бросаю в него взгляд, наполненный холодной яростью.
— И к чему это привело? — в моём голосе сочится яд. — Уничтожило половину моей жизни.
Парень непонимающе смотрит на меня, уже собирается спросить что-то, но я отворачиваюсь. Вместо этого он снова хватается за телефон.
— Кому ты всё звонишь? — раздражаюсь.
— Диме, — спокойно отвечает. — Охраннику. Второй день не могу дозвониться.
Коротко смеюсь.
— Будет забавно, если твой Димка сейчас с Марком, — пауза. — Ладно. Пошли. Чё яйца греть. Будем по обстановке действовать.
Не дожидаясь Стаса, я выхожу из машины. Хлопает дверь, затем вторая. Стасян достаёт пачку сигарет, хочет закурить, но я не собираюсь зря тратить время и решительно направляюсь к ресторану. Заведение дорогое и престижное — меня тут же встречает сотрудник с приветливой, но слишком уж снисходительной улыбкой. Прежде чем парень успевает поинтересоваться, какого хрена я сюда припёрся, только в более мягкой форме, я говорю:
— У нас встреча.
Дверь позади меня открывается и взгляд сотрудника устремляется на нового гостя.
— Мы сами справимся, спасибо, — улыбается Стасян, первым направляется вглубь заведения, да так уверенно, словно действительно знает, куда идти.
Я следую за ним.
Марка Рыкова замечаю издалека: он сидит один за столиком и что-то ест. Поблизости больше никого.
Парень замечает нас и откладывает в сторону вилку. Разрешения присесть никто не спрашивает: Стас садится у окна, а я рядом с краю.
— Ух, какие у вас жуткие лица, расслабьтесь, — наиграно тянет Марк.
— Почему здесь? — спрашивает Стас.
Кажется, этот вопрос вводит Рыкова в замешательство, потому что парень мешкает, прежде чем в очередной раз отшутиться.
— А ты думал, я вас приведу в своё кровавое логово? Фильмов пересмотрел?
Марк держится решительно: осанка ровная, взгляд насмешливый, мышцы расслаблены. Словно это просто встреча со старыми приятелями.
— Документы принёс? — отодвигает в сторону тарелку с недоеденным бифштексом и вытирает руки о салфетку. Молчание затягивается, и Марку приходится поднять взгляд сначала на Стаса, затем на меня. — Да ладно. Серьёзно, ребят, с такими лицами только на похороны идти.
— Где Ира, ублюдок? — не выдерживаю я. Хочется разбить ему лицо и стереть эту чёртову ухмылку.
Марк продолжает снисходительно улыбаться.
— Да всё в порядке с вашей Ирой. Придержи свою собачку, Стас, мне не нравится её взгляд.
Цокаю, откидываюсь на спинку диванчика. Только здравый смысл удерживает меня от глупых поступков, потому что, если я реально сорвусь, последствия могут быть ужасными. Я думал, что справлюсь с эмоциями, но один лишь вид этого говнюка выводит меня из себя.
— Боюсь-боюсь, — смотрит на меня Марк. Затем резко теряет ко мне интерес и поворачивается к Скворецкому. — Ладно. Я понимаю, ты в растерянности. Ира пропала. Твоя мать… Хочешь перекусить? Я угощаю. Нет? Ну, как хочешь, — пауза. — Помнишь схему, по которой мы вытурили Власову и остальных ненужных спонсоров из совета? Ты постепенно выпускал облигации и «размывал» проценты членов совета. Для того, чтобы участвовать в развитии компании, нужно иметь на руках семь процентов. Больше облигаций у компании, меньше процентов у совета. Облигации ты позволил скупать мне под видом подставных фирм. Так что я на данный момент являюсь основным держателем долга. Я мог бы объявить тебе дефолт, заставить погасить долг и бла-бла-бла. Но, во-первых, это прокатило бы, если бы ты просрал на облигации все деньги компании, а, во-вторых, ты слишком много знаешь про меня.
— Ты с самого начала это спланировал? — перебивает его Стас. — Идея с размытием процентов была твоей.
— Да ладно, — облокачивается локтями о столешницу. — Бизнес не принадлежит ни тебе, ни твоему отцу. У тебя есть акции, активы. Стоит ими правильно распорядиться, и они будут приносить деньги. Вот, что такое бизнес.
— Я всё ещё не понимаю, зачем тебе нужна именно моя компания? У тебя есть хороший процент в «Бигарро», сеть ресторанов и прочие доходы. Тебя не интересуют деньги, — Стасян облокачивается локтями о столешницу и пристально смотрит на собеседника.
Марк усмехается. Я вижу перед собой человека, который наслаждается нашим незнанием. Его заводит тот факт, что мы не понимаем, что происходит.
— Давай документы, Стас. И я всё тебе расскажу.