Сладкая ложь

— Как я и говорил раньше, вас двоих мне будет достаточно для того, чтобы предоставить господину Вальдо все необходимые доказательства. Этот скот всё рассказала мне, пусть и, на удивление, долго сопротивлялась… Правда, я так и не понял, кому из вас были адресованы её последние слова. Как же там было…м-м-м, кажется, вспомнил: «Я просто хотела быть счастлива вместе с тобой, ведь так сильно полюбила…» — неужели это ничтожество влюбилось в тебя, мальчишка? — насмешливый тон бил ножом в сердце смертному, который прекрасно понимал, кому были адресованы эти наивные слова.

— Они были адресованы вам! — неожиданно крикнула девушка и вскочила с колен. Кейторо от неожиданности чуть не упал.

В мгновение весь мир для юноши стал словно в замедленной съёмке. Он чётко видел спину своей названной сестрёнки и её прекрасные белые волосы с золотым отливом. Она ринулась прямиком к монстру, чтобы рассказать ему о чувствах Осаны — так опрометчиво и смертельно глупо! Маленькая рука потянулась за Ити, в надежде поймать подол её платья и оградить от ошибки, но было слишком поздно. Тоши, руководимый собственными страхами, успел увидеть лишь исход данного поступка: его драгоценная подруга отлетела в стену, а после падения начала извиваться, будто от приступа эпилепсии. Ком подступил к горлу брюнета, а зрачки сузились до критических размеров. Шок обуял мальца, и он не мог даже шелохнуться, лишь застыл, словно статуя.

— Надоедливая сука. Охраняйте мальчишку! Он не должен никуда уйти, ведь причастен ко всей этой заварухе. Странно, Осана говорила, что он убил тех стражников. Очень в этом сомневаюсь — мальчишка такой же жалкий, как и все остальные. Ничтожный скот, — закончив свою презирающую речь, следователь отправился ко Второму Основателю, чтобы доложить о проделанной работе.

Стражники начали что-то обсуждать, но их голоса мелькали лишь незатейливым фоном. Мальчик медленно подошёл к вздрагивающей Итару, которая изо всех сил пыталась что-то сказать, но так и не вымолвила и слова. Девушка больше не сможет говорить. Миями безумно сильно ударилась головой и с трудом соображала, что вообще происходит. Окружающий мир стал таким блеклым, будто чёрно-белым или же серым и колоссально отличался от прежнего. Мысли путались, и девушка напрочь забыла, какой сегодня день, зато вспомнила мать и отца, чьи лица, казалось, точно стёрлись из памяти.

— Ити, глупенькая… Зачем ты так поступила?! Осана мертва, так зачем…

Мальчик прижался к груди смертной и тихо заплакал, чувствуя, как неровно дышит его близкий человек. Всё тело извивалось и билось в конвульсиях, сознание улетало, унося с собой частичку жизни и памяти. Мальчик боялся, что вот-вот потеряет Миями, и именно это сподвигло его к действиям. В серых глазах промелькнул огонь, разъедающий все нравственные принципы и нормы дозволенного… Злость взяла вверх над разумом и уничтожила все преграды для побега, превратив стёкла в пыль, а вампиров в кровавое месиво. Юноша, сам не помня каким образом, вынес Ити из особняка и скрылся где-то в Сангвинеме, поглощённый желанием убить Пелира. Мальчик, казалось, никогда столько не убивал, как сегодня, обрушившись на столицу словно кровавый дождь…

₰₰₰

Моя боль — это только моя боль. Она никогда и никого не интересовала, так всегда было и так всегда будет. Она останется только со мной.

Сплетни — гадкая всеразрушающая штука, которая иногда может оказаться оглушительной правдой, но от этого не становиться легче. Весь особняк переполошился от новостей, пришедших из Сангвинема, и Эрестер уже знала о том, что её счастью пришёл конец и нужно было прощаться с Кроули как можно скорее. Она расскажет ему правду и уйдет из его жизни так же внезапно, как и пришла… Девушка, нервничая, искусала сухие губы до крови и надеялась, что он ничего ещё не знает, что у неё есть хоть крошечный шанс рассказать всё самой. Заплаканное лицо сейчас выглядело просто ужасно, а руки, перепачканные в крови и земле, так и не удалось до конца отмыть. Весь внутренний мир Вайлет пошатнулся и начал разрушаться, причиняя юной особе боль.

Голубые глаза потускнели, в них не было живого огонька или даже намёка на радость или страх, лишь обречённость. Военная надела чёрное незамысловатое платье по колено с белым воротничком, оно как раз подходило под её угнетённое состояние души. Прислуга за дверьми прекратила громко разговаривать, а перешла на уважительный тон — господин вернулся. Сердце кольнуло в груди, а дыхание стало тихим. Вай затаилась, пыталась расслышать всё, что скажет её любимый…

— Все вон, — ледяной, властный, до удушения яростный тон сразу расставил все точки над «i».

Эрестер даже с места не сдвинулась, так же продолжала стоять посреди гостиной, словно потерянный ребёнок. Она уже испытывала это чувство в детстве, но теперь оно её не пугало, лишь расстраивало. Девушка не хотела такого финала для своей «сказки», нет, она мечтала умереть на его руках, понятой, до безумия любимой и прощённой. В итоге горничная потеряла всё: и друга, и любовь… Эрестер вспомнила, как долго решала, что же делать с трупом: утопить, сжечь, закопать? В итоге остановилась на последнем варианте, потому что не могла поступить иначе. Он не должен был умирать… Только не так и не от её рук! Всё могло сложиться иначе. Его смерть оказалась бессмысленной, а этот факт сжигал девушку изнутри, подливал масла в огонь, чтобы мучения казались невыносимыми и длились целую вечность.

Дверь скрипнула, а затем резко захлопнулась. Странно, что от такого сильного удара дверь не слетела с петель. Вампир встал возле входа и замер, наблюдая из далека за своей малышкой, которая так сильно ранила его… Как и предполагала Эрестер, бессмертный всё же узнал о ней. Вальдо сказал ему об этом в своём кабинете, а мужчина стоял и старался не закричать от злости, смешанной с отчаяньем, обидой и горем. Пелир хотел поехать в особняк к Основателю, но Юсфорд уверил его, что сам задержит убийцу и приволочёт её за волосы…

— Ты ненавидишь меня, Кроули, — шепнула серовласая и развернулась лицом к хозяину.

Алоглазый выглядел взбешённым и отстранённым, как будто между ними ничего и не было.

— Ненавижу? — с насмешкой переспросил Юсфорд. — О-о, а разве ты заслуживаешь моей ненависти? Нет, Вайлет, предатель заслуживает только отвращения!

В голубых глазах не было удивления, лишь неизменное смирение. Она была ему противна. Он отвергал даже мысль о том, что её чувства были правдивы, поэтому Эрестер приняла для себя довольно трудное решение. Лучше уж пусть ненавидит, чем мучается всю жизнь от несчастной любви. Девушка умрёт, но всё равно предоставит монстру выбор, как к ней относится после смерти… Но сейчас ей придётся сыграть самую отвратительную роль в своей жизни.

— Я никогда не любила тебя, Кроули. Всё было лишь ради задания и выживания, — холодный, безразличный тон превратился в острейший кинжал, что так безжалостно вонзился в сердце бессмертного, нанося неизлечимую рану.

Вампир будто стал ещё бледнее, и впервые за столько лет ему хотелось плакать. Слёзы так и рвались наружу, но мужчина стойко сдерживал их, продолжая смотреть на возлюбленную. Он готов был простить ей всё что угодно, но только не такое… Аристократ доверился человеку и поплатился за это остатками светлых чувств. Он думал, что всё будет замечательно и когда-нибудь Эрестер станет вампиром, чтобы разделить вечность с ним, но все мечты рухнули словно карточный домик.

— Раздевайся, — кинул алоглазый, расстёгивая ремень. От такого поворота событий Вайлети нервно сглотнула и сделала шаг назад.

— …Зачем ты это делаешь, Кроули? Я ведь противна тебе…

— Не хочешь… Значит я помогу.

Смертная впечаталась грудной клеткой в стол и сдавлено вскрикнула. Мужчина унизительно поставил её раком и задрал подол платья, разрывая кружевные трусики в клочья. Голубоглазая почувствовала холод пальцев у себя на спине и упёрлась лбом в стол, стискивая ладони в кулаки. Она знала, что сейчас будет больно, и мужчина уж точно не собирается заботиться о ней, скорее выместить свою злость. Что ж, он имеет на это право.