Результат испытательного срока

— Не думайте об этом, вам сейчас главное выздоравливать. Хотите, я Ксюшкиных снимков вам на телефон пришлю?

— Конечно хочу! С самого маленького возраста…. Если можно. Арин, чтобы я без вас делала? Мне вчера, когда на скорой везли в клинику, самые страшные мысли лезли в голову. Не хотелось жить. Совсем не хотелось. Как из клиники выйду, найду риэлтера, разменяю жилплощадь. Пусть на две комнаты в коммуналках, но на разных концах Москвы.

— Девочки, прощаемся, хватит шушукаться, нам нужно к часу дня быть на месте. — профессор захлопывает заднюю дверцу, машет рукой, обходит машину, садится за руль.

Майбах плавно трогается с места, едет в строну выезда с больничной территории.

Баринов обнимает меня за плечо, ведет к лексусу.

— Наша подопечная в надежных руках. Петр — доктор высочайшего уровня. — заверяет открывая для меня дверцу.

— Спасибо тебе за все. Лидия Петровна сказала: — «Что бы я без вас делала?»

Я могу сказать тоже самое: что бы я делала? Без тебя….

— Арин, все плохое позади. Единственное: ты не требуй от Лидии Петровны невозможного, велика вероятность, по прошествии времени, она простит своего сына. Возможно найдет оправдания, а возможно просто простит.

Константин включил легкую фоновую музыку, лексус влился в поток автомобилей, без особых затруднений проскочили третье транспортное кольцо.

Я думала над словами сказанными Бариновым. Да, скорее всего, она простит Журавлева. Но это её право, она мать, и не мне её судить. Не мне. Журавлев однозначно сволочь. А я… Я никогда не задумывалась о том, как больно было моей маме, брошенной отцом девять лет назад. Как должное принимала её помощь в воспитании Ксении, в общем- то практически лишив маму права на личную жизнь. Я последняя эгоистка. Так нельзя. Вечером обязательно поговорю с мамой, и буду думать, как по максимуму ее освободить. Выкручусь.

— Знаешь Арин, мои родители со мной намучились в подростковом возрасте. Я был очень трудным подростком. Верка в юности жгла не по-детски. И ни я, ни сестра не удосужились перед ними извиниться. — вздохнул Константин, притормаживая у светофора на повороте к Набережной. Надо же. У нас с ним практически совпали мысли, каждый задумался об отношении к родителям. Интересно, что ж такого непотребного вытворял подросток — Костя Баринов? Думаю, он сильно преувеличивает свою подростковую проблематичность. Хотела спросить, но Константину позвонили, и до самого въезда на паркинг он отчитывал позвонившего, за перепутанные даты при оформлении отгрузки упаковочных материалов в сеть магазинов одного из серьезных представителей розничной торговли.

А мой телефон ожил уже в офисе. Отец позвонил с незнакомого номера.

— Арина мне нужно с тобой серьезно поговорить. Сегодня….

Папин тон, ничего хорошего не сулил. Злой и раздраженный.

Стоит отметить: в момент нашего появления, большинства сотрудников на месте не было: время ланча, народ разбежался по кафешкам. В офисе остался молоденький паренек, с чертыханием настраивающий программу на компьютере, за угловым столом, и помощница Константина — Ольга.

Я прижимая телефон к уху прошла ближе к переговорной, остановилась напротив стеклянной стены. Давненько отец не позволял подобного тона, успела отвыкнуть. И еще. Я вдруг вспомнила свое ощущение из детства: вечно недовольный отец. Всем, чтобы я не сделала.

— Арина, ты меня слышишь? В котором часу встретимся? Ты в Москва сити сейчас? Я подъеду. Баринов тебя отпустит со мной поговорить.

— Слышу папа. Встретимся по окончании рабочего дня, я тебе перезвоню — решим где удобнее. — отвечаю негромко, но твердо. Подождет, успеет высказаться.

— Рабочий день в пять часов закончится, у меня на это время назначена деловая встреча. Сейчас я этот вопрос решу. — вызов сбрасывает не попрощавшись.

С полминуты смотрю на серые ленты разбегающихся дорог, на поблескивающие вдалеке купола. Господи, с этими нескончаемыми проблемами, я когда нибудь настроюсь на рабочий процесс? В голове, снова каша замешивается.

— Арин! Пройдем в кабинет, нужно кое-что обсудить! — окликает Баринов, просматривающий какие-то бумаги переданные ему помощницей.

Парнишка отрывается от монитора улыбается мне во весь рот:

— Какое красивое имя — Арина! Меня Николай зовут.

— Логинов! Не отвлекайся, премии лишу! — шутливо прикрикивает Константин, пропуская меня внутрь кабинета.

— Сейчас нам Ольга закажет обед, быстро обедаем и едем на Нагатинскую.

Осмотрюсь там еще раз как следует, думаю к концу месяца объединить два офиса: «МиБоР» и «ПакСер плюс». Площадь на Нагатинской позволяет, сэкономим на аренде.

Короче, пока я буду осматриваться, ты озадачишь своих, кто у тебя расчетами по производству занимался?

Константин безусловно порадовал, предложение вернуться в привычные стены, звучало заманчиво. Настроение поднялось.

— Все расчеты у меня на рабочем компьютере, я еще раз проверю и тебе перешлю.

— Арина, ты как-то сникла после звонка, кто звонил?

— Нет, не сникла, звонил отец, настаивает на встрече….

— Лис в Москве? Неожиданно. Предложи ему подъехать на Нагатинскую, там спокойно поговорите. — Константин ободряюще улыбнулся. — Арин, выше нос. Папа твой человек…. Своеобразный, но, я даже ему не позволю тебя обидеть.

Константин посмотрел на закрытую дверь, шагнул ко мне…. И вот я целуюсь в кабинете руководителя. Прерывать поцелуй, ну совсем не хочу, до чего становлюсь распущенной….

Минут через десять, в кабинет постучали: доставлен обед. После обеда написала отцу, что готова встретится с ним на Нагатинской пойме, Константин отправил несколько писем в офисы продаж, после спустились на парковку, запрыгнули в лексус, выдвинулись с территории Москва сити.

Я не знаю откуда ехал отец, но до Нагатинской поймы, он добрался раньше нас. Черный ланд крузер припарковал на своем старом месте. Кажется мой родитель слегка похудел, за то время, что мы не виделись. Впрочем, выглядит как всегда неплохо.

Костя притормозил рядом с ланд крузером. Папа немедля шагает к лексусу, распахивает дверцу с моей стороны.

— Арина! Я хотел бы вернутся к твоей матери. Жить как раньше. У нее похоже завелся хахаль? Скажи мне, кто он? — без предисловий вываливает, не стесняясь Баринова….

Какое-то время, я недоуменно смотрела на отца, с трудом укладывая в голове, им сказанное. Как все просто! Девять лет прошло, с тех пор, как маму вычеркнул из своей жизни. Вычеркнул не задумываясь и без сожаления, если приходилось сталкиваться, он её в упор не замечал. Правда за последний месяц, вдруг пару раз вскользь поинтересовался: как дела у матери? Я отвечала одним словом — хорошо. Все у нее хорошо.

— Арина, ты язык проглотила, или плохо меня расслышала? — отец от нетерпения еще сильнее раздражается.

Он раздражается, а я, выпрямляю спину, гляжу на него в упор.

— Если это единственный вопрос, то он не по адресу. Наберись смелости и задай его маме. Сам. Корректно. Возможно она ответит, а возможно не пожелает. Имеет полное право. Кстати, если ты забыл, ее зовут — Ирина. На этом все.

Отец озадаченно нахмурился, и вроде слегка растерялся. Да- аа. Интересно, он действительно ждал, что я начну обсуждать с ним мамину личную жизнь? И подпрыгну от счастья, что блудный папаша решил в эту жизнь вернуться? Нет, я конечно приму любое мамино решение, только почему-то не сомневаюсь, что папин поезд ушел и рельсы остыли.

— Смелости? Что ты этим хочешь сказать? Дерзить не советую. — сварливо бубнит опомнившийся отец.

— Иначе что? Акции не передашь? Обойдусь. Папа, я тебе благодарна, ты многое для меня сделал. Только маму свою, не продам ни за какие акции.

Могу ошибаться, но мне показалось, у отца в глазах промелькнуло что-то похожее на уважение. Ко мне. Возможно действительно показалось. Взгляд родителя через несколько мгновений стал абсолютно непроницаемым.

— Не передергивай, причем здесь бизнес? Я на самом деле планирую восстановить семью. Ты же сама прекрасно понимаешь, что так для всех будет лучше. Арин. Не обижу я больше Ирину, мне последнее время…. Не хватает вас. Хочется чтобы дома как раньше — ждали. Она ждала, твоя мать — моя жена.